Секс как орудие убийства (Обольщение смерти)

Робертс Нора

А теперь этот мальчишка мог погубить его репута­цию и карьеру.

– Чем же ты занимаешься, Люциус?

Внук наполнил еще один стакан.

– Пока я не готов к разговору об эксперименте, хо­тя он идет неплохо… Как поживает бабушка?

– Как обычно. – Теодор взял протянутый ему ста­кан, пристально посмотрел в лицо внука и увидел то, что видел всегда. Непроницаемую стену. – Скучает по тебе. Пока я отсутствовал, у тебя не нашлось времени даже позвонить. Не говоря о визите.

– Я трудился как пчелка. – Виски сделал свое де­ло. –

Навещу ее в самое ближайшее время… А вот и Кевин.

Он вернулся к бару, налил стаканчик для друга и еще один для себя.

– Доктор Макнамара, какой приятный сюрприз!

– Ты повторил мои слова. – Люциус протянул Ке­вину стакан. – Не часто нам оказывают такую честь… Это все, – сказал он секретарю и опустился в кресло. – Так о чем пойдет речь?

– Я хочу видеть твою лабораторию, – непреклон­ным тоном сказал Макнамара.

– Боюсь, не получится. – Люциус сделал глоток виски. – Ты же знаешь, как ревниво мы, ученые, отно­симся к своим экспериментам. Тс-с! Большой-большой секрет. В конце концов, я научился скрытности у тебя, не правда ли?

– Ты снова пользовался запрещенными препара­тами?

– Нет. Я запомнил урок. Разве не так, Кевин? Мы оба запомнили урок, который ты преподал нам в про­шлом году, отправив на реабилитацию. Тс-с… – повторил он и чуть не хихикнул. – Большой-большой сек­рет…

– Ты лжешь! – взорвался Макнамара. Он подошел к Люциусу и в ярости выбил из его руки стакан. – Ду­маешь, я не вижу признаков? Вы опять пользовались ими. Оба. Разрушили свой разум, свое будущее, уступив мерзкой слабости!

– Этот стакан был фамильным наследством. – У Люциуса задрожали руки, однако гнев и с детства въевшаяся в плоть и кровь ненависть к деду помогли ему побороть страх. – Тебе следовало бы с большим ува­жением относиться к таким вещам.

– Ты будешь говорить мне об уважении? Сегодня в мой офис приходила полиция. Они задавали мне во­просы. Завтра я должен явиться в правление для официальной дачи показаний. Кроме того, они потребова­ли доступа к засекреченным научным отчетам.

– Ай-яй-яй! – Яркие голубые глаза Люциуса за­мерцали, он бросил на Кевина взгляд озорного маль­чишки. – Вот это будет скандал! Кевин, как ты дума­ешь, что случится, если будут разоблачены мрачные тайны и роковые страсти, которые способствовали на­шему с тобой зачатию?

– Я думаю, это будет очень неудобно.

– Да уж! Совокупления под неусыпным надзором великого Теодора Макнамары. Никаких свеч, никакой музыки, никакой романтики. Ни шума, ни суеты. Про­стой клинический процесс с использованием сексуаль­ных стимуляторов, имевший одну-единственную цель – создать нас. – Он рассмеялся и налил себе еще вис­ки. – И успех не заставил себя ждать!

– Целью эксперимента было продление репродук­тивного периода! – Голос Макнамары дрожал от гне­ва. – Я считал вас обоих достаточно взрослыми, чтобы понимать значение того, в чем вам довелось участво­вать. Но теперь вижу, что ошибся.

– Но ведь мы не были настоящими

участниками проекта, правда? – возразил Люциус. – Мы были его ре­зультатом. У нас не было выбора. Впрочем, как и у большинства его участников. Кевин, разве не это мы обна­ружили, когда читали отчеты?

– Эти отчеты засекречены! Вы не могли…

– Секреты существуют для того, чтобы их раскры­вать, – парировал внук. – А правила – для того, чтобы их нарушать. Дед, во имя науки ты нарушил множество правил. Почему мы с Кевином не имеем права сделать то же самое во имя… собственного удовольствия?

– Что вы натворили? – грозно спросил Макнамара.

– Это не имеет к тебе никакого отношения.

– Нет, имеет, раз меня вызывают на официальный допрос! Но самое большое отношение это имеет к вам. Потому что мне будут задавать вопросы об убитых женщинах и выйдут прямо на вас.

– На нас? – Кевин поставил стакан. – Но это не­возможно! Как они могли узнать…

– Замолчи! – Люциус вскочил. – Что они говори­ли о нас? Что ты им сказал?

Макнамара ухватился за спинку кресла и остался стоять, хотя ему отчаянно хотелось сесть.

– А я до последнего момента не хотел этому верить. Значит, вы действительно убили этих женщин?

– Не смеши меня. Убийство? Ты выжил из ума. Ес­ли у тебя сложности с полицией… – Тираду Люциуса прервала звонкая пощечина.

– Ты мне отвратителен! Я возлагал на тебя все свои надежды, а ты… Посмотри на себя! Ты растратил талант на пустяки, на наркотики и эгоистичное стремление к удовольствиям!

– Это ты создал меня. – На глаза униженного Люциуса навернулись слезы. – Я – твое порождение.

– Я дал тебе все, что мог. Все! Но тебе всегда было мало.

– Ты давал мне только приказы! Вечно чего-то тре­бовал! Я ненавидел тебя всю свою жизнь. Теперь я живу так, как хочу, и ты ничего с этим не сделаешь!

– Ты прав. Совершенно прав. Но я и не собираюсь ничего делать. На этот раз я не стану выручать тебя из беды. Не стану платить за твою защиту и ради этого приносить себя в жертву. Когда они найдут тебя – а они это сделают, – я не ударю палец о палец!

– Ты не позволишь им арестовать меня. Я – все, что у тебя есть.

– Тогда помоги бог нам обоим.

Решив сменить тактику, Люциус схватил Теодора за руку и взмолился:

– Дед, давай не будем ссориться! Я прошу проще­ния. Я просто переутомился. Мы с Кевином очень мно­го работали.

– Работали? – повторил Макнамара. – Господи, когда вы успели превратиться в чудовищ? Ведь у вас было все!

– Доктор Макнамара, мы ученые. – Кевин встал и подошел к Люциусу. – Это ошибка. Вот и все. Просто была ошибка. Произошел несчастный случай.

– Да, несчастный случай. – Люциус попытался уса­дить деда в кресло. – Возможно, мы слегка увлеклись. Но такие вещи случаются, когда ты пытаешься… расширить пространство. Ты ведь меня понимаешь! В кон­це концов, это были всего лишь женщины. Подопыт­ные животные.