Секреты скандальной невесты

Нэш София

И это был человек, которого она больше всего хотела видеть. Человек, которого она боялась видеть. И тем не менее она не колебалась. В мгновение ока она оказалась в его объятиях.

Его руки сжали ее плечи, притянули к себе. Его губы слились с ее губами, словно он знал, до какой степени она хотела стереть память о рте Пимма. Она отдалась роскоши оказаться в объятиях стальных рук и ощутила, что он дрожит, словно боясь раздавить ее.

– Пошли, нам нужно уйти отсюда, – шепотом сказала она. –

Он очень скоро вернется.

– Нет, – напряженно возразил Роуленд, – я должен поговорить с этим мерзким животным.

Несмотря на его высокий рост, она попыталась сдвинуть его хотя бы на дюйм.

– Нет, пожалуйста, прошу… помогите мне уйти отсюда.

Наконец он сфокусировал взгляд, его бледно-зеленые глаза потемнели при лунном свете. Элиза почувствовала нерешительность в его теле. Он словно пытался вернуть контроль над собой.

– Я увезу вас куда захотите, Элизабет, куда-нибудь далеко-далеко отсюда.

Его слова ошеломили ее. Это было так непохоже на Роуленда. Она знала, что он зол на нее за то, что она участвовала в забеге. И в то же время он гораздо больше злился на Пимма из-за того, что тот поцеловал ее в щеку.

Роуленд предложил Элизе руку, она ухватилась за нее и потянула его в сторону монастыря. Они не произнесли ни слова, когда бежали по траве, избегая гравийных дорожек.

С бьющимся сердцем она прошла под тяжелой сводчатой дверью и повела его вверх по винтовой лестнице, в маленькую восьмиугольную комнату, которая в Средневековье, вероятно, предназначалась для монаха, давшего обет молчания. И в самом деле, создавалось такое ощущение, что они отрезаны от всего мира.

Роуленд отпустил ее руку и застыл, словно еще одна мраморная статуя, которые стояли вдоль стен готических коридоров в замке. Его загорелое лицо казалось бледным в лунном свете, падавшем из двух створчатых окон.

– Я хотел оторвать ему руки, – хриплым шепотом сказал Роуленд. – Я не позволю, чтобы вы снова приблизились к нему.

– Я думала, что вы сердитесь на меня. Злитесь за сегодняшнее утро. – Она скрестила руки на груди.

– Я злился. – Он втянул воздух. – Я и сейчас еще злюсь. – Он сжал виски. – Я никогда не прощу себя за это. О чем вы думали?

– Я думала, что это единственный и последний шанс сделать что-то справедливое, прежде чем я покорюсь неизбежному.

Он покачал головой и вполоборота повернулся к окну, глядя в беззвездное небо.

– Я все время, – прошептала она, подойдя к нему и остановившись за его широкой спиной, – думала, что не выйду за него замуж. Все время знала, что найду способ избежать этого. Но, должно быть, я всегда обманывала себя.

Он уронил голову.

– Вы не выйдете замуж за Пимма, Элизабет, – жестко проговорил он. – Разве вы не слышали, что я сказал?

Дрожь пробежала

по позвоночнику, и Элиза осмелилась обвить руками его талию и положить голову ему на спину.

– Не говорите этого, пожалуйста. Я не хочу об этом слышать.

Он издал непонятный горловой звук, словно хотел сказать гораздо больше, но не посмел.

Она не могла справиться с комком в горле. В течение долгого времени она хотела узнать, что скрывается за жестким фасадом Роуленда Мэннинга, и вот сейчас, когда он был с ней, она не знала, как подступиться к этому.

– Вам лучше поставить точку сейчас, – тихо сказал он. – Видите ли, я больше не могу оставить вас.

Она сглотнула.

– Я этого и не хочу.

– Элизабет… – Он схватил ее за руку, повернувшись лицом к ней.

Его глаза сверкали стеклянным блеском. Ни одна черточка в лице не размягчилась, пока он гипнотизировал ее взглядом.

– Я намерен спать прямо за этой дверью. Обещаю, что он не найдет вас. Я увезу вас отсюда за час до зари. А сейчас вы должны поспать. Вы выглядите так, словно вот-вот упадете.

У нее подпрыгнуло сердце.

– Нет.

Его губы вытянулись в суровую линию.

– Я хочу, чтобы вы остались, – прошептала она, рискнув посмотреть ему в глаза. – Со мной. Здесь.

Она медленно потянулась к трем крючкам на спине своего платья, чтобы расстегнуть их.

– Вы хотите свести меня с ума? – В его глазах светилась боль, хотя он при этом хрипло засмеялся. – Разве не достаточно того, что вы лишили меня способности правильно мыслить?

Голубое платье соскользнуло с ее плеч.

– Я хочу тебя, – просто сказала она. – И мне наплевать на то, что это ошибка. Если я должна сказать тебе «до свидания», пусть будет так. Но пусть в моем сердце останется нечто такое, что я буду носить и вспоминать каждую ночь.

Она увидела, как он словно от сладостной боли зажмурил глаза. Затем Роуленд нагнулся, чтобы поцеловать ее в макушку.

– Элизабет… нет… – прошептал он.

Глава 12

Роуленд не смел пошевелиться и только щекой прижимался к ее теплой голове.

Он почувствовал, как ее пальцы тихонько развязывают ему галстук, и у него не хватало воли остановить ее. Ее руки задрожали, начав расстегивать его льняную рубашку. Похоже, она оробела уже на первой пуговице.

Если бы он мог попятиться и сделать всего пять шагов, то оказался бы у двери.

Но он словно загипнотизированный смотрел на то, как ее тонкие пальцы расстегивают и ослабляют шнуровку корсета. Кожа над лифом была такой нежной, такой обольстительной и, казалось, светилась в лунных лучах. Он затаил дыхание, когда Элиза спустила свою рубашку.