Семь мужей Эвелин Хьюго

Рейд Тейлор Дженкинс

Дон отвез меня домой; улицы были пусты в поздний час, лишь кое-где в домах горели огни. Когда мы подъехали, он проводил меня до двери, но не стал напрашиваться в гости, а только сказал:

– Когда я смогу снова тебя увидеть?

– Позвони Гарри и договорись с ним.

Он положил руку на дверь.

– Нет. По-настоящему. Ты и я.

– И фотографы?

– Если ты так захочешь. Если не захочешь, то и мне они не нужны. – Он улыбнулся своей милой, дразнящей улыбкой.

Я рассмеялась.

– Ладно. Как насчет следующей пятницы?

Дон на

секунду задумался.

– Можно тебе сказать кое-что?

– Если хочешь.

– В следующую пятницу у меня встреча с Натали Эмбер в «Трокадеро».

– О…

– Это все из-за имени. Адлер. «Сансет» старается выжать из меня по возможности всю славу.

Я покачала головой.

– Не думаю, что дело только в имени. Я видела «Братьев по оружию». Ты великолепен. Публика любит тебя.

Дон посмотрел на меня застенчиво и улыбнулся.

– Ты так думаешь?

Я рассмеялась. Он знал, что так оно и есть, и ему просто нравилось слышать это от меня.

– Вот этого удовольствия я тебе не доставлю.

– Жаль.

– Хватит об этом, – сказала я. – Ты знаешь, когда я свободна. А дальше поступай, как пожелаешь.

Он выпрямился и слушал меня так, словно я отдавала ему приказ.

– О’кей, я отменю встречу с Натали. Заеду за тобой в пятницу в семь.

Я улыбнулась и кивнула.

– Спокойной ночи, Дон.

– Спокойной ночи, Эвелин.

Я начала закрывать дверь, но он остановил меня, подняв руку.

– Тебе понравилось сегодня?

Я задумалась. Что сказать? Как сказать? А потом не удержалась – впервые за всю жизнь мне было так весело с кем-то.

– Один из лучших вечеров в моей жизни.

Дон улыбнулся.

– В моей тоже.

На следующий день наша фотография появилась в журнале «Sub Rosa» [14] с такой подписью: «Дон Адлер и Эвелин Хьюго подходящая пара».

9

14

Sub Rosa – латинское крылатое выражение, дословный перевод – «под розой». Соответствует русскому «тайно», «по секрету».

Фильм «Отец и дочь» имел огромный успех. Показателем того, какое значение «Сансет» придавал моей новой персоне, стало мое имя под названием фильма – «В главной роли Эвелин Хьюго». Это было в первый и последний раз.

В день премьеры я думала о матери. Я знала, что она была бы счастлива. «Мы это сделали, – сказала бы я ей. – Мы обе вырвались оттуда».

Фильм прошел хорошо, и я думала, что теперь «Сансет» даст зеленый свет «Маленьким женщинам». Но Ари хотел как можно скорее задействовать нас с Эдом Бейкером в другой картине. Сиквелов в то время не снимали. Фактически мы сделали тот же самый фильм с другими именами и слегка измененными персонажами.

Назывался он «Соседи». Эд играл роль моего дяди, который взял меня к себе после смерти моих родителей.

А дальше мы оба завели романтические отношения с соседями: он с овдовевшей матерью, а я с ее сыном.

В то же самое время Дон снимался в каком-то триллере и во время ланча частенько навещал меня.

Я была совершенно без ума от него и впервые в жизни охвачена любовью и страстью. Стоило ему появиться, я моментально вспыхивала, я постоянно искала возможность дотронуться до него, придумывала причины вспомнить о нем в разговоре, когда его не было рядом.

Гарри уже осточертело слышать о нем.

– Сладкая моя, я серьезно, – сказал он мне однажды, когда мы с ним вдвоем выпивали в его офисе. – Я сыт по горло этой твоей болтовней о Доне Адлере. – К Гарри я тогда заходила едва ли не каждый день – просто так, посмотреть, чем он занят. Обставлялось это как деловые визиты, но я знала, что ближе его у меня никого нет.

Конечно, к тому времени я подружилась с другими актрисами «Сансета», особенно моей любимой Руби Рейли. Высокая, худощавая, со взрывным смехом, она казалась со стороны несколько отстраненной, но никогда не лезла за словом в карман и могла очаровать почти любого. Иногда мы с Руби и некоторыми другими девушками собирались небольшой компанией во время ланча и обсуждали происходящее на площадке и сплетничали, но, по правде говоря, ради роли я бы любую из них толкнула под приближающийся поезд. Думаю, каждая из них поступила бы точно так же со мной.

Близость невозможна без доверия. И мы были бы последними идиотками, если бы доверяли друг другу.

С Гарри было иначе.

С ним мы хотели одного и того же. Мы хотели, чтобы имя Эвелин Хьюго знали в каждом доме. А еще мы друг другу нравились.

– Можно поговорить о Доне, а можно о том, когда же вы дадите зеленый свет «Маленьким женщинам», – сказала я.

Гарри рассмеялся.

– Это не по моей части, как ты прекрасно знаешь.

– Тогда почему же Ари тянет кота за хвост?

– Прямо сейчас ты и сама не хочешь сниматься в «Маленьких женщинах». Всем лучше, и тебе в том числе, если мы подождем несколько месяцев.

– Я совершенно определенно хочу сниматься прямо сейчас.

Гарри покачал головой, поднялся и плеснул себе в стакан скотча. Предлагать мне второй мартини он не стал, потому что знал, что уже и первый был с его стороны большой ошибкой.

– Ты и в самом деле можешь далеко пойти. Все так говорят. Если «Соседи» покажут себя не хуже, чем «Отец и дочь», и вы с Доном продолжите в том же духе, ты можешь высоко подняться.

– Знаю, – сказала я. – На это и рассчитываю.

– Ты хочешь, чтобы «Маленькие женщины» вышли ровно тогда, когда люди думают, что ты умеешь только одно.

– Ты о чем?

– С «Отцом и дочерью» ты попала в десятку. Публика знает, что ты умеешь быть забавной. Тебя можно обожать. Люди знают, что ты понравилась им в этом фильме.

– Конечно.

– Теперь тебе нужно сделать это снова. Показать, что ты умеешь творить магию, что ты не тот пони, которого научили исполнять один трюк.