Семь Оттенков Зла
Шрифт:
— Конечно. — Мэтью начал дрожать от холода и сырости, но решил, что лучше выслушать эту даму, если ей есть, что сказать.
— Ни Чет, ни я не считаем, что господин Форбс видит призрак госпожи Мэри, но какие-то нечестивые духи определенно здесь бродят. Мы также не считаем, что этот несчастный случай свел его с ума. О, он горюет, это точно, но в его бремя… как бы так сказать… вмешиваются. Тот, кто делает это с господином Форбсом, — настоящее зло во плоти, молодой человек. Госпожа Мэри была прекрасной, замечательной женщиной, храни Господь ее душу. Идея о том, что она возвращается
— Это и не нужно, — сказал Мэтью. — Я разделяю ваши чувства.
— У меня есть свои подозрения, но я не буду их высказывать. — Она шагнула ближе к Мэтью, и у него сложилось впечатление, что даже Хадсон Грейтхауз отступил бы от огня в ее глазах.
Обращаясь к нему, она произнесла всего два слова:
— Поймайте ублюдка.
Затем она переменилась в лице и обратилась к своему насквозь продрогшему мужу:
— Давай, дорогой, снимем с тебя эту мокрую одежду, а потом я здесь приберу. — С этими словами она перевела взгляд на балкон, и Мэтью подумал, что она вспоминает повесившегося бывшего хозяина, чья кровь залила камни, чтобы верная домработница убрала ее.
Глава 14
— Мэри… Мэри… Мэри… — простонал мужчина на кровати.
Доктор Гэлбрейт тут же встал со стула и склонился над своим пациентом.
— Он приходит в себя, — сообщил доктор Мэтью Корбетту, который стоял в той же комнате, кутаясь в одеяло и дрожа от холода. Вся его одежда и волосы все еще были мокрыми после потопа, обрушившегося на каменные стены и продолжавшего хлестать по витражным окнам.
— Мэтью… — прошептал мужчина. Его веки затрепетали.
Мэтью подошел к постели Форбса Тракстона.
— Я здесь, сэр, — сказал он. Глаза мужчины внезапно открылись, и в свете лампы уставились на Мэтью. Белки налились кровью. Дрожащая рука взметнулась вверх и отчаянно схватила Мэтью за плечо.
— А вы… вы ее видели? — Голос Тракстона был едва слышен. Его морщинистое лицо выглядело усталым и имело почти серый оттенок. — Она была там… — простонал он прежде, чем молодой человек, решающий проблемы, смог ему ответить. — Ей нужен я. Она хочет… забрать меня. Боже, почему, почему вы просто не отпустили меня?
— Я не собираюсь стоять сложа руки и наблюдать, как вы убиваете себя. Сегодня вечером вам это почти удалось.
— Я должен уйти с ней! Как вы не понимаете? Боже мой, Мэтью… о, Боже! Я нужен ей. Мы можем быть вместе… навсегда… на веки вечные. Она этого хочет. Это единственный путь, Мэтью, неужели вы не видите?
— Нет, сэр, я так не думаю.
Седая голова Тракстона приподнялась с влажной подушки. Его рука сжалась на плече Мэтью, и в глубине глаз Форбса заплясали угольки.
— Это единственный способ, — с нажимом произнес он, — чтобы она простила меня за то, что я убил ее.
— Форбс, — обратился Дункан Гэлбрейт. Его одежда была такой же мокрой и холодной, как у Мэтью. — Я хочу, чтобы вы сейчас отдохнули. Вы слышите? Пожалуйста… постарайтесь избавить свой разум от этого бремени.
Это была невыполнимая просьба, и все трое в комнате знали это. Однако хозяин Тракстон-Мэнора взглянул на доктора и кивнул. И хотя агония текла по нему
— Давайте выйдем и поговорим с остальными, — предложил Гэлбрейт. Но, прежде чем они подошли к двери, он остановился и неуверенно переступил с ноги на ногу. — А вы… видели там что-нибудь?
— Ничего.
Там был только проливной дождь, трепещущие от ветра деревья и море, разбивающееся об утес.
— Очевидно, Форбс считает, что он — что-то видел. Эта фантазия о фантоме… о призраке… она разрушает его. Будто бы Мэри манит его присоединиться к ней в царстве смерти. Знаете, это задача для священника, а не для врача. И не для решателя проблем, — добавил он, пристально глядя на Мэтью поверх очков с квадратными стеклами. — Я не понимаю, почему они решили втянуть в это вас.
— Они надеялись, что я смогу помочь, — ответил Мэтью.
Правда «помощь» в этом случае — слишком громкое слово, — подумал он, но вслух этого решил не говорить.
— Сегодня вечером вы помешали ему сброситься с утеса, так что благодарность и признательность вполне уместны. Но то другое, что мы сделали… пожалуй, это будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь.
— Это было необходимо, — сказал Мэтью. — И теперь вы знаете, почему.
— Я бы многое отдал, чтобы мне не пришлось это узнавать. Но если вы полагаете, что здесь и впрямь присутствует некое злобно настроенное существо, которое намерено убить Форбса Тракстона, то оно может попытаться сначала избавиться от вас, раз вы вздумали встать у него на пути. Так бы я сказал вам, если бы верил в призраков. Однако я в них не верю, если хотите мое мнение.
Мэтью почти согласился, что идея о существовании неупокоенных духов нелепа по своей сути, но не сумел сказать это вслух. Он знал о призрачных тенях, которые жили в офисе дома номер семь по Стоун-Стрит. И пусть они никогда не показывались, а ограничивали свое присутствие лишь звуками и шумом, Мэтью знал, что они и вправду существуют. Вдобавок некоторые события в агентстве «Герральд» заставили его задуматься о царстве неизведанного и о том, насколько тонка его граница с реальным миром. Лучше всего было выбросить эти мысли из головы, но здесь, в Тракстон-Мэноре, в трех днях езды на карете к северу от Бостона, эти мысли буквально набросились на него. Мэтью напоминал себе, что чувство опасности может быть связано с тем, что в скором времени он может столкнуться с кем-то гораздо хуже, чем призрак.
— Давайте выйдем к остальным, — сказал Гэлбрейт и открыл дверь в коридор.
Харрис, Найвен и Зоя ждали прямо за дверью, оба брата держали фонари.
— Он уснет? — спросил Харрис.
— Я надеюсь на это, — холодно ответил доктор. — Хотя ему и придется сделать это самому, поскольку последняя порция снотворного ушла на Симону. Мне нужно оформить заказ на дополнительные химикаты у капитана торгового судна.
— Вам следует сделать это утром, — сказал Харрис. — Насколько я понимаю, судно отплывает двадцать первого числа. — Он переводил подозрительный взгляд с Мэтью на доктора и обратно. Мэтью заметил, как его взгляд прищуривается. — Вы удивительно быстро добрались до Форбса. Вы были внизу?