Секреты

Vorabiza

Гарри был рад, что все уцелели в финальной битве. Кингсли посадил в левой стороне зала не репортеров, а тех, кто пришел его поддержать. Поттер с облегчением отметил, что друзья смотрят на него так же, как и всегда. Для них он по-прежнему был просто Гарри.

Противоположная сторона зала - другое дело. Он вспомнил суд над Бэгменом, который видел в думосбросе. Гарри не удивился бы, если бы кто-нибудь посреди заседания попросил у него автограф.

Даже многие судьи смотрели на него с благоговением, а кое-кто - с затаенным страхом. Но большинство именно с благоговением.

Для них он был реальным живым героем, оказавшим любезность своим присутствием. Гарри тихо фыркнул. Если он не будет относиться к этому критически и с юмором, то сойдет с ума.

Он почувствовал, как на плечо легла чья-то рука. Он обернулся и, увидев Ремуса, подавленно улыбнулся и получил в ответ ободряющую улыбку.

Тонкс понимающе насмешливо ухмыльнулась им. Гарри был уверен, что, если бы она могла говорить, обязательно сделала бы несколько колких комментариев относительно раболепного поведения членов Визенгамота.

Однако их переглядывание не утаилось от одного из судей.

– Мистер Поттер, вы находите, что эти гнусные преступления могут быть поводом для развлечения?
– маленький пожилой маг смотрел на Гарри разочарованно.

– Нет, сэр, - покаянно ответил юноша.
– Просто многих моих друзей я вижу впервые после гибели Волдеморта, потому что все это время находился в больничном крыле. Я счастлив видеть их в добром здравии.

Гарри услышал тихие вздохи и увидел симпатию и понимание в глазах судей. Он мысленно закатил глаза. Это была легкая победа. Драко гордился бы им.

– Гм, теперь я понимаю, чему вы улыбались, - сказал пожилой маг.
– Однако нам предстоит рассмотреть серьезное дело, и отнестись к нему надо соответствующим образом.

– Я согласен, что к делу надо отнестись серьезно, но при всем моем уважении к суду, сэр, я не понимаю сути формулировок преступлений?

– А что в них непонятного?

Гарри пожал плечами.

– Суд не ставит перед собой задачей определение степени их вины, так? Все знают, какие преступления они совершили. Они были Пожирателями. И рискну предположить, наиболее известными. Следовательно, мы не будем определять, виновны они или нет. Вопрос заключается в том, сможете ли вы, учитывая смягчающие обстоятельства, их помиловать?

– Мистер Поттер, вы осознаете, что в данном случае помилование означает вынесение более мягкого наказания, чем следовало бы?

Гарри снова пожал плечами и сказал:

– Да.

«А как вы считаете?» он не произнес, но в его тоне этот слышался ясно.

– Они совершили много преступлений, - настойчиво продолжал пожилой маг.
– И не все постоянно сотрудничали с нами во время войны. Вы не можете рассчитывать, что мы простим все их прошлые преступления.

– Нет конечно, - просто ответил Гарри, отчего судьи изумленно захлопали глазами.

Кингсли кашлянул, привлекая к себе внимание, и предложил:

– Может быть, нам следует перейти к слушанию свидетельских показаний мистера Поттера?

– Только один вопрос вначале, - сказал пожилой маг и посмотрел на Гарри в упор.
– Мистер Поттер, вы подтверждаете, что эти четверо подсудимых виновны в перечисленных ранее

преступлениях?

– Да, - согласился Гарри.

Прямой вопрос и такой же прямой ответ вызвали волну шепота у публики. Такого ответа никто не ожидал. Но Гарри знал, что после подобного заявления судьи с большей вероятностью поверят всему, что он скажет. По крайней мере, он на это надеялся. В противном случае он только что совершил серьезную ошибку.

Поттер нервно прикусил губу, но, подумав немного, утвердился в правильности своего решения. Все знали, что Северус убил Дамблдора. Это ни для кого не было новостью и являлось самым серьезным преступлением, которое ему инкриминировали. Но никто не знал, что Малфоям и Снейпу приходилось спасать себя. Впрочем, Северусу не надо было спасаться. И он всегда был на их стороне. И Гарри собирался убедиться в том, что все это понимают, прежде чем закончится заседание.

– Ну, ты готов?
– тихо спросил Кингсли и сухо добавил: - Вообще-то, ты перескочил через половину обязательных судебных процедур.

Гарри робко посмотрел на него.

– Зато сэкономил время, не так ли?

– Это точно, - согласился Министр.

Он наколдовал перед столом судей удобное кресло для Гарри. Юноша был очень благодарен за то, что ему не придется снова сидеть в том жутком кресле с цепями. Он невольно сравнил темно-зеленую обивку с уютными цветастыми креслами в кабинете Дамблдора, которые тот наколдовывал, когда приглашал его к себе.

Он почувствовал себя лучше, вспомнив, что Дамблдор сумел добиться оправдания Северуса, хотя речь шла о времени, когда тот был настоящим Пожирателем. Он вспомнил, что говорил Альбус, когда Каркаров называл имена.

Северус Снейп действительно был Пожирателем Смерти. Однако он перешел на нашу сторону еще до падения Волдеморта и шпионил для нас, рискуя собой. Сейчас он такой же Пожиратель, как я.

Слова, которые Гарри много раз прокручивал в голове. Ему понадобилось немало времени, чтобы поверить в них. Сейчас они напомнили ему, что переход на Светлую сторону много значил для Визенгамота, особенно когда подтверждался уважаемым членом общества. И этот прецедент подсказал Гарри, что нужно делать.

Он окинул взглядом людей, сидевших на скамьях позади него.

Благоговения на их лицах заметно поубавилось. Все пристально смотрели на него и ждали.

Поттер набрал полную грудь воздуха и начал говорить.

– --------------------------------------------------

Совершенно обессиленный, Гарри опустил голову. Она болела немилосердно, но юноша старался держаться. В зале стояла гробовая тишина. Ни шороха мантий, ни приглушенного шепота, ни скрежета скамей о каменный пол.

Он ожидал смеха, хотя не сказал ничего забавного. Неделю назад он говорил Блейзу, что тот, возможно, никогда не услышит полную историю о том, что случилось этим летом. Формально его слова все еще оставались правдой, поскольку о некоторых вещах Гарри упомянул лишь вскользь. Самой главной тайной по-прежнему были хоркруксы. Когда он репетировал свою речь перед Кингсли, то немного переврал подробности того, как Люциус «сбежал» из Азкабана.