Семь непрошенных гостей
Шрифт:
– Как же так?
– расстроилась Мариша.
– Я так рассчитывала, что если уж неизвестный опекун Ани обращался к этому нотариусу по поводу содержания девочки, то и наследством занимался он же.
– Логично, - признала Юля.
– Я бы тоже пошла к уже знакомому нотариусу по такому серьезному поводу. Но, видимо, старичок уже давно отошел от дел или вовсе помер. Сколько лет прошло с тех пор, как Аня закончила школу?
– Да, - пробормотала Мариша.
– И заметь, комнату ей выделили как сироте. Опекун не позаботился
– Возможно, у него изменилось материальное положение, - предположила Юля.
– Все-таки девяностые годы. В стране начиналась перестройка, передел собственности.
– Или тот человек просто умер, - предположила Мариша.
– Могло быть и так, - согласилась Юля.
– Или просто он считал, что свой долг перед Аней выполнил. И теперь она может отправиться в свободное плаванье самостоятельно и без его поддержки. Как ни крути, а ребенка этот человек не любил.
– Почему?
– Да потому что маленькой девочкой этот опекун ни разу не поинтересовался!
– ответила Юля.
– Передавал на ее содержание деньги, и все.
Ладно, - вздохнула Мариша.
– Любил или не любил, об этом подумаем потом. Что нам сейчас-то делать? Мы обзвонили все нотариальные конторы в городе. Но такого нотариуса не нашли. А фамилии клиентов они не разглашают. Так что нам и не узнать, где получала Аня свое наследство, если вообще его получала.
– К тому же мы не знаем фамилии Анькиной бабушки, - сказала Юля.
– Она клиентка нотариуса. А Анька всего лишь была вписана в завещание.
– Вместе с сестрой, - пробормотала Мариша и призадумалась.
– Знаешь что, - продолжила рассуждать Юля.
– Этот нотариус вполне мог быть уже тогда, в девяностых годах, человеком пожилым. А деньги в конверте с его печатью привозил, допустим, помощник.
– И что?
– А то, что Крендель мог уже давно отойти от дел, отправиться на пенсию. А на телефонах в приемных чаще всего сидят молоденькие девочки. Откуда им знать, кто работал в их конторе десять, или пятнадцать, или тем более двадцать лет назад?
– Ну да, - кивнула Мариша.
– Верно. Но нам-то что с этого?
– Надо поговорить с кем-то из старой гвардии нотариусов, которые работали еще при советской власти, - предложила Юля.
– Фамилия Крендель - запоминающаяся. Вдруг нам повезет? И кто-нибудь вспомнит этого человека?
И подруги снова сели на телефон. Верней, попытались это сделать. Но их отвлек звонок Ильи. Он интересовался, как драгоценное здоровье Мариши. Девушка, которая совсем позабыла за всей этой суетой с расследованием, что ее мучает жесточайшая мигрень, удивилась такому вниманию со стороны своего поклонника.
– И что это ты такой внимательный?
– кокетливо осведомилась она у него.
– Так тебе уже лучше?
– обрадовался Илья.
– Может быть, мы сможем сегодня встретиться? У меня дома, например.
– Дома?
– задумалась
– А что там у тебя?
– Диски бы послушали, - находчиво предложил Илья.
– И вообще... У меня же от отпуска остались какие-то жалкие деньки. Надо их использовать с толком.
– А что? Ты сегодня свободен? Тебя тренер с приятным женским голосом больше к себе не вызывает?
– осведомилась у него Мариша и тут же пожалела о своих словах.
Илья страшно смутился. Это было слышно даже по телефону.
– Откуда ты знаешь?
– сдавленным голосом произнес он.
– Слышала!
– призналась Мариша.
– Или ты думаешь, что я совсем глухая?
– Как твоя мигрень?
– схитрил Илья.
– Ах, мигрень!
– спохватилась Мариша.
– Мучает! Просто терзает!
Ей показалось, что Илья даже обрадовался, что их сегодняшнее свидание откладывается. А ведь как пылал в начале разговора! Но стоило ей намекнуть на «тренера», как Илью словно ледяной водой окатили. Почувствовав, как ее грудь словно стиснула чья-то безжалостная рука, Мариша печально вздохнула.
«Об Илье ты подумаешь потом», - велела она самой себе. Уж лучше заняться расследованием.
На этот раз круг поисков девушек расширился. Ведь они разыскивали не конкретного нотариуса Кренделя, а любого его коллегу, работавшего в восьмидесятых-девяностых годах. Таких очень скоро набралось около десяти человек. Их звали к телефону, но, увы, никто из них не припомнил коллегу со смешной хлебобулочной фамилией Крендель.
Наконец подругам повезло. Трубку взял некий Авель Моисеевич, ветхий, судя по голосу, старичок, отличающийся тем не менее цепкой памятью.
– Крендель!
– радостно воскликнул он.
– Надо же! Давненько я не слышал этой фамилии. И что вам нужно от Кренделя?
При этом он странно хихикнул, словно его до сих пор веселила эта фамилия.
– Нам надо поговорить об одной клиентке, - произнесла Мариша.
– Не уверен, что она вам что-нибудь расскажет, - произнес старичок.
– Нет, нет, я понимаю, - запротестовала Мариша.
– Она уже ничего не расскажет. Она умерла.
– Как?
– ахнул старичок.
– Умерла? Когда? Почему? Боже мой! Какое горе! Сашенька, где мои капли?! Быстро несите их сюда! Все! Боже мой!
– Не понимаю, почему вы так реагируете?
– удивилась Мариша.
– Вы лично знали Аню?
– Какую еще Аню?
– воскликнул старичок, который, судя по звукам, активно заглатывал в этот момент все свои лекарства.
– При чем тут ваша Аня? Боже мой, расскажите мне, как это случилось? Она болела?
– Вовсе нет, - растерялась Мариша.
Про себя она подумала, что просто удивительно, как старичка до сих пор держат в конторе. По ее мнению, он находился в глубоком маразме. А ведь сначала произвел такое благоприятное впечатление. Вот и верь после этого людям!