Семь цветов любви
Шрифт:
— Я никуда не уйду, мне нужно поговорить с вами. Частным образом, если не возражаете.
— Займите очередь. — Она указала на ожидающих клиентов, но Себ даже головы не повернул.
— Это важно, Кри. — Его глаза угрожающе сузились.
Запиликал таймер, напоминая о времени и о том, что действительно важно. Ее бизнес будет существовать здесь еще долго после того, как Себ Синклер уедет. Женщина выпрямилась и со значением посмотрела на руку, удерживающую ее.
— Я должна идти работать.
Когда он опустил руку, Кри вздохнула с
— Что вы делаете?
— Хочу записаться. Если мне нужно встать в очередь, чтобы увидеть вас, я готов.
— Я занята весь день. — Она схватила книгу. — До самого закрытия.
— Может, отложите дела?
— Вы же не хотите, чтобы я стригла вас сегодня?
Себ молчал, раздумывая над ответом. Что-то сверкнуло в его глазах, что-то нежное, почти чувственное.
— Вы правы, не хочу.
Кри не стала выяснять, чего именно он не хочет, она просто развернулась и пошла в глубь зала. Двигалась она стремительно и посылала своим клиенткам дежурные улыбки. Правда, улыбки эти были холодными, как мусс для укладки волос.
— Ну, Диана, давай пересядем. Миссис Грейсон, я скоро вами займусь.
Когда через две минуты Кри взглянула в сторону конторки, то вздохнула свободно и… разочарованно. Он уже ушел.
Глава десятая
В субботу, ближе к полудню Себ пришел в салон и подождал, пока клиенты уйдут и останутся лишь Тори и Кри. Он отправил дочь вниз несколько часов назад и теперь наблюдал, как она, вооружившись принадлежностями уборщицы, метет пол и напевает под музыку. Девочка перехватила щетку, словно микрофон, покачала бедрами и захихикала.
А в самый удачный денья даю им то, о чем они даже и не подозревали.
Да, Кри О'Салливан, это именно то, что ты делаешь. Себ почувствовал тяжесть в груди, последствия эмоционального срыва, случившегося после последнего звонка Клер. Тори протестовала, и он, как отец, сочувствовал ей. Ему бы хотелось, чтобы дочь провела больше времени с Кри, зарядилась положительной энергией. Впрочем, девочка нуждается и в матери, поэтому он убедил бывшую жену поменять планы и согласовать их с визитом Тори.
Удивительно, но она согласилась… не с его предложениями, конечно, — Клер всегда и все делала наоборот, — а с тем, чтобы дочь провела с ней две недели в Англии. Билеты уже куплены, и девочка улетает из Сиднея в понедельник. И не надо искать никаких тайных смыслов, подтекстов, хотя чей-то голос нашептывал:
— Вы уверены, что отъезд дочери только в ее интересах, Себ? Или вам нравится идея спровадить Тори? Превосходный шанс: вы смогли бы переиграть сцену в офисе, но только медленно, без потери контроля над собой и без ужасных последствий…
Словно почувствовав его присутствие или жар, исходящий от него, Кри подняла голову и замерла. Она медленно повернулась, и улыбка на лице
— Ты закончила, Тори? — спросил он, не сводя глаз с Кри.
Женщина повернулась к девочке и сказала, что та свободна и может идти. Тори вдруг крепко обняла Кри, и у Себа защемило сердце. Он отступил назад и невидящим взглядом уставился в окно, не желая идентифицировать свои чувства.
— Иди собирай вещи. Я скоро приду. — Себ закрыл за дочерью дверь на щеколду и перевернул табличку: «Закрыто». В воздухе, пропитанном запахами краски, лаков и муссов, повисла тишина.
Глаза Кри настороженно сверкнули, Себ двинулся вокруг конторки прямо к ней.
— Я надеюсь, что ты передумал стричься?
— Передумал. Я сказал, что мне нужно поговорить с тобой.
— Тори уже сообщила мне о звонке Клер. Бедный ребенок разрывался на части, потому что выметание волос оказалось интереснее, чем пробежка по лондонским магазинам.
Себ остановился прямо перед ней и едва сдержался, чтобы не протянуть руку и не коснуться темных кругов у нее под глазами. Бессонная ночь.
— Я хотел поговорить о другом. Я хотел поговорить о нас.
— О нас? Если ты о прошлой ночи, то забудь. — Кри вернулась к отмыванию и без того сверкающей белизной раковины.
— Не провоцируй меня, Кри. Мы оба знаем: это добром не кончится.
Она не обернулась, но рука ее замерла. Призрак прошлой ночи, тяжелый и сладострастный, повис между ними. Затем она отбросила тряпку в сторону и прошла к входной двери. Обтянутые резиновыми перчатками руки никак не могли отомкнуть замок.
— Прекрасно. Если ты не хочешь быть спровоцированным, то предлагаю тебе уйти. Я не хочу разговаривать о нас. И особенно — о прошлой ночи.
— Ты не можешь притворяться, что ничего не случилось.
— Знаю, но я не притворяюсь, что все забыла. — Кри оставила замок и прислонилась к двери. — Просто не вижу смысла в извинениях.
— Плохо. — Себ твердым шагом подошел к ней. — Я прошу прощения, хочешь ты его услышать или нет. Я хочу извиниться за потерю контроля над собой, за грубое поведение и за то, как все закончилось.
— Правда?
Издевка, прозвучавшая в вопросе, и губы, искривившиеся в презрительной усмешке, рассердили его. Но когда он подошел ближе и наклонился, чтобы заглянуть ей в лицо, то увидел, как в голубых глазах отразилась обида.
— Я причинил тебе боль?
— Нет, — нетерпеливо ответила Кри. — Ты уже спрашивал прошлой ночью, и я ответила тебе то же самое. Нет, нет и нет.
Себ вспомнил, как дотошно расспрашивал, не обидел ли он ее, не может ли она забеременеть? Он даже не успел задать следующий вопрос, как она отрезала «нет». Кри сказала, что такие ночные упражнения не входят в ее привычки, и попросила дать ей возможность уйти.