Семь валькирий: шкатулка Эофии
Шрифт:
— Моя любимая после нашей первой брачной ночи не желает более делить со мной ложе, — начал Некрис, и я увидела столько неодобрения в глазах господина Фэра, что стало даже стыдно, — она говорит, что я её не понимаю, а я, что бы ни делал, получаю лишь замечания.
— Госпожа Эофия, вы ведь выглядели такой счастливой на свадьбе, в чем проблема? Ваши чувства так быстро остыли к господину Некрису? — мужчина закинул ногу на ногу, положив на колено ладони. Я почувствовала себя на приеме у психолога. Кто бы мог подумать, что муж Тирисии увлекается подобным. Ещё и Некрис так самодовольно улыбается, ну, что ж, я хотела поднять иную тему, но раз ты
— Он не удовлетворяет меня в постели, — фыркнула я, гордо вскидывая голову. Нимф подавился слюной. — Совсем ничего не умеет.
— Ну, Госпожа, вы должны быть снисходительнее, — с умным видом ответил мужчина, — господин Некрис молод. Но я понимаю, в чем проблема, сексуальные отношения нередко становятся одной из причин остывания чувств. Впрочем, что есть чувства? Идеализация платонической любви не верна и оспаривается мной уж несколько лет. Страсть и доверие толкают гармонию совместной жизни вперед, и многие современные пары не понимают очевидного…
Кого-то явно занесло. Но господин Фэр говорил с таким энтузиазмом, с таким рвением, что мне стало даже завидно его столь сильной увлеченности, подобной одержимости. Некрис выглядел недовольно. Обиделся на мои слова? Ох, какой нежный.
— …и именно поэтому так важно сохранить этот каркас в этом первоначальном виде, — закончил мужчина. — Госпожа, вы должны открыто демонстрировать свои чувства и говорить господину Некрису всё, о чем вы думаете. Но и господин Некрис должен соблюдать эти правила!
— Да как могу я соблюдать их, если она насмехается надо мной!
— А сам-то, а сам-то! Ходит, мизинцы растопырил, всё ему не так!
— Твои манеры оставляют желать лучшего!
— Твои навыки в постели тоже! Только и умеешь что кряхтеть!
— Что ты сказала!!!
— Ну же, ну же, успокойтесь, — вскочил на ноги Фэр, отпуская из рук шкатулку и ставя её на кровать, — ох, уж не в первый раз такое предо мной происходит. Эту проблему нужно решать!
Мужчина вновь решил поразить нас ораторским искусством, в котором переплетались восхваления любви и научные термины, которые я с трудом понимала. Некрис вспылил не на шутку, начав горячий спор с нашим психологом, а я довольно смотрела, как открывается шкатулка и как замотанные тряпками руки Алио меняют один камень на другой. Действовать нужно было немедленно. Госпожа Тирисия, вернувшись, тут же обнаружит подмену, если действие падпараджа не прекратится.
— Что-то голова у меня заболела, — поднялась я с кресла, не найдя решения лучше.
— Постойте, Госпожа! Нам ведь нуж…А чем это пахнет? — нахмурив брови и схватив шкатулку, Фэр быстрым шагом направился к двери.
— А это…не гарь ли случаем… — так обреченно произнес Некрис, что у меня в памяти всплыла крайне довольная мордочка Красныша. Рубин. Яркий алый цвет. Самовозгорание камня. В этот момент я поняла, в какую кучку наступила.
Едва Фэр прикоснулся к двери, как та буквально обрушилась на него, впуская в комнату столбы дыма и мужские крики. Внутрь вбежала целая делегация, состоящая из тех троих мужчин, Лиона и Крогиса, появление которого я точно не ожидала. Одежда последнего полыхала особенно ярко, и носящийся рядом второй муж попросту бил его какими-то занавесками, снося при том стоящие в округе вазы и картины.
— Призраки поместья! — кричали при этом незнакомые мужчины. — Они покарают всех нас!
— На, — только и сказал мне Алио, всовывая в руки падпарадж, и тут же отбегая в сторону, где мужчины пытались
Крогис горел адским пламенем, Верлион тоже периодически загорался, но тут же затухал, ведь огонь был его стихией, а Некрис и вовсе свалился на пол, где об него споткнулся и свалился господин Фэр. Красная рука продолжала метаться по комнате, и даже притихший Черныш в итоге рванул к своему собрату, чтобы того успокоить. Но самое главное, что посреди всей этой анархии в углу сидела я и…пела. Пела ту самую колыбельную, отчего со стороны могла сойти за городскую сумасшедшую.
Когда переливающийся оранжевым камень потеплел, а моё горло начало болеть, я вовремя вспомнила об имени, но, как это часто бывает в подобных ситуациях, на ум не приходило ни одно слово, которое смогло бы стать подобием имени. Что он там вызывал…Зависимость? Наркотик? Хорошо, нарекаю тебя Наркашом!
— Крогис, — возник вдруг перед потухшим и ослабшим кроликом Алио, — давай крепись! Дома тебя ждут жена и десять детишек!
— Нееет! Дайте мне спокойно умереееть! — шипел тот, отмахиваясь от всех лапами.
Я поднялась с пола. Судя по запаху, где-то догорала штора. Рядом со мной пританцовывал довольный красный дракончик, из ноздрей которого клубом шел дым.
— Хозяйка рада? Красныш хороший? — Да… — только и смогла произнести я.
На часах замерло ровно девять часов. На улице били в колокол, увидев идущий из поместья дым. Испуганные слуги уносили из комнаты Крогиса, упавших в обморок мужчин и Некриса, что надышался гарью. Я старалась не смотреть в огромные глаза Лиона и Алио, и быстро вышла прочь. Рядом со мной послушно бежало уже три дракончика.
Глава 12
И что теперь?
Признаться, этим вопросом я задавалась вот уж неделю, как мы подпалили комнаты в чужом поместье. Выйти из воды сухой я не ожидала, но Госпожа Тирисия, освободившись от влияние Наркаша, не заметила ни подмены, ни нашего стремительного отъезда. По слухам, госпожа слегла в постель от недугов, причину которых обосновывали слабым здоровьем, но, зная правду, что ныне терлась о мою руку своим носом, мы были уверены — ныне Тирисии ничего не угрожает. Поставленная цель выполнена, падпарадж весело играет со своими собратьями, а я вновь и вновь задаюсь одним и тем же вопросом: и что теперь?
Дракончики не знают, как им освободиться, более поддерживать Некриса в идее об уничтожении камней я также не стану (к тому же, сам нимф смягчил своё мнение), и единственная мысль, что казалась мне правдоподобной, несла в себе предложения о поисках того самого священника. Мог ли он действительно знать больше? Почему столь внезапно отправился он на Острова, где связь с ним прервалась? Поговаривали, что последний раз его видели на корабле, отправляющемся к Тарскому острову — единственному месту во всем нашем мире, где власть принадлежит мужчинам. И что он там забыл? Неужели, именно там находится недостающий нам камень?