Секс как орудие убийства (Обольщение смерти)

Робертс Нора

– Лейтенант, я понимаю важность вашего рассле­дования, но эта женщина – не средство.

– Для меня она не средство, – решительно заявила Ева. – Но для человека, который сделал это, она мень­ше, чем средство. Всего лишь пешка в игре. У Брайны Бэнкхед и Грейс Лутц не было возможности рассказать о случившемся.

Майкл посмотрел ей в лицо и распахнул дверь.

– Проходите, – сказал он. – Но я никуда не уйду.

– Согласна. Пибоди, постой у дверей.

Медсестра следила за экранами мониторов и что-то негромко говорила. Хотя больная не отвечала, Ева по­нимала,

что она все слышит. Ее глаза блуждали по сторонам, но выражение их было осмысленным. Моника мельком посмотрела на Еву и остановила взгляд на ли­це Майклса.

– Я очень устала… – прошептала она. Голос ее был тихим, как шуршание птичьих крыльев.

– Скоро вы сможете отдохнуть.

Врач подошел к кровати и накрыл ладонью руку де­вушки. Увидев этот жест, Ева успокоилась. Моника бы­ла для Майклса не безымянной пациенткой, а лично­стью.

– Это лейтенант Даллас. Она хочет задать вам не­сколько вопросов.

– Я не знаю…

– Я буду рядом.

– Мисс Клайн… – Ева встала с другой стороны кровати. – Я знаю, вы устали и вам трудно говорить, но все, что вы сможете сообщить, окажет нам большую помощь.

– Я ничего не помню…

– Вы связывались по электронной почте с челове­ком, который называл себя Байроном?

– Да. Мы познакомились с ним в «чате» «Поэты де­вятнадцатого века»…

– Вы согласились встретиться с ним вчера вечером в «Ройял-баре» отеля «Палас»?

На лбу Моники, белом, как мрамор, появилась мор­щинка.

– Да. В… девять тридцать. Неужели это было вчера вечером? Мы виртуально общались несколько недель, и… я встретилась с ним. Я помню.

– Что еще вы помните?

– Я… Сначала я немного нервничала. В «чате» мы нашли общий язык, но реальная жизнь – это совсем другое. Однако он сразу понравился мне. Оказался именно таким, как я ждала… Со мной произошел несчаст­ный случай? Я умираю?

– Ничего подобного, – быстро сказал врач, бросив укоризненный взгляд на Еву. – Вы очень сильная.

– Вы пили с ним шампанское, – продолжила Ева, стараясь не смотреть на Майклса. – О чем вы го­ворили?

Взгляд девушки вновь стал рассеянным.

– О чем говорили?..

– С Байроном. Когда вчера вечером пили с ним шампанское.

– Ах, да… О поэзии. О путешествиях. Мы оба лю­бим путешествовать, но он посетил куда больше мест, чем я. Мы пили шампанское и ели икру. До сих пор я ее не пробовала. Не думаю, что она пошла мне на пользу. Должно быть, я отравилась.

– Вы почувствовали себя плохо еще в отеле?

– Нет. Я… нет, не думаю. Наверное, я слишком много выпила. Обычно я выпиваю не больше одного бо­кала. Да, помню, помню… Ощущение было очень странное, но приятное. Я была счастлива. Он был таким кра­сивым, таким привлекательным. Я целовала его и не могла оторваться. Знаете, это совсем на меня не похо­же. – Ее пальцы слегка сжали простыню. – Да-да, ко­нечно, я слишком много выпила.

– И что было дальше?

– Господи, мне так стыдно… Кажется, я предложи­ла снять номер в отеле. А он засмеялся. Смех был не слишком приятный, но мне уже было все равно. Я была пьяна. И зачем я так много выпила? Он сказал: «Отвези меня к себе домой, и то, о чем пишут

поэты, станет явью».

Моника закрыла глаза.

– Теперь я понимаю, что это была похоть. Но тогда это не казалось похотью. Он велел мне оплатить счет. Я не обиделась и даже не удивилась этому, хотя свидание назначал именно он. Потом я пошла поправить косметику и думала только о том, что скоро лягу в по­стель с этим чудесным человеком. Мы взяли такси. С шо­фером тоже расплачивалась я. А в такси…

Ее лицо слегка порозовело.

– Наверно, все это мне приснилось. Просто при­снилось. Он шептал мне на ухо, что именно хочет со мной сделать… – Она снова открыла глаза. – Я набро­силась на него прямо в машине! Не могла дождаться, ко­гда мы доедем до дома. Это был не сон, да?

– Нет, не сон.

– Но в таком случае… Нет, так не пьянеют. Это бы­ло скорее похоже на гипноз. Что он дал мне? – Она взяла Еву за руку и попыталась сжать, но пальцы лишь едва согнулись. – Что было в шампанском?

Рука Моники беспокойно задвигалась, и Ева накры­ла ее ладонью.

– Моника, вы не были пьяны и не отвечаете за свои поступки. Он опоил вас наркотиками. Расскажите, что случилось, когда вы приехали домой.

– Ей нужен отдых. – Майклс посмотрел на мони­торы и перевел взгляд на Еву. – Она слишком долго го­ворила. Вам пора уходить.

– Нет-нет, подождите. – Моника шевельнула пальцами. – Так, значит, он заставил меня делать все это? И чуть не убил меня, да?

– Очень похоже, – подтвердила Ева. – Черт побе­ри, но вы оказались намного сильнее, чем он думал. Помогите мне схватить его. Расскажите, что случилось у вас на квартире.

– Все было как в тумане. Меня тошнило, кружи­лась голова. Он включил музыку, зажег свечи. У него в сумке были свечи и еще одна бутылка шампанского. Я больше не хотела пить, но он меня уговорил. Я делала все, что он просил. Когда он прикасался ко мне, я хоте­ла, чтобы это повторилось. А потом он сказал, что собирается приготовить… оборудовать сцену, чтобы все было идеально, и пошел в спальню. Меня тошнило, но я не жаловалась: боялась, что он уедет. Я пошла в ван­ную, и меня вырвало, сразу стало немного лучше. И тут он позвал меня в спальню. На тумбочке стояло шам­панское, горели дюжины свеч. Вся кровать была усыпа­на лепестками роз. Розовых роз. Таких же, как те, кото­рые он прислал мне на работу несколько дней назад. До сих пор никто этого никогда не делал.

По щекам Моники катились слезы.

– Все было так красиво, так романтично… Когда я вошла и увидела его, я готова была умереть от любви. Он раздел меня и сказал, что я красивая. Сначала все было очень хорошо. Он ласкал меня так нежно, так мягко… Как во сне. Потом он передал мне бокал. Я ска­зала, что больше не хочу шампанского, но он посмот­рел на меня, велел выпить, и я выпила. А потом… Это было ужасно! Казалось, я сошла с ума. Превратилась в дикое животное. Не могла дышать, не могла думать. Го­рела как в огне, и сердце билось так часто, словно гото­во было разорваться. А он следил за мной. Я и теперь вижу перед собой эти следящие глаза. Он попросил, чтобы я назвала его по имени. Но это было не его имя,