Сектант и девять миров

Коновалов Виктор

Я по-прежнему в центре города, и это не могло не радовать.

Попытка поменять положение измождённого тела провалилась. Что-то жёсткое и грубое впилось в запястья и лодыжки, не давая повернуться или хотя бы оторвать спину от холодного камня… Крепкие бечёвки намертво сковали конечности.

Клонило в сон. Тяжёлая голова была заполнена полубредовыми мыслями, которые не давали сосредоточиться хоть на чём-то конкретном.

Нельзя спать, Слава! Нельзя!..

***

На мгновение передо мной мелькнуло нечто странное: абсолютно чёрная многосуставная изломанная

рука и два алых ока — как будто сам дьявол выглянул из Преисподней. Рука приблизилась к моей шее. От неё веяло адским холодом, острый, как бритва, коготь едва не коснулся ключицы…

***

Испугавшись, я вскрикнул и резко открыл глаза, отгоняя морок. И вспомнил всё: и моего друга Пашку, и интернет-кафе, и сектанта с хитрым взглядом карих глаз и странным именем — фон Диккер. Именно его банда и приковала меня к… а, собственно, к чему?

С трудом приподнял голову и огляделся. На мне были старые потёртые джинсы и кроссовки. Верхней одежды не оказалось. Голый торс побледнел от холода и дрожал в попытках согреться. Я был привязан к подобию алтаря, стоящему посреди маленькой комнатки с захлопнутыми и зашторенными окнами. Из источников света — яркая лампа, свисающая с потолка, и ещё одна, расположенная в коридоре, начинающимся за приоткрытой железной дверью.

Стены комнатки без обоев, изрисованы чёрными знаками и нелепыми узорами — что-то подобное могли изобразить несколько шизофреников, если бы кто-то вдруг решил доверить им украшение своего жилища. Пол тоже без покрытия: голый бетон с грязными следами ботинок. Я смог насчитать, как минимум, три пары обуви, в числе которых особенно выделялись огромные следы высоченного фон Диккера… Именно он со своими товарищами-сектантами и перетащил меня в комнатку с алтарём.

Над моей головой у самого алтаря висел старый потёртый холст с изображением гремучей змеи. Я скосил глаза, пытаясь получше рассмотреть странный артефакт… Он оказался прикреплен к резной, почерневшей от времени деревянной палке и более напоминал военный стяг, с которым древние русичи ходили на кочевников, нежели изображение какого-то тотемного животного или уж тем более физическое воплощение сектантского бога.

Но наибольший интерес вызывал даже не сам стяг, а изображение гремучей змеи на нём… Она притягивала и, кажется, даже гипнотизировала смотрящего. Взгляд невольно останавливался на её изображении, и я поймал себя на мысли, что уже пять с лишним минут неотрывно смотрю на пресмыкающееся.

Животное свернулось клубком, хищно поднимая клыкастую пасть и хвост с трещоткой, и смотрела вниз, прямо на мрамор алтаря — настоящий жертвенник, на котором сегодня не повезло оказаться мне, Славе Кортову.

А всё этот Пашка со своим компьютерным клубом!.. Будь он не ладен, — пронеслось в голове. — И Пашка… да и интернет-кафе тоже. А особенно фон Диккер!!

Было совершенно очевидно, что я попал в откровенно нехорошую историю.

***

Холст не давал покоя.

Возможно, мне попросту нечем было занять мозг, чтобы не думать о своих не самых радужных перспективах… Внутри поднималась волна злости. А ещё страха. Бредовые навязчивые мысли так и лезли в голову:

А

если один из сектантов стоит прямо за мной?..

С ножом!

Или голый?!

Паранойя…

Проявив малодушие, я до хруста в шее повернул голову и вскрикнул. Но скорее от неожиданности, нежели от страха.

Сектанта позади меня, конечно, не оказалось. Зато на правом плече появилась татуировка.

Красная, даже алая гремучая змея: точно такая же, что была изображена на рваном холсте над мраморным алтарём… Но если та, на стяге, представляла собой довольно схематичное изображение (хотя несомненно и принадлежала кисти талантливого художника), то вытатуированная на коже была живой!.. Действительно живой!

Нет, я готов поклясться, не просто реалистичная татуировка: кажется, ещё мгновение, и змея загремит трещоткой, отпугивая хищников, или вопьётся клыками в мою израненную иглой тату-машинки кожу, чтобы испить крови, стынущей в жилах.

Стало ясно, почему это правое плечо так болело… Сектанты обкололи меня наркотиками (их запах до сих пор витал в воздухе) и набили изображение своего сектантского божка, пока я валялся в отключке.

А потом перенесли и приковали к алтарю, чтобы…

Думать о том, что со мной собираются сделать, не хотелось.

***

Беглый осмотр тела показал, что татуировку набили и на левом плече. Правда, куда менее примечательную. Несколько странных округлых символов. Маленьких, едва видневшихся на коже, побледневшей от долгого лежания на холодном мраморе — как будто карандашом наметили, да на этом и бросили.

Контраст разительный: едва ли не живая алая змея (пусть и весьма миниатюрная) и блёклые узоры, по которым даже не потрудились пройтись толстой иглой. Как будто на мне тренировались опытный татуировщик и новичок. При этом первый хотел максимально унизить своего протеже и сделал настоящий шедевр, за который в тату-салоне отсчитали бы штук десять, а то и все двадцать. А вот вторую татуировку я бы однозначно свёл… ну, или перебил чем-нибудь более интересным. Той же змеёй, к примеру.

Стоп. Да о чём это я? Какой, ко всем чертям, тату-салон?! А если мне занесли инфекцию? ВИЧ! Чёрт… Ещё полчаса в этой комнатке, и я буду копить деньги не на татуировку, а на новые почки…

Если меня вообще отпустят, конечно. Пока что всё говорило ровно об обратном.

Холод медленно пробирал спину и поднимался к внутренним органам, стремясь завладеть телом. Не думать о нём становилось всё сложнее.

***

Прошло с четверть часа, и я, то поминутно проваливаясь в забытьё, то снова приходя в чувства, уже начинал бояться, что меня так и забудут в этой пугающей комнатке с изрисованными стенами и алтарём с изображением гремучей змеи.

Набравшись сил, вновь попытался порвать бечёвки, привязанные к креплениям под мраморным постаментом — безуспешно. Только правое колено с защемлённым нервом забилось в судороге, отдаваясь в мозгу по-настоящему адской болью. Сегодня защемлённый нерв напоминал о себе как-то уж слишком настойчиво.