Семь братьев для Белоснежки
Шрифт:
Впрочем, увидев, кто именно направляется на веранду следом за сводной сестрой, Артур усомнился в своих выводах. Качнув головой, он усмехнулся про себя и подумал: видимо, сегодня не только он один был наблюдателен и многое заметил.
В этот момент к нему обратился известный театральный критик, который, используя свои связи, приехал сюда только ради разговора с ним, и Артур переключил свое внимание на него.
— Да, слухи правдивы, я действительно планирую играть на сцене Гнежинского Большого театра. Что касается
Глава 41. ИСКУШЕНИЕ
Буквально вылетев на веранду, Алена забилась в тень одной из колонн и, ухватившись за перила, наконец-то позволила себе заплакать. Слезы, как будто их собралось целое море, хлынули по щекам неудержимым потоком.
«Что я творю? — думала она, плача и вздрагивая. — У меня же глаза накрашены! Сейчас тушь по всему лицу размажется, что я буду делать?! Ужас какой!.. А, нет, девушка-визажист сказала, что тушь какая-то там… устойчивая. Она же не должна потечь?.. Не понимаю ничего в косметике… Ископаемое доисторическое — вот я кто».
Немного успокоившись, она задумалась: интересно, хорошо ли Егор знает эту актрису? Может быть, он познакомился с ней только сегодня? Или наоборот — она его давняя знакомая? Очень близкая знакомая. Очень-очень близкая знакомая. Очень-очень близкая и очень-очень давняя знакомая. И что они там будут делать вдвоем — в комнате для гостей? И надолго ли он там с ней уединяться собрался? Дойдя в своих рассуждениях до этой точки, Алена почти сразу заплакала с новой силой.
«Ну зачем он с ней пошел, а? Дурак! Гад! — Она усиленно пыталась придумать ему наиболее нелицеприятный эпитет, но, не преуспев в своих поисках, отчаянно заключила: — Самец!!!»
Позволив страданиям полностью захлестнуть ее, Алена так увлеклась, что услышав, как к ней обращаются, едва не вскрикнула от неожиданности.
— Что ты тут делаешь?
Обернувшись, она в первый миг растерялась — только смотрела и глупо моргала. Перед ней стоял Егор. Он озадаченно нахмурился.
— Я спрашиваю: что ты делаешь на веранде? Здесь холодно. Почему молчишь?
Алена шмыгнула носом.
«А? — слегка отупев от рыданий, пыталась разобраться она. — Он не пошел с ней?»
— Ты смотришь на меня так, будто привидение увидела, — сказал он.
Алена рассмеялась — неестественно громко, наверное, от облегчения. Хотя его слова и в самом деле показались ей смешными: действительно, увидеть привидение в доме с привидением — это нужно постараться.
Брови Егора удивленно приподнялись.
— Я сказал что-то смешное?
Алена истово покачала головой из стороны в сторону. Интересно, что бы Егор сказал, если бы узнал об Аглае? Хотя какая разница? Плевать ей сейчас на привидения. Главное — он не остался наверху с той дамочкой. Наверное, проводил ее до гостевой комнаты и спустился вниз.
— Так все-таки — что ты здесь делаешь? — Егор подошел, стал рядом, облокотился
Алена моргнула. Ей представилась большая-большая Альма, которая, нависая над ее маленьким-маленьким папой, приговаривает: «Ням-ням». Картина, возникшая в воображении, показалась почему-то ужасно смешной, и Алена опять захохотала. Каким-то краешком сознания она понимала, что не так уж это и смешно, но ей почему-то все равно было весело.
— А ты внезапно решила оставить их в покое, — продолжал Егор. — Перестала ревновать его к ней?
Алена вдруг подумала: как-то странно он говорит. Обычно Егор неразговорчив, словно каждый раз дозирует свою речь, выдавая только самый минимум. А тут вдруг как будто не сдерживает себя совсем. Егор выпил?
От этой мысли Алена опять хихикнула. А взгляд Егора внезапно стал недовольным. Глядя на Алену с подозрением, он выразительно хмыкнул.
— И что это ты сегодня так развеселилась?
Окинул ее придирчиво с головы до ног — почти как ту дамочку, которая только что с ним любезничала. Только смотрел по-другому — не оценивающе, а… мрачновато как-то. Будто что-то в ее внешности вызывало у него сильное недовольство.
Алена подавилась смехом, но продолжала улыбаться — кривоватой неуверенной улыбкой.
«Почему он так смотрит? Чем я его опять разозлила?».
— Это платье тебе не идет, — категорично заявил вдруг он, отворачиваясь, словно утратил к ней всякий интерес.
Алена обиженно нахмурилась.
— Его твоя мать выбирала, между прочим, — заметила она, глядя на его профиль и жалея, что его лицо кажется ей таким привлекательным, даже когда он говорит ей гадости. — И сказала, что оно идеально мне подходит.
— Мама тебе льстит, — сказал Егор, пренебрежительно вскинув одну бровь. — Это платье подойдет взрослой женщине, а не ребенку, вроде тебя.
— Я взрослая, — обиженно возмутилась Алена. — Артур сказал, что я выгляжу со… — она запнулась от смущения, но все равно закончила, правда, намного тише: — соблазнительно.
Егор медленно повернул голову. Его взгляд снова остановился на ее лице. Потяжелел. Внезапно, подавшись вперед, он положил одну руку ей на спину и притянул к себе. От неожиданности тело Алены сделалось деревянным — она даже дышать перестала.
— Взрослая? — раздался горячий шепот над ее ухом; по коже побежали мурашки. — Точно? Значит, если я позволю себе немного вольности, ты не испугаешься?
Рука Егора заскользила по ее голой спине к талии, начала опускаться ниже, и весь он, со своими закатанными рукавами оливковой рубашки, с этим своим запахом, который действовал на нее как на котов валерьянка, был так близко, что у Алены едва не подкашивались ноги.