Секс как орудие убийства (Обольщение смерти)

Робертс Нора

– А как же его звали на самом деле?

– Кевин. Он сказал мне, что его зовут не Байрон, а Кевин. Потом мне показалось, что мое тело и все внут­ренние органы разрываются на части. И вдруг все оста­новилось. Я не могла пошевелиться, ничего не видела и не слышала. Как погребенная заживо. – Моника за­плакала. – Он похоронил меня заживо!

– Нет, не похоронил. – Ева нагнулась к ней преж­де, чем успел вмешаться Майкле. – Вы живы и находи­тесь в безопасности. Он больше никогда не прикоснет­ся к вам, Моника. Никогда.

Девушка повернула голову, уткнулась

в подушку и залилась слезами.

– Я позволила ему овладеть мной!

– Нет, не позволили. Он изнасиловал вас. Прину­дил.

– Нет, я…

– Он принудил вас, – повторила Ева. – Посмотри­те на меня. Послушайте. Он не оставил вам выбора. Взял вас силой. Он пользовался не ножом, не кулаками, а наркотиком, но это тоже оружие. Лепестки роз на кровати не делают его преступление менее тяжким. Но вы победили его. Он будет сидеть в тюрьме, а вы попра­витесь. Я знаю человека, с которым вы сможете погово­рить. Человека, который поможет вам пережить это.

– Но я не просила, чтобы он остановился! Я сама хотела этого.

– Вы не отвечали за свои поступки. Это был не секс. Изнасилование не имеет с сексом ничего общего. Он хотел, чтобы вы были в его власти. Вы не могли ос­тановить его вчера вечером, но можете сделать это те­перь. Не давайте ему власти над собой.

Моника повернула голову и долго молча смотрела на Еву.

– Он изнасиловал меня и бросил умирать, – сказа­ла она наконец. – Я хочу, чтобы он заплатил за это.

– Предоставьте это мне.

Когда Ева вышла в коридор, ее пошатывало. Опрос жертв изнасилования всегда давался ей дорогой ценой. Она смотрела на них – и видела себя.

Она схватилась за косяк и немного подождала, пы­таясь прийти в чувство.

– Лейтенант…

Ева выпрямилась и повернулась к Майклсу.

– Вы очень хорошо разговаривали с ней. Я думал, вы будете более настойчиво выпытывать у нее подроб­ности.

– Буду, но в следующий раз.

Врач слегка улыбнулся.

– Я не ожидал, что она выкарабкается. С точки зре­ния медицины, ее шансы были равны нулю. Но это одна из маленьких радостей моей профессии: иногда случаются чудеса. Правда, ей будет трудно. Как физически, так и психологически.

– Вы можете связаться с доктором Шарлоттой Мирой.

– С доктором Мирой? – Это имя произвело на не­го сильное впечатление.

– Если она не сможет заняться Моникой лично, то пришлет к ней лучшего специалиста по лечению жертв изнасилования. Вы, врачи, постараетесь вернуть ей физическое и психическое здоровье, а я постараюсь восста­новить справедливость.

Ева махнула Пибоди рукой и пошла по коридору. Ей хотелось уйти из больницы как можно скорее.

– Мэм, все в порядке? – пробормотала спешившая следом помощница.

– Она жива, разговаривает и назвала нам настоящее имя этого ублюдка. Его зовут Кевин.

– Прекрасно. Но я спрашиваю о вас. По-моему, вы слегка не в себе.

– Я в порядке. Просто ненавижу эти чертовы боль­ницы, – пробормотала Ева. – Приставь

к Монике ох­рану и регулярно справляйся о ее самочувствии. Сделай пометку, что я должна связаться с доктором Мирой и попросить ее дать консультацию доктору Майклсу.

– Я не знала, что Мира дает частные консультации.

– Пибоди, от тебя требуется всего лишь сделать по­метку. – Ева старалась не дышать, пока не оказалась за дверью больницы. – О господи, как люди умудряются выживать в таких местах? Мне нужно сделать личный звонок. Давай отойдем в сторону. А ты тем временем сообщи майору Уитни о состоянии Моники и скажи, что скоро я пришлю ему полный отчет.

– Да, мэм. Тут есть скамейки. Почему бы вам не позвонить сидя? – Пибоди хотела сказать Еве, что она белая как мел, но вовремя передумала.

Ева прошла в один из тех зеленых уголков, который городские архитекторы упорно называли «микропарка­ми». Три карликовых дерева и несколько цветков составляли крошечный островок, со всех сторон зажатый автостоянками. Видимо, так и было задумано. Жаль только, что они не додумались сажать на этих клумбах что-нибудь душистое. Еве хотелось как можно скорее избавиться от больничного запаха.

Она не знала, куда следует звонить Рорку, и сначала набрала его личный номер, но наткнулась на автоответ­чик и дала отбой. Потом Ева позвонила в городской офис мужа, где ей ответила секретарша.

– Мне нужно поговорить с Рорком.

– Конечно, лейтенант. У него сеанс голографической связи. Будьте добры немного подождать. Как по­живаете?

«Умеют же некоторые люди общаться! – со вздохом подумала Ева. – Учтиво и в то же время непринужден­но». Сама она слишком часто пренебрегала этими качествами.

– Спасибо, хорошо. А как вы, Каро?

– Замечательно. Рада, что босс вернулся, хотя в его присутствии нам приходится нелегко. Сейчас я соеди­нюсь с ним и скажу, что вы на линии.

Ева зажмурилась и подставила лицо солнечным лу­чам. «Почему в больницах всегда так холодно? – поду­мала она. – Пробирает до костей…»

– Лейтенант, что случилось? – услышала она встре­воженный голос Рорка.

– Ничего. Окажи мне услугу.

– Ева, что случилось?

– Ничего. Честное слово. Моника Клайн пришла в себя. Я только что закончила опрос. Она выкарабкает­ся, но ей пришлось нелегко.

– Как и тебе,

– Да, потому что я знаю, что происходит у нее в мозгу. Знаю, о чем она будет думать в разгар ночи. – Она тряхнула головой. – Но я звоню не поэтому. Изви­ни, что отвлекла тебя от сеанса голографической связи.

– Это может подождать. Вот оно, преимущество на­чальника! Чем тебе помочь?

– Ответь мне на один вопрос. Ты можешь просле­дить за чьими-нибудь посланиями по электронной поч­те и, если нужно, заблокировать их?

– Каждый честный гражданин, который пытается делать перечисленное выше, злостно нарушает закон о защите электронных каналов связи от несанкциониро­ванного доступа. Это преступление карается штрафом и/или тюремным заключением.