Семь прях. Книга 6. Джалар
Шрифт:
Джалар ухватилась за дерево, отдышалась. Пройдет, сейчас пройдет. Мимо нее пробежала Тэхе, а за ней Айна, они что-то крикнули, но звук не пробился сквозь тишину, наполнившую Джалар до краев, завяз в ней. Медленно побрела она обратно к поляне, будто слепая, от дерева к дереву, и наткнулась на Аюра. Он потерянно метался по лесу и обрадовался ей, схватил за плечи, что-то спрашивал, может быть, даже кричал, но Джалар ничего не слышала, ничего не понимала. Она стояла перед ним, опустив руки вдоль тела, и мотала головой, словно лойманка во время обряда. Аюр топнул, оттолкнул ее и убежал.
Джалар без сил опустилась на влажную землю, прислонилась спиной к сосне. «Был бы жив Анык… – горячим комом оленьего сердца пылало в ее голове. – Почему умер
Джалар знала, чувствовала, что и Чимек, и Гармас, и Халан хотели сделать ее своей, не говоря уж о Лэгжине. Она чувствовала это, как чувствует каждая женщина, – по мимолетным взглядам, по несказанным словам, по улыбкам. Она вспомнила, как однажды, давно, Анык подрался с Чимеком, и все говорили, что из-за нее, Джалар. И вот Чимек отшатнулся от нее, как от Нави, хотя Джалар даже догонять не надо было – бери, вплетай свою чуду, веди в деревню. Но он будто бы… испугался? Как Халан, как Лэгжин. Джалар зажала уши ладонями. Глухота не проходила, все сильнее укутывая в одеяло страха и непонимания. Тогда Джалар встала и пошла на поляну. «Кто бы ни отдал мне свою чуду – стану его женой!» – холодея от своего обещания, сказала она себе.
Чем ближе Джалар подходила к лугу, тем больше людей встречала. Раскрасневшаяся Айна, смущенная Нёна показывали друг другу свои чуды, хихикали, поглядывая на довольных женихов, следовавших за ними по пятам. Ударили три лойманских бубна, и Джалар услышала их. Глухота спала, вернулись все звуки, тут же кто-то хлопнул ее по плечу:
– Гонки закончились, мы теперь с тобой свободны на целый год!
Джалар слабо улыбнулась: Мон удалось отсидеться на дереве, как она и хотела. Но это ведь не то же самое, что «четверо парней, которым ты нравилась еще на Жарминахе, пробежали мимо».
– Ты тоже спряталась? – не скрывала радости Мон. – Я знала, что ты умная, Джалар! Замуж не напасть – лишь бы замужем не пропасть. Успеем, и не раз!
Мон захохотала, но Джалар заметила, что глаза подруги ищут кого-то в толпе мужчин. Она даже не смогла улыбнуться в ответ, чувствуя огромную усталость, будто не спала три ночи подряд и таскала тяжелые мешки по глубоким снегам, и спросила:
– Ты не видела Сату?
– Да вон она.
Сату вышла из леса. Лицо ее было заревано, платье порвано на плече, подол в грязи. Джалар бросилась к ней.
– Сату! Что с тобой?
– Забери тебя Навь, Джар! – закричала Сату и ударила подругу в плечо. – Ты что, не могла показать Аюру, в какую сторону я побежала, он же спрашивал тебя!
– Сату, я…
– «Сату, я…»! Я думала, мы подруги!
– Мы подруги! – закричала Джалар. Мир, только что вернувшийся к ней, казалось, сейчас оглохнет опять.
– Тихо-тихо, – вклинилась Мон. – Ну-ка успокойтесь обе. Что случилось, Сату? Ты будто от всех демонов Нави бежала.
– Демонов было трое! – Сату натянула порванный рукав на голое оцарапанное плечо, глянула на Джалар, и та очень четко поняла, что подруга не хочет говорить при ней. При ней, Джалар! – Три демона погнались за мной, один повалил и… – Лицо Сату вспыхнуло, по щекам потекли слезы. – Я пыталась, но никак не могла вырваться… Они схватили меня, двое держали, а один… Я кричала Аюра, кричала вас…
– Кто это был?
– Чимек, Гармас и Халан!
Она снова глянула на Джалар.
– А потом Аюр меня нашел, вырвал из их лап, велел бежать… – всхлипнула Сату. – Сказал у края леса его ждать.
– Может, на помощь позвать? – робко предложила Джалар. – Все-таки их трое.
– Да. Зря я его послушалась.
Она пошла в лес. Мон и Джалар переглянулись, двинулись следом. Сату все ускоряла шаг, и вот они уже бежали. Навстречу им то и дело попадались счастливые и
Они добежали почти до болота, когда увидели Аюра. Он лежал, неловко подвернув ногу, тяжело дыша. Глаза его были закрыты, по лицу растекался огромный синяк. Они бросились к нему.
– Сату, – прохрипел Аюр. – Чуду я потерял, прости…
– Что с тобой? Это они? Что они с тобой сделали? Проклятый Халан, проклятый Чимек, проклятый Лэгжин, я убью их, я…
Сату заплакала, спрятав лицо на груди Аюра, отчего он застонал и заскреб рукой по земле. Джалар показалось, что нежная трава стала красной под этой рукой. Она смотрела на эту траву, гнев и ужас затопляли ее сердце и бились в ушах. Джалар ухватила Мон за руку, сказала сбивчиво:
– Говори со мной! Мон! Говори со мной!
– С ума сошла? – возмутилась та. – До тебя мне, что ли? Нужно за помощью бежать!
Она развернулась и бросилась к лугу, туда, где били в бубны все три лойманки Края.
– Аюр, Аюр, Аюр! – плакала Сату, и в ритме этого имени стучал бубен в голове Джалар.
Она видела, как подруга целует возлюбленного, как бегут к ним на помощь взрослые, как лойманки, мешая друг другу, ощупывают Аюра, оттеснив от него Сату, как что-то льют ему в рот, как его уносят, как женщины уводят рыдающую Сату и как рукав ее порванного платья болтается подстреленной белой птицей.
– Джалар! Джалар!
Кто-то ударил ее по щекам, еще и еще. Джалар вскрикнула. Перед ней стояла Тхока. Смотрела сурово, взволнованно. А рядом – испуганная мама. По лесу гуляли синие пьяные сумерки. Они скрыли красную от крови Аюра траву.
– Пойдем домой, Джалар, – сказала Тхока. – С Аюром все будет хорошо. Слышишь, Джалар? Он жив, он поправится, и они поженятся с Сату. Не надо никому мстить, рысенька моя, пойдем домой. Отец обыскался тебя.
Сату рассказала всем, что случилось на болоте, а Мон выступила свидетелем, хотя самой ее там не было и она не видела, как все произошло. Но все всегда верили спокойной и рассудительной Мон, дочери учительницы. Парней хотели судить, но, когда их отыскали, выяснилось, что Навь уже наказала их: Чимек споткнулся о камень и сломал ногу, Гармас, раньше всех вернувшийся на луг, как ни в чем не бывало начал рубить дрова для вечернего костра, но промахнулся и отсек себе четыре пальца на правой руке. Хуже всего пришлось Халану – он бежал по лесу, не разбирая дороги, и корявая ветка выткнула ему глаз. И вроде бы все говорили: «Поделом, что за навьи бесы в них вселились – нападать на девушку?» Но не было в Краю человека, который бы не вздохнул после этого: «Такие молодые, а уже покалеченные. Как охотиться будут? На что жить? Где жен возьмут?»
Джалар слышала эти разговоры, и ей тоже было жаль парней. Но потом она вспоминала порванное платье Сату и неподвижного Аюра, и вся жалость проходила.
Шона, Вира, Тхока
Лойманка Вира выхаживала Аюра, но Тхока ходила к нему каждый день. Джалар ходила с нею вроде бы как помощница, но на самом деле – чтобы потом рассказать Сату, как Аюр себя чувствует. Сама Сату могла пробраться в дом Виры только тайком, и она уже отнесла лойманке все свои драгоценности в обмен на эти короткие свидания: и разноцветные ленты, и бусы, и сережки, и шаль. Вира не то чтобы была строгой, но что скажут люди, если узнают, что незамужняя девушка бегает к парню? Ведь женихом и невестой они так и не стали: чуда, приготовленная Аюром для Сату, покоилась где-то на дне болота. «Так что прости, милая, но пустить я тебя не могу… Разве что вечерком, да иди с оглядкой, чтоб не увидел никто». Сату была на все согласна, но Джалар злилась на Виру: что худого будет в том, если Сату посидит рядом с Аюром? Ну и пусть она не носит его чуду, все в деревне знают, что было бы по-другому, если бы на нее не напали! Вира просто жадная и нашла способ, как набить свои сундуки.