Семь молоденьких девиц, или Дом вверх дном
Шрифт:
— Да нет же, нет, никакого преступления я не совершала! Дело просто в том, что из-за меня сильно захворала одна милая девушка; ей надо было передать мне важное для меня известие, и она, желая спасти меня от большой беды, сама погубила себя. Вот что я имела в виду, когда говорила вам, что, может быть, я стану причиной ее смерти.
— Ах ты, батюшки! Ну, это выходит совсем не то, что я думала, — разочарованно протянула Мэгги. — Так вы, значит, никакого преступления и не совершили?
— Нет, но я все-таки очень дурная девушка, вы можете успокоиться на этот счет. Во всяком же случае, я убежала из своего родного дома, значит, на то была важная
— Ну так вот, что я вам скажу, — предложила Мэгги, — сейчас мы выйдем на поле и присядем под копной; вы даже сможете уснуть, если хотите.
Кое-как с помощью Мэгги добралась я до жатвенного поля; там мы уселись под копной, и я почти тотчас же впала в глубокий сон. Но Мэгги не дала мне долго спать, так как скоро, по ее словам, уже должны появиться возвращающиеся с рынка фермеры. Она теперь боялась погони больше из-за себя, чем из-за меня, и торопила меня ехать дальше.
Короткий сон все-таки очень подкрепил меня, но я начала чувствовать сильный голод. Пришлось, однако, пересилить себя, так как в это время к нам приблизилась повозка, груженная сеном. Мэгги попросила возницу остановиться и вступила с ним в переговоры, которые завершились тем, что фермер согласился подвезти нас до указанной Мэгги деревни. А там, по ее словам, жили знакомые, у которых мы сможем достать какой-нибудь еды.
Добродушный фермер ничего не взял с нас за проезд, но в деревне сам остановился на некоторое время, пока Мэгги снова выводила меня на поле и устраивала у копны ржи. Она рассудила, что за едой она отправится одна, без меня, чтобы избежать толков в знакомом ей семействе. Я легко принимала все ее предложения, хотя она была моложе меня и, в сущности, совершенно невежественной. Но под влиянием своей вины и страха я, казалось, утратила прежнее самомнение и твердость характера.
Мэгги пошла к своим знакомым и скоро вернулась с корзинкой в руках. Заинтересовавшись тем, что она принесла для нашего завтрака, я не сразу заметила, что она как-то приуныла.
— Ну, что вы раздобыли? — обрадовалась я.
— Это все очень вкусные вещи, — ответила Мэгги. — Кушайте, мисс Мэгги, вам надо подкрепиться. Тут на целых два пенса провизии: вот молоко, свежий хлеб, масло и еще спелый крыжовник; мы отлично позавтракаем.
Мы принялись за еду с большим аппетитом. А когда мы поели, Мэгги объявила, что должна сообщить мне кое-что очень неприятное. Оказалось, что фермер, который подвез нас к дому ее знакомых, выдал нас. Он рассказал, что дочь булочника, наверное, убежала из дома с какой-то барышней, которая прячется во ржи. Мэгги одолели вопросами, на которые она не знала, что отвечать. Потом Мэгги уговорили вернуться домой в тележке, на которой хозяин дома собрался ехать в Эксетер.
— Мне очень вас жаль, милая мисс Маргарет, — сказала Мэгги, — но я вижу, что мне придется покинуть вас. Все равно меня будут искать, и лучше уж мне вернуться домой добровольно с этим знакомым, а то мне еще больше достанется, если я вернусь одна или если мои родители будут вынуждены разыскивать меня. Я вам скажу откровенно, — добавила она, — что я уже и раньше, пока вы спали, начала раскаиваться в своем бегстве. Да и вам не лучше ли вернуться домой, чем скитаться по большой дороге?
Я была ошеломлена этим решением Мэгги, но смогла ответить только одно:
— Вы вольны поступать, как хотите, но я совершенно разочаровалась в вас, Мэгги. Зачем вы тогда решили идти со мной, если теперь вдруг изменяете
— Все-таки, мисс, я ведь вам очень помогла; без меня вы ни за что не нашли бы этой дороги и вас, пожалуй, давно забрала бы полиция. А меня тут еще напугали, что и меня могут забрать в тюрьму — за то, что помогла барышне-беглянке скрыться от своих родителей. Если вы не хотите вернуться со мной, я с удовольствием отдам вам все свои деньги, так как мне вас очень жаль. Но сама я отправлюсь домой. Ой, смотрите, вот идет миссис Ноулз, наша знакомая фермерша; она меня предупредила, что придет сюда поговорить с вами. Пожалуйте сюда, миссис Ноулз, и скажите этой барышне, что вы думаете по поводу ее бегства.
— А я думаю только то, что вам обеим должно быть стыдно за свое поведение! — строго сказала миссис Ноулз. — Мой муж сейчас запряжет нашу лошадь, и ты, Мэгги, поедешь домой; я надеюсь, что и вы, барышня, тоже отправитесь вместе с ней.
— Нет, я ни за что не поеду назад! — отчаянно заявила я. — Вам нет до меня никакого дела, и я прошу вас оставить меня в покое!
Эта новая тревога заставила мое сердце забиться сильнее; при моей общей слабости я почувствовала, что готова опять, как вчера, упасть в обморок, но сумела овладеть собой.
Миссис Ноулз заметила, как я изменилась в лице, и сказала:
— Похожи вы на беглянку, нечего сказать! Вот что я вам скажу, моя милая, вы просто не в состоянии идти дальше, и если вы ни за что не хотите быть благоразумной и вернуться с Мэгги в Эксетер, то пойдемте к нам в дом и посидите у меня, пока не спадет жар. А лучше поезжайте-ка вы домой. Разве вас совесть не мучает, что вы заставляете ваших близких страдать! Слава Богу, что вы не моя дочь! Я живо бы вернула вас домой! Но, во всяком случае, при вашей слабости я не пущу вас скитаться по большой дороге. Если вы добровольно не последуете за мной, я готова притащить вас силой и запереть на ключ, пока за вами не приедут ваши родители. Пойдем, Мэгги; тележка уже готова, а у моего мужа много дел, и ему некогда дожидаться тебя.
— Ах ты, батюшки, вот уж это совсем не то, чего я ожидала! — воскликнула Мэгги. — Сегодня на рассвете я была просто в восторге от такого приключения, а тут выходит такая ерунда, что всякая охота бежать из дома пропадет! А еще неизвестно, что будет, когда я вернусь домой. Уж там меня, наверное, будут бранить!..
— Тебя не то что бранить, а просто выпороть следовало бы, — заявила миссис Ноулз. — И все-таки тебе надо сейчас же отправляться домой.
Мэгги нежно попрощалась со мной и, незаметно передав мне деньги, удалилась вместе с фермершей, а я осталась одна посреди поля. Когда я смотрела им вслед, меня охватило страшное чувство одиночества. Я хотела скрыться куда-нибудь, пока не вернулась фермерша: я понимала, что она уже не оставит меня в покое — отчасти из сострадания, отчасти же из чувства долга и сознания ответственности перед моими родными. Я вскочила на ноги, но тотчас же почувствовала, что силы изменяют мне.
Мои мысли начали путаться; мне казалось, что я сижу в нашей церкви, а мой отец читает проповедь; мне чудилось даже, что я слышу слова: «И когда он был еще далеко, увидел его отец и сжалился над ним…»
Ноги мои подкосились, и я потеряла сознание.
Глава XVII
Жертва Джулии
Прошло, по всей вероятности, довольно много времени, прежде чем я очнулась и поняла, что кто-то ухаживает за мной и говорит со мной нежным, ласковым голосом: