Секс и деньги. Сборник романов
Шрифт:
В зале было не продохнуть, но я все-таки взял себе пиво в баре. Что удивительно, бармен не заметил меня всего-то раза четыре, обслужив подошедших позже меня, надеюсь, они скоро подохнут, а их оползшие трупы пригвоздят бармена к стойке, да так, что перекроют ему дыхание ион тоже подохнет, подонок. Потом я сел на стул, что одиноко стоял у небольшого столика.
В пабе можно находиться одному довольно малое количество времени, прежде чем все разом начнут пялиться на вас и думать про себя: «Его продинамили, это точно». В Великобритании этот период равен шестнадцати минутам. Конечно, можно постараться сделать все, чтобы другие не подумали, что вас кинули. Есть еще несколько вариантов: 1) Вы сходите с ума и очень надеетесь: помоги же, Господи, положить этому конец прямо здесь и сейчас и покончить с годами беспробудного одиночества и ночной тоски, заменяемой неистовой мастурбацией, за которой следует самобичевание
По прошествии шестнадцати минут я заметил, как люди в пабе начали поглядывать на меня и сочиться жалостью. Если бы я выставил на стол перевернутую шляпу и картонку с надписью «Продинамили», думаю, собрал бы прилично деньжат. Вместо этого я решил иронично улыбаться, показывая, что, мол, знаю, вы думаете, меня бросили, но эта версия столь далека от истины, что ваш ход мыслей по-настоящему забавен. Такая тактика действовала на окружающих минуты полторы, после этого я переместился в соседний паб. К счастью, как ни странно вам это покажется, в Эдинбурге выпивка доступна везде, так что я с легкостью прошелся по трем кружкам пива еще в трех разных барах, а потом как раз подошло время отправляться на шоу Бенни Баркера.
Швейцар вызвал ассистента, чтобы тот провел меня в зеленую гостиную, которую оборудовали внутри театра. Здесь, за кулисами, я мог выпить бокал вина, пожевать крохотные крекеры и посмотреть шоу на телевизионных мониторах. Некоторые могут возразить, что то же самое можно делать и дома, но тогда вы всего лишь обыкновенный зритель снаружи, а здесь вы просто купаетесь в осознании собственной значимости, наблюдая за происходящим изнутри. Кроме меня, в комнате присутствовали еще мальчики из группы, выступающей на этой неделе в программе (они были в верхних строчках со своей ненавистной мне песенкой и выглядели в жизни намного уродливее, чем в клипс), несколько сопровождающих их лиц и полная отчаяния ассистентка программы, с наушниками и рацией, в которую она периодически вопила: «Ч го?» Все они демонстративно не замечали меня, и меня это вполне устраивало. После нервной встряски и четырех стремительных бокалов пива я чувствовал себя плоховато.
Было ясно, что в зеленой гостиной будет всего один гость. Бенни Баркер обычно приглашал нескольких, но Джорджи была звездой такой величины, что шоу было полностью отдано под нее (а группа будет всего лишь исполнять свой шлягер на заднем плане, как традиционно и бывает в ток-шоу). Выпуск был посвящен исключительно Джорджине Най. Хотя по мне, для Джорджины Най и целого шоу недостаточно. Времени до начала оставалось совсем чуть-чуть – где же она сама?
Я погрыз немного орешков и почувствовал себя еще более отвратительно. Я медленно вышагивал по комнате, делая вид, что рассматриваю заинтересовавшие меня детали: цветочные композиции, бутылки вина, проволочные фрагменты. Я разглядывал место стыка двух листов обоев и водил пальцем по шву, глубокомысленно изображая смесь любопытства научного исследователя и детское удивление. В этот момент и появилась Джордж. Она, как всегда, излучала энергию и легкую естественную уверенность. На ней были джинсы и футболка, и выглядела она просто потрясающе. Она огляделась, заметила меня, усмехнулась, закатила глаза и направилась прямиком ко мне, казалось, не замечая, что в комнате был кто-то еще кроме нас двоих. После чего, должен признаться, я тоже почувствовал себя просто великолепно. Четыре кружки пива и внимание звезды из мыльной оперы могут сотворить настоящие чудеса с вашей самооценкой.
– Вот так повезло, да? – сказала она, смеясь.
– Да, – засмеялся я в ответ. Потом я прочистил горло и спросил: – А что?
Знаете такое выражение: «В тебе говорит алкоголь»? Мне казалось, что именно это со мной и происходит, причем, хотите верьте – хотите нет, в самом буквальном смысле слова. Не то чтобы пивной квартет расслабил мои голосовые связи. Нет, я чувствовал себя совершенно иначе. Спросите меня, как я собирался поздороваться с Джордж, когда она вошла в комнату, и я бы просто растерялся: на этот вопрос ответа у меня не было. Я просто не мог найти в
– Так они тебе не сказали? – спросила Джордж. – Бенни Баркер заболел.
– Когда?
– Еще вчера утром, как выяснилось. Говорят, у него желудочная инфекция.
– Говорят? А что на самом деле?
– Ну, желудочная инфекция, так сказали врачи.
– А, понятно… Но что тогда происходит? Программу явно не отменили.
– Они взяли на роль ведущего приехавшего на фестиваль комика. Он друг Бенни… черт. Не могу вспомнить, как его зовут… Его снимали для Перье, и… Пэдди! Пэдди Адамс. – Она повторила это имя раз пять, словно вбивая его себе в голову.
– Пэдди Адамс, – кивнул я.
– Ты о нем что-нибудь слышал?
– Да. Он довольно забавный. Своеобразный. Умный. Его любят студенты. Хотя, конечно, в том не его вина.
– Понятно.
– Это хорошая замена. Его любят, но он все-таки мало известен, так что никакого ощущения конкуренции не будет, шоу будет целиком твоим.
– Мне сказали, что с ним побеседовали и он очень готовился к шоу. Это его первое большое появление на телеэкране, и он места себе не находит…
– Господи, и я тоже. Мне-то придется стоять тут и есть орешки.
– Думаю, все будет в порядке. Я надеюсь.
– А ты получила мои ответы на вопросы о книге?
– Да, отличные ответы. – Джорджи потянулась и сжала мне руку. – Спасибо.
В этот момент пиво выдохлось. Я умолял его сказать хоть еще одно предложение, но оно словно наговорилось и высохло. Я стоял и просто улыбался. Широкой идиотской улыбкой, не сходившей с моего лица: судя по всему, мальчики из группы смотрят на нас двоих и наверняка думают, что Джорджи встречается со мной в качестве благотворительной акции. К счастью, женщина в наушниках, которая, как мне казалось, была на уровне нервного срыва и раньше, но, как выяснилось, могла дойти до еще более высоких порогов стресса, подбежала и, крича в микрофон: «Что? Я… Что?», почти рыдая, вывела Джорджи из комнаты.
Я выпил бокал вина. Оно было ужасным, по-настоящему гадким. Вообще я не большой любитель вина, начнем с этого, и орешки тоже не улучшают его вкус, но я уверен, что любому это месиво показалось бы таким же мерзким, как и мне. Так что я выпил еще один бокал.
Вскоре шоу началось. Я уселся на круглый стальной стул, отделанный черной кожей, стоивший, наверное, больше всей мебели в моем доме, вместе взятой, и уставился на мониторы. Появился Адамс и минуту был в кадре, объясняя, что он будет вести шоу вместо Бенни Баркера. Казалось, он чрезмерно хотел ублажить аудиторию, большей части которой был незнаком, но он выглядел смешным и обладал особым поразительным шармом, так что вскоре стало комфортно. Хорошо и для него, и, что еще важнее, для Джордж. После этого ведущий уселся на большую выгнутую софу Бенни Баркера и представил Джордж. Заиграла знакомая мелодия из сериала «Устье», и актриса быстрым шагом спустилась с бокового подиума. Она выглядела так, словно просто пришла на вечеринку в дом друзей, а не в заполненную людьми студию, где появилась перед миллионами телезрителей. Казалось, она заскочила поболтать – с человеком, увиденным ею только что первый раз в жизни и чье имя она с трудом запомнила. Какой бы глупой и бессмысленной ни была эта возня со знаменитостями, участвовать в ней с такой очевидной легкостью и простотой, как это делала Джордж, было трудно. Само по себе шоу требовало профессионального умения: у нее был талант вести себя естественно в самых неестественных ситуациях.
И вы только гляньте на ее попку в этих джинсах. Hичего себе!
Сначала было вступление – разговорчики ни о чем: какой Эдинбург прекрасный город, какие шотландцы прекрасные люди, как прекрасен этот старый шотландский театр в Эдинбурге. Потом Адамс заинтригованно приподнял брови и задал свой первый вопрос по делу. В этот момент каждый мускул внутри меня обмяк. Это было потрясающе в самом ужасающем смысле этого слова – кошмарный поворот событий, непредсказуемый заранее.
– Так, – начал Адамс, – в вашей биографии «История роста», которая выходит как раз завтра, вы довольно негативно относитесь к так называемой феминистской трактовке Клауса Тьюлета…