Секвойя
Шрифт:
Джастин принюхался. Знакомый запах пирога из ревеня? Его кухарка никогда не готовила такой. Только одна женщина делала это.
— Мама? — Джастин заглянул в кухню. Женщина обернулась и широко улыбнулась сыну, вытирая руки о полосатое полотенце.
— Милый мой, я так рада тебя видеть, — бросилась она к нему.
— И я, — выдохнул парень, крепко обнимая ее. — Когда ты приехала? Почему не сказала? Я бы встретил. — Она была именно тем человеком, который сейчас был ему нужен. Единственным человеком, который
— Я не хотела тебя тревожить, на тебя и так многое свалилось, — покачала Пэтти головой. — Скутер сказал мне про клинику, — сказала она, вздохнув. — И про твои проблемы с наркотиками, — она внимательно посмотрела на сына.
Джастин прикусил губу и виновато опустил взгляд. Ну вот. Ему так долго удавалось держать это в тайне от нее, и вот теперь она все знает…
— Если честно, я догадывалась, — пожала она плечами.
— Спасибо, что тебе хватило такта не воспитывать меня, — кивнул он.
— Можно подумать, ты когда-то меня слушал, — фыркнула она, и Джастин снова крепко прижал ее к себе.
— Скутер уже выбрал реабилитационный центр? — спросил он позже.
Она кивнула.
— Ну и куда он хочет сослать меня? — недовольно закатил он глаза.
— Брось, Джастин, — перебила его мать. — Не говори так! Ты же знаешь, Скутер всегда желал для тебя только лучшего.
— Конечно, — протянул парень, поджав губы. — Австралия? Гренландия? Арктика?
— Англия, — тихо остановила его Пэтти.
— Он это нарочно… — поморщился парень. — Он же знает, как я ненавижу Англию.
— Это не Скутер выбрал клинику, а я, — натянуто улыбнулась она. — Она расположена в старинном поместье в нескольких милях от Саутгемптона. — Пэтти прижалась щекой к плечу сына, а он приобнял ее одной рукой. — Родной, это очень красивое место, тебе там понравится.
— Вряд ли где-то может быть хуже, чем здесь. — Он оглядел стены. — В этом доме было так мало хорошего…
— Твой лечащий врач считает, и я с ним согласна, — поспешно добавила она, — что тебе необходимо сменить обстановку. Клиенты клиники известные люди, поэтому все подписывают контракт о неразглашении. Будем надеяться, что тебя там если и найдут, то нескоро. Они уже готовы к твоему приезду. Мы можем подождать неделю, или выехать сейчас.
— Нет, — отрезал Джастин. Перед глазами стояла Каролина, сложившая руки на груди, и окидывающая его холодным равнодушным взглядом. — Меня тут больше ничего не держит. Хочу уехать, как можно скорее.
— Тогда, пойдем, я помогу тебе собраться, — Пэтти потянула его за рукав.
Джастин с нескрываемым отвращением оглядел дом, и тяжело вздохнув, направился вслед за матерью.
========== Часть 55 ==========
Октябрь в Саутгемптоне выдался необычайно холодным. Пронизывающий ветер с утра до ночи трепал верхушки пожелтевших кленов, и отовсюду был слышен его тоскливый свист.
Стоя
Прошло почти три месяца с того дня, как он приехал сюда. Три месяца тишины, покоя и одиночества. Для такого человека, как он, от природы чрезвычайно деятельного и привыкшего быть в центре внимания, такое бесцельное и одинокое времяпрепровождение было особенно тягостно. Но, как и в любой вещи, в этом тоже были свои плюсы. Раньше, увлеченный бесконечным круговоротом дел, он едва ли находил время на неторопливые размышления, именуемые самокопанием.
Все началось с двухнедельной изоляции от всех, включая родственников. Это было частью терапии, назначенной его лечащим врачом. Когда были разрешены визиты ближайших родственников, парень вдруг понял, что кроме мамы к нему никто особенно и не рвался. Отец ни разу не позвонил. И Джастин только здесь осознал, насколько он на самом деле одинок.
Средства массовой информации, телевидение, радио и интернет здесь были запрещены. Фактически, все, что он знал о том, что происходило за забором, ограничивалось мамиными рассказами, когда она приезжала раз в две недели. Она хотела поселиться где-то в городе на время его лечения, чтобы навещать его чаще, но Джастин не позволил. Он хотя и был эгоистичен, но все же не настолько, чтобы лишить мать только-только начавшейся нормальной семейной жизни, которой у нее никогда не было.
У него был телефон, но без подключения к интернету он был почти бесполезен, поскольку звонить Джастину было некому. Стоило ему оказаться в клинике, как вдруг волшебным образом испарились почти все оставшиеся приятели, и никто, кроме Райана, ни разу не позвонил ему. Он был словно в вакууме, и это было слишком непривычно для кого-то вроде него.
К огромному разочарованию мамы Джастина, пронырливые репортеры на удивление быстро выяснили, куда заточили поп-принца. Не прошло и пары недель, как орава с камерами на шеях практически разбила лагерь неподалеку от территории клиники. Они толпились там несколько дней, но в отсутствие какой-либо информации их ряды быстро редели, пока все они не исчезли совсем в поисках новой добычи.
В отличие от матери, Джастин был рад, что о нем все еще помнят. Он даже занервничал, когда они перестали караулить главный въезд на территорию. Он хорошо помнил, что чувствовал в тот момент. Он чувствовал себя Линдси. Ее звезда сияла так ярко когда-то. И где она теперь? Кто из знаменитых людей остался в седле после реабилитации? Зачем это вообще назвали словом «реабилитация»? Это было никакое не восстановление, а самый настоящий позор. Что ждало его теперь там, за этим забором?