Секта. Роман на запретную тему
Шрифт:
Общество стоит развратить, чтобы оно отвернулось от Бога, но в нужный момент необходимо вновь повернуть его в сторону традиционных ценностей, иначе власть может быть утеряна, ведь нельзя править Содомом и Гоморрой, все равно они обречены на вымирание.
Обобщая всю программу «Хранителей Державы» в несколько слов, можно сказать, что вначале, развалив буквально все и притом до самого фундамента, необходимо было заставить людей испугаться беззакония и произвола, с тем чтобы они были бы только рады появлению спасителя, который придет и объединит всех… если, конечно, получится.
Идея проста, как все гениальное, и старое доброе «разделяй и властвуй» вполне заменяется на «развращай и царствуй» – никакой
После того как Игорь слово в слово пересказал «хранителям» их же идеи и сделал это с жаром и пафосом истинного государственника, его стали воспринимать очень тепло, и даже шутник, осаженный Игорем на полуслове, и тот долго жал ему руку в самом искреннем порыве.
– У нас только два выхода, – обаятельно улыбаясь, подвел черту председатель, – либо сделать вам усыпляющий укол, как редкому, но больному животному, либо принять в свой круг в качестве советника по разного рода чертовщине. Я больше склоняюсь к тому, что второй вариант как-то симпатичнее, тем более что вокруг Старика роем вьется всякая нечисть, а среди нас нет никого по этой части. Я прошу прощения за сравнение с нечистью, но уж больно я привык называть вещи своими именами, а привычка – вторая натура.
…Вот так, без особенных проблем, Игорь попал туда, куда хотел попасть он сам, хотели в «Канцелярии», хотел Сушко. И новая лемешевская ипостась личного медиума «Хранителей Державы», сделав его интересным для всех трех сторон, чуть было не превратила Игоря в неприкасаемого и могущественного теневого политика. Он снял офис на первом этаже в старом доме неподалеку от Мясницкой, и стены этого офиса повидали за короткое время многих сильных мира сего.
К нему приезжали за советом Сушко и Березуцкий – «человек-ключ», который запросто открывал сокровищницы масонских лож наподобие Римского клуба, и Игорь стал играть с ними в игру «выборы преемника», так как Старик, не вылезающий из больничной палаты, перестал устраивать даже тех, кто стоял за ним и мог безнаказанно заниматься своими личными делами за казенный счет. И было понятно, что Старик протянет недолго, и нужен кто-то на смену, и этот «кто-то» должен быть тише воды ниже травы, главное, чтобы со здоровьем у него было получше, чем у Старика, а с мозгами пожиже. Вот тогда-то Игорь и предложил поставить на скромного управделами, заявив, что более управляемого и покладистого кандидата на роль преемника найти невозможно.
– Поверьте мне, я вижу то, что ни вы, – он указал на Сушко, – с вашим примитивным уровнем гипнотизера, ни тем более вы, – он перевел взгляд на Березуцкого, – увидеть не в состоянии. Сделайте запрос в Америку, пусть тамошние специалисты моего уровня подтвердят или опровергнут мои слова.
Специалистом «его уровня» была только Пэм, а она доверяла Игорю и никогда бы не стала ему противоречить, Сушко знал это, а убедить толстосума Березуцкого проинвестировать в скромного управделами получилось легко и быстро.
– Мне, – торопливо заговорил Березуцкий, – главное не сесть в лужу перед кредиторами, а если они поймут, что инвестируют супернадежное дело, то вопрос можно считать решенным. Однако меня настораживает один исторический пример. Тот самый, когда кардиналы, собравшись на выборы очередного папы, никак не могли договориться, кто же из них им станет. Наконец решили выбрать самого старого и немощного, который вроде бы как был при смерти, однако немедленно после своего избрания смертельно больной чудесным образом излечился и гнобил всех и в хвост и в гриву еще лет двадцать. Не будет ли и здесь такого же?
– Более послушного и лояльного человека вы не найдете. Он совершенно лишен амбиций и вовсе не имеет собственного мнения. Служака, одним словом, – убеждал Игорь и в конце концов убедил. Березуцкий встретился с председателем Володей и пришел в совершеннейший восторг
Одновременно с этим Игорь «сливал» Сеченову все, всю информацию о том, что творилось в стане врага. Таким образом, чудесный баланс сил, не позволяющий до поры до времени ни одной из сторон одержать верх, сохранялся, не мешая одним разваливать государство, а другим копить силы и планировать, как в свое время они смогут воспользоваться плодами этого развала, выступив в роли созидателей и спасителей страны. Полностью оправдав тем самым двухсотлетнюю репутацию самого тайного из обществ, когда-либо действующих на российской территории во благо этой самой территории. Жаль только, что средством для достижения пусть и благих целей в России всегда была человеческая жизнь, но лучше свалить это на недостатки национального воспитания, привитые татаро-монгольским игом, чем размышлять о них более обстоятельно.
Игорь вошел в совет «хранителей» на правах советника. Без него не принималось ни одно решение, и часто лишь его интуиция позволяла уйти от необдуманного шага, который как раз и привел бы к чрезмерным жертвам среди населения. Мало-помалу членов совета, проникшихся к Игорю если и не симпатией, то искренним интересом, стали интересовать ингредиенты его дара – ведь это была сама мистика, облеченная в плоть и пребывавшая среди них. Сначала Игорь отнекивался и отмалчивался, но народ в совете был как на подбор пытливым до невозможности, и он с видимой неохотой поведал ему кое-что о природе своих способностей.
– Поймите меня правильно, я не чертопоклонник, – почти оправдывался Игорь, сидя с членами совета за столом во время какой-то закрытой пирушки, – но не светлый бог награждает человека такими способностями, а совсем даже наоборот, так что же мне делать? Приходится, поневоле конечно, иметь дело буквально черт знает с чем.
– Ну, об этих культах читают лекции у нас в лесной школе, – покровительственно заметил генерал Петя, – только в них все, сам понимаешь, трактуется с точки зрения госбезопасности и того вреда, который такие гады могут нанести государству рабочих и крестьян, которого уже и в помине нету. А Сталин вас, масонов, не жаловал.
– Правильно, – вклинился кто-то в разговор, – потому что его в этом плане Гурджиев на путь истинный наставлял, тот самый, который книжку написал с веселеньким названием «Беседы Вельзевула со своим внуком», а уж он-то хорошо знал, простите за банальность, какой от чертей вред людям.
– Сталина сейчас повторить не получится, – многозначительно произнес председатель, – не то время. В изоляцию попадем, а нам этого не пережить. Россию и так никто не любит за то, что слишком большие и можем, если что, и по уху дать, да и народу в стране осталось маловато. У американцев земли поменьше нашего, а население триста с лишним миллионов, а у нас что? Сто сорок, из которых десять процентов больны алкоголизмом. А тут еще и нечистая сила против нас.