Секс по алфавиту
Шрифт:
– Хорошо, мой мальчик. А как вы двое? Я вас не видел уже несколько лет. Вы все еще лучшие друзья? – спросил он, улыбаясь.
– Мы в порядке, мистер Джонс, - ответила Белла, беря руку Эдварда и показывая это ему. Мистер Джонс широко улыбнулся, глядя на их переплетенные пальцы.
– Я всегда знал, что между вами есть что-то особенное, - улыбнулся он и подмигнул.
– Правда? – спросил Эдвард, и увидел, как мистер Джонс закивал.
– О, мальчик, это было ясно, как день, что у вас были чувства друг к другу. Хотя я не думаю, что вы на самом деле знали,
– Я?
– Да, ты, - ответил он. – Ты смотрел на Беллу так, словно она была единственной девушкой в зале, и даже если ты обнимал Бетти, ты никогда не смотрел на нее, как на Беллу. Или, я должен сказать, как до сих пор смотришь.
Эдвард улыбнулся мистеру Джонсу, словив себя на мысли, что сейчас уставился на Беллу, пока она смотрела на мистера Джонса.
– А что относительно меня? – спросила бела у мистера Джонса.
– Ты тоже, Белла. Это было видно, когда ты ловила каждое слово, которое произносил Эдвард. Не важно, говорил ли он о плавленом сыре или о чем-то еще; ты слушала его, словно он говорил тебе комплименты.
Эдвард усмехнувшись, осматривая неизменившуюся и удобную закусочную. Он все также чувствовал себя здесь, как дома, как несколько лет назад. У мистера Джонса все еще висевшая на стене доска, к которой были приколоты неоплаченные счеты, и Эдвард встал, чтобы найти там листок со знакомым именем и датой на нем.
– О, мой Бог. Я все еще должен вам пять долларов за две содовые и фри, - заметил Эдвард, отрывая счет от стены.
– Не беспокойся из-за этого, Эдвард. Почему бы вам с Беллой ни присесть, а я отправлю к вам Джули, чтобы она приняла ваш заказ.
– Спасибо, мистер Джонс, мы закажем два апельсиновых сока и большую двойную порцию банановых блинов с орехами, и домашнюю фри, - ответила Белла, направляясь к кабинке возле окна, и Эдвард последовал за ней с чеком в руке.
– Посмотри на это, - сказал он, предавая чек Белле, которая взяла помятый, желтый чек, и быстро его перечитала.
– О, мой бог, - прошептала она, посмотрев на Эдварда, и он кивнул.
– Это день, когда ты попросил меня о том, чтобы вместе потерять девственность, - сказала Белла и кивнула.
– Знаю. Не могу поверить, что он был тут все это время.
– Не могу поверить, что ты не заплатил ему, - поддразнила Белла, и Эдвард усмехнулся.
– Если я не ошибаюсь, ты съела последний ломтик фри.
– Семантика*! – произнесла Белла, и Эдвард посмотрел на ее пальцы, скользящие по дате на счете.
– Ты помнишь тот день? – спросил он.
– Как я могла забыть? Я думала, что ты сошел с ума, - рассмеялась она, и Эдвард присоединился к ней.
– Да, мы были такими неуклюжими. Я имею в виду, просто стояли и просили раздеться, - объяснил он, и Белла снова рассмеялась.
– Я много думаю о том дне, - сказала Белла спокойно.
– Правда?
– Да. Я слышала столько ужасов про первый раз от других девочек, но мой был красивым. Конечно, это было неуклюже, но, так же как и красиво. Ты заставил меня чувствовать себя так
– Вы когда-нибудь думала, сколько мы времени потеряли из-за того дня? – спросил Эдвард, и Белла коротко ответила «да».
– Глупый Эммет, и его глупое правило: никаких поцелуев, - высказалась Белла, и Эдвард усмехнулся, соглашаясь. – Я люблю целовать тебя.
– А я люблю целовать тебя.
– Мне нравятся твои поцелуи. Я чувствую себя такой красивой и любимой, когда ты целуешь меня, - сказала Белла, и снова начала плакать. – Даже мой первый поцелуй был лучше всех следующих. Даже притом, что весь класс наблюдал за нами, мне казалось, что в комнате были только ты и я.
Эдвард перегнулся через стол и вытер салфеткой слезы Беллы, и, наклонившись еще немного, подарил ей сладкий поцелуй.
– Я люблю тебя, - прошептал он, и еще одна слезинка скатилась по щеке Беллы.
– Я подожду, - успокаивал ее Эдвард. – Я подожду.
***
Они покинули закусочную довольные и счастливые. Эдвард заплатил за завтрак и прошлый счет, и они пожелали мистеру Джонсу хорошего дня.
– Куда теперь? – спросил Эдвард, когда они вернулись в машину, и Белла села за руль.
– Утесы резервации Квилетов.
Все тело Эдварда замерло, когда бела выехала на знакомое шоссе.
– Почему? – спросил он. Его руки были сжаты в кулаке. Он впился ногтями в кожу ладоней, и его суставы побелели.
– Доверься мне, Эдвард, - Белла повернулась к нему, но Эдвард не пошевелился.
– Я не могу вернуться туда, Белла, - пробормотал он. – Каждый раз, когда я вспоминаю тот день, я думаю, что мог потерять тебя. Я был таким идиотом.
– Эй, - сказала Белла, расслабляя кулак Эдварда и беря его руку. – Я все еще здесь, и даже притом, что тот день закончился неприятно, я все еще помню острые ощущения побега из школы, и поездки на твоей машине. Я помню поездку к утесам, когда по радио громко играла Нирвана. Я помню, каким счастливым ты был, и твоя улыбка не исчезла даже несмотря на то, что я боялась, что нас поймают. Это то, что я помню о том дне.
Эдвард молчал, пока Белла держала его за руку и продолжала ехать. Поездка к утесам была самой блинной поездкой в жизни Эдварда. Она длилась всего 25 минут, но прямо в тот момент, это казалось намного длиннее. Когда перед глазами появились утесы, в мыслях возникли картинки падения Беллы, которые обрушились на него, как тонна кирпичей.
– Белла, пожалуйста, мы можем уехать? – умолял он, но Белла отказала.
– Пожалуйста, Белла?
– Нет, - повторила она. – Мы должны быть здесь, - сказала она, выйдя из машины и делая несколько шагов в сторону утеса. Эдвард изумленно наблюдал, как она вышла из машины и отошла, тем самым заставляя выйти его. Он был словно загипнотизирован, потому что вышел и взял ее за руку. Он позволил Белле подвести себя к самому краю утеса, с которого они спрыгнули восемь лет назад.