Семь цветов страсти
Шрифт:
— Ты просто чудо, девочка. Знаешь, я ведь многих поимел. Но если честно — с тобой все как-то по-другому. Будто трахаешься на краю пропасти или на пороховой бочке… Ну, я не умею объяснять… В общем, как перед смертью, последний глоток, последний раз…
— Это из какого-то твоего фильма? «Последняя пуля», наверное.
Чак засмеялся.
— Я теперь вообще наполовину состою из своих ролей. Уж и не знаю, что от меня самого осталось.
— А я знаю. — Дикси окинула глазами обнаженное тело, готовящееся к новым баталиям.
— Это-то да. Это при
…Утром Чак улетел в Америку, Дикси вернулась в Париж. Когда через полгода на каком-то банкете в Каннах случайно оказавшаяся там Дикси рванулась к Чаку, он отвернулся, сделав вид, что не заметил ее.
Эльза Ли пригласила Дикси посидеть в кафе. Они не виделись с того вечера на средиземноморской вилле, который стал началом краха семейной жизни Скофилдов.
Было известно, что Эльза развелась и затеяла собственное кинодело. Денег у нее было достаточно, чтобы, не рискуя разориться, вложить кое-какие средства в очередной каприз.
— Я не выношу парижское лето. Уже неделю потею в этой духоте — невыносимо. Через три дня улетаю на острова — маленький отдых в компании глупенького бой-френда не повредит. — Эл протянула Дикси карту вин и удивилась, когда та заказала лишь кофе с ликером.
— Поговаривали, что ты неравнодушна к спиртному. Сколько же у нас болтунов! — Ощупав Дикси внимательным взглядом, Эльза уже оценила ее, приняла решение и теперь выбирала удобный момент для нападения.
Они сидели за маленьким столиком на открытой террасе, слегка овеваемой горячим ветром. Полотняный навес трепетал, изредка надуваясь парусом. О грозе мечтали уже несколько дней, но она обходила город стороной, оставляя кучу разочарований и матовый налет пыли на золоченых украшениях дворцов и соборов. Эльза обмахивалась сандаловым веером, промокая салфеткой блестящее лицо. Она все еще выглядела очень моложаво, особенно без привычного слоя яркой косметики. Соломенные коротко стриженные волосы тщательно уложены, cоздавая впечатление полнейшей естественности, очень дорогой костюм — сафари выглядит так, будто куплен на распродаже. Демократизм, старательная игра в интеллигентность. Эльза явно сменила стиль.
Дикси, одетая, как всегда, просто, все равно бросалась в глаза. На нее заглядывались мужчины, и Эльзе было понятно значение их быстрых многозначительных полуулыбок.
— Ты на редкость сексапильная. И чем больше это скрываешь, тем сильнее манишь. Облик строгой учительницы с такими формами и глазами лишь разжигает воображение. Ты знаешь свои сильные стороны и умеешь выгодно подать их. — Эльза понимающе подняла вычерченные дугой брови. — Сразу замечу, я не стала лесбиянкой и не так глупа, как всегда старалась казаться. Изображала наивную девочку, а теперь могу прямо сознаться: у Эльзы Ли — бывшей Офелии, бывшей синьоры Матиско, бывшей
Дикси откусила миндальное пирожное.
— Обожаю сладкое… И вообще — сладенькое.
Переглянувшись, женщины засмеялись.
— Ну тогда моя «кухня» придется тебе по вкусу.
Эльза Ли совсем недавно открыла собственную студию «Эротические сны», в которой снимала пособия по сексуальному воспитанию молодежи, поступающие на видеокассетах в учебные заведения и в продажу. Кроме того, ей удалось привлечь хороших специалистов в области рекламы. Начинания студии поддержало Движение по борьбе со СПИДом. Серия роликов на тему безопасности половых контактов принесла Эльзе некоторую известность.
— Настало время художественного кино. Мы достаточно окрепли — команда ждет приказа «к бою». Вот сценарий. Подписан псевдонимом, на самом деле его автор — признанный мэтр. Почитай, подумай. От желающих сниматься у меня, как ты понимаешь, отбоя нет… Но старая дружба кое-что значит…
— Ах, Эльза, не надо меня уверять в бескорыстии твоих намерений! Благотворительность тебе не к лицу — слишком старит. Раскалывайся, в чем там дело? — сразу же перешла в атаку Дикси.
— Ну, видишь ли, некоторые сцены фильма открыто эротичны, — гордо вздернула подбородок Эльза.
— Порнуха?
— Зачем приклеивать такие ярлыки? А Бертолуччи, а наскучившая всем «Эммануэль»? Разные масштабы, разные цели, разные эстетические задачи, а траханье, оно и есть траханье. — Разговор шел на английском, поэтому Эльза не боялась резких выражений и не старалась «убавить громкость».
— Значит, собираешься снимать все как есть? — Дикси не стала углубляться в теоретический диспут.
— Именно. Этого требует художественная идея. Дело происходит в оккупированной немцами Польше…
— Я сама прочту, Эл. И подумаю об эстетических задачах. Сколько они будут стоить? Я продаюсь, но продаюсь задорого.
— Ты стоишь миллионов, дорогая. Но мы только еще раскручиваемся… Антиспидовая кампания — совершеннейшая благотворительность, плата, так сказать, за свободу в других начинаниях. По существу, я еще не начала заниматься коммерцией. Но, помимо оплаты съемочных дней, ты будешь получать процент от проката… Затрудняюсь пока назвать его, все зависит от спроса. Думаю, два процента тебя устроит?
— Пять. Но я, возможно, еще накину после чтения сценария. Групповуха и скотоложство заранее отменяются.
— Что ты, девочка! Ну если героиню насилуют три офицера СС, это же не банальная групповуха, а социальный протест, — возмутилась Эльза. — К тому же почему ты не допускаешь, что творческий процесс может тебя увлечь?
— В этом как раз я не сомневаюсь. Ведь ты уже все поняла про меня, Эл. И все заранее просчитала. Мне не терпится «наставить рога» всем «великим мастерам», «большим художникам», кто пренебрег мною. Если Дикси Девизо не годится для «большого кино», то она станет звездой «маленького».