Семь Оттенков Зла
Шрифт:
Она заморгала от яркого света темного фонаря. Он стоял на прикроватном столике, где Мэтью мог с легкостью дотянуться до него и открыть створку, когда придет время.
Лия Клегг не выходила из каретника на утренние уроки, но просьбу Мэтью она выполнила. Точнее, она попросила Калеба, и тот в шесть часов под самым сильным снегопадом нашел тайник в том месте, где указал Мэтью. Он пронес сверток в свое жилище, чем сослужил очень хорошую службу всему этому делу.
— Откуда ты знаешь о «Русской Вдове»? — спросила актриса, к которой начинало понемногу возвращаться
— Дух сказал мне, — усмехнулся Мэтью. — Я так понимаю, Харрис и Симона посмотрели твою пьесу, и позже он рассудил, что актриса, которая могла бы говорить с акцентом, оказалась бы полезной для его плана. Как тебя зовут по-настоящему?
— Гвендолин Дженнингс. Послушай, Харрис может зайти в мою комнату с минуты на минуту, чтобы спросить, как прошел визит. Мне лучше быть там, когда он войдет. Скажи мне, кого убили!
— Я пока не стану тебе этого сообщать. Но ты послушай меня и послушай хорошенько: твоя жизнь может зависеть от твоей следующей актерской работы, которая заключается в том, чтобы вернуться в свою комнату и сказать Харрису, что сегодня все прошло по плану. Позволь мне также сказать, что, если ты проявишь хоть малейшую нерешительность, петля на твоей шее начнет затягиваться. Ты поняла?
Она кивнула, широко распахнув глаза.
— Скажи это, — потребовал Мэтью.
— Я поняла, — пробормотала она, посмотрев в сторону кровати. — Но где же Форбс?
— Мы поменялись комнатами. Я убедил его, что, если Мэри придет сегодня ночью, она отыщет его, где бы он ни спал. — Мэтью не раскрыл ей, что также он сообщил хозяину поместья о том, как Найвен покинул его комнату, оставив дверь приоткрытой для Блуждающей Мэри, чтобы создалось впечатление, что она проходит сквозь стены.
— Спускайся к завтраку, как обычно, — добавил он. — Не показывай признаков огорчения. А теперь иди и возьми это. — Мэтью протянул ей парик, она надела на всякий случай.
Чтобы его не обнаружили, Мэтью закрыл заслонку фонаря.
Теперь комната освещалась лишь неровным светом догорающих дров камина.
Перед тем, как Гвендолин покинула комнату, Мэтью спросил:
— А все эти бредни про Бабу Ягу реальные?
— Фольклорный персонаж реален, — ответила она. — Но это было частью моей речи в пьесе.
— Ясно. А теперь иди и еще немного поиграй. И тебе лучше быть очень хорошей актрисой.
Когда она ушла, Мэтью подбросил в огонь еще дров, чтобы согреться. Ветер все еще завывал за пределами особняка, и заставлял голубое стекло дрожать в раме. Мэтью вернулся в постель и расслабился, наслаждаясь ее комфортом. Он надеялся, что Форбсу удастся хоть немного поспать в объятиях жесткой койки.
Мэтью закрыл глаза. Сегодня ночью Мэри больше не будет. И никогда больше она не придет. Однако завтра…
Он отказался слишком долго размышлять о завтрашнем дне, потому что многое висело на волоске.
Слишком многое.
В конце концов он ускользнул в благословенное царство сна, несмотря на завывание ветра за окном. Однако сон его был
Когда наступили предрассветные сумерки, Харрис Тракстон ответил на настойчивый стук в их с Симоной дверь, готовясь разорвать Уикса за ненужное беспокойство, ведь обычного объявления о завтраке было вполне достаточно. Вместо того, открыв дверь, он обнаружил перед собой нью-йоркского решателя проблем — бодрого и свежевыбритого.
Мэтью кивнул ему.
— Я принял решение. Если вы принесете документ вниз к завтраку, я подпишу его прямо там, за столом.
— Слава Богу, вы пришли в себя! Очень хорошо, я оденусь и спущусь через пятнадцать минут.
Мэтью снова кивнул, соглашаясь. Последние двадцать минут он провел продуктивно, еще пятнадцать не будут для него лишними. Он спустился вниз, закутавшись в плащ, поскольку холод, пронизывающий всю территорию поместья, проник в сам дом. Утеплившись, насколько это возможно, Мэтью вошел в столовую, сел и стал ждать.
Как и предполагалось, Харрис вошел в сопровождении Найвена и бывшей Зои — ныне Гвендолин Дженнингс. Последняя держалась на несколько шагов позади братьев. Мэтью убедился, что мисс Дженнингс и в самом деле была хорошей актрисой, потому что он один замечал в ее глазах выражение перепуганной лани.
С бумагой в одной руке и деревянной коробочкой с чернильницей и пером в другой Харрис резко остановился, как только оказался в столовой.
— Это еще что? — спросил он, оглядываясь.
— О, поскольку это такой важный момент для будущего всей семьи Тракстон, я подумал, что было бы неплохо иметь свидетелей подписи документа, — сказал Мэтью.
— В таком количестве? — удивился Харрис.
Он указал на всех присутствующих в этой комнате: Дункана Гэлбрейта, Четли и Мэрион Уикс, Рут Бейнс, Калеба и Лию Клегг.
— Как друзья и слуги Тракстонов, все они должны здесь присутствовать, — сказал Мэтью. Он указал на свободное место прямо напротив себя. — Приступим?
— Разве мы не должны привести Форбса? — спросил Найвен. — И, если вы пригласили всех, то где Илай? — продолжая свое представление, он обнял мисс Дженнингс, которая обнажила зубы в мрачной улыбке, в то время как глаза ее оставались безжизненными.
Мэтью почувствовал к ней легкую жалость за то, что она оказалась вовлеченной в эту семейную неразбериху и была вынуждена прикасаться к этому человеку. Но жалость была едва ощутимой.
— Я так понимаю, им обоим нездоровится из-за тягот прошлой ночи. Я думаю, мы справимся без них.
— Согласен. — Харрис положил документ перед Мэтью, разгладил его и поставил перед ним деревянную коробку. Двигаясь с видом победителя, Харрис открыл коробку, достал серебряную чернильницу и обмакнул перо в чернила. Затем он протянул Мэтью инструмент, решающий судьбу его брата, с широкой фальшивой улыбкой. — Вы видите, где нужно поставить свою подпись, — елейно произнес он.