Семь желаний Ани

Лукас Ольга

Часы в комнате бабушки с дедушкой прошуршали двенадцать раз. Раньше они отбивали время каждый час, но потом дедушке это надоело, и он их так починил, чтобы они никому не мешали. Теперь часы приготавливались отбить нужное число ударов, откашливались, но не могли издать ни звука. «Я буду выступать как эти часы», — подумала Аня и снова присела на матрас.

То есть на раскладушку.

Исчезла новая мебель, исчез точно направленный свет настольных ламп, вернулся скромный Анин быт с наивными рисунками на стенах вместо настоящих вещей. Вернулась и Лаура в золотом платье.

— Радость

моя! — воскликнула она. — Не слышу слов благодарности! Ладно, можешь не благодарить. Выглядишь, правда, бледно, но это авитаминоз. Он весной у людей всегда бывает.

— Уходи! — замахала на неё руками Аня. — Варя сейчас вернётся, увидит тебя!

— Варя не вернётся.

— Что ты с ней сделала? — вскочила Аня.

— Спокуха, детка, — Лаура взлетела и перекувырнулась в воздухе. — С ней всё чудненько, она спит у себя на верхней полке. Это же у нас что было? Как называется-то, забыла. Это как дедушка твой сегодня кусок игры бесплатно скачал, чтоб понять — надо ему или нет.

— Демоверсия? — подсказала Аня.

— Точно, она. Положено так, не мной придумано. Я тебе по твоему желанию показываю демоверсию новой жизни, одного дня достаточно — от полуночи до полуночи. Ты смотришь и такая говоришь: «Дорогая Лаурочка, это прямо то, о чём я мечтала, спасибо тебе, ты свободна наконец-то! Лети к своим подружкам!»

— Если это демоверсия, то всё можно отменить и сделать как было? — с надеждой спросила Аня.

— Тебе что, не понравилось? — нахмурилась Лаура. Её золотые одёжки перестали сверкать.

— Я не могу. Просто не справлюсь, пойми! Чтобы стать лучшей версией себя, мне придётся вообще перестать быть собой! Я ведь на самом деле никакая не звезда…

— Но могла ею стать. И сейчас ещё можешь, — Лаура присела на раскладушку.

— Чтобы стать знаменитой певицей — надо начинать лет в пять. Хотя бы, — сказала Аня.

Сколько всего ей предлагали начать «лет в пять»! Отец приводил её в Аничков дворец и рассказывал, показывал, знакомил, записывал. В лучшем случае Аня держалась два месяца — а потом уходила. Она не чувствовала потребности заниматься чем-то всерьёз. Вот читать — да, читать — это её призвание. «Столько книг прочитала — могла как бы книжный блог вести!» — с завистью говорила Полина. Уж она бы не упустила шанс! Аня даже в книжный клуб несколько раз сходила, вместе с бабушкой. Но там обсуждали только взрослые книги, и всем было неловко. Ане — потому что она не всё понимала. Остальным участникам — потому что они не могли при ребёнке говорить то, что думают. Бабушке — потому что квартира, в которой собирался книжный клуб, была такой ухоженной, обставленной и продуманной, какой её собственная не будет никогда.

— Чтобы стать знаменитой — надо трудиться, подруга, — лениво протянула Лаура. — У тебя есть слух. Ты сама это знаешь, иначе бы не услышала сегодня, как тупо лажаешь. Это вот такусенький, малюсенький, но талант. Голос — средненький такой, но приятный. Три года подряд, четыре раза в неделю, зимой и

летом, в каникулы и перед контрольной, когда хочется гулять и когда хочется тупить — идти и заниматься. Хочешь всё по-честному? Загадай, чтоб родичи тебя завтра записали на вокал. Через три года будешь звездой, я отвечаю.

— Через три года… Я уже взрослая буду. А ты подумала, как бы я, такая бездарная, выступала в полуфинале? — возмущённо спросила Аня.

— Неважно, как бы ты там выступала. Ты уже звезда. Тебя фотографируют для рекламы. Завела бы блог, стала ходить на модные вечеринки. Тебе же не петь хотелось, а стать популярной. Чтоб все вокруг носились. Так? Или ты неправильно мне объяснила? И теперь мы отменяем мою великолепную работу?

— Прости, но да.

— Когда отказываешь — не говори «да». Я должна услышать чёткий отказ.

— Нет! Мне не нужна нечестная популярность. Три года подряд, четыре раза в неделю! Сколько денег! Выходит, Варя осталась без репетиторов и не поступила из-за меня.

— За неё не волнуйся, — Лаура спрыгнула с раскладушки на пол. — Она справится, поступит и своего добьётся.

— Она справится, — эхом повторила Аня. — Но я не хочу позориться. Лаура, почему ты всё сделала так?

— Я? Это сделала ты. Ты пожелала, а я встроила твоё желание в логику мира.

Аня присела на раскладушку.

— Значит, талант певицы у меня маленький, но есть, — протянула она. — А если я стану Полиной? Ну, поменяюсь с ней местами? У её родителей есть деньги на занятия, я не займу ничьё место.

— Кроме Полининого. Тебе всё равно, куда мы её денем? — спросила Лаура, вертя колечки на крошечных пальцах.

— Очень не всё равно! — воскликнула Аня. — Если я буду на её месте, то она окажется на моём! И мы будем дружить! Обязательно дружить!

— Исполняется, — ответила Лаура и шагнула сквозь стену.

Она была где-то в комнате, невидимая, неосязаемая. Аня вспомнила, что они с Варей хотели съесть что-нибудь вредное, и это было бы кстати. Но сначала — прилечь и всё обдумать.

Хочу оказаться на месте Полины

Незнакомая мелодия будильника прогнала сон. Ещё один минус жизни практически бок о бок с сестрой: обе просыпаются рано, если рано надо встать хотя бы одной из них.

Аня закрыла голову руками. Будильник не умолкал. Видимо, Варя проснулась ещё раньше и ушла умываться, а о будильнике забыла. Такое с ней случается.

Мелодия становилась всё громче. Аня резко села на кровати. Это не её комната. Вернее, её, полностью её.

Быстро восстановилась в памяти вся картина: теперь Аня — это Полина.

Она направилась к зеркалу: интересно, какая у Полины бывает причёска, когда она только-только проснулась? Варианта было два: волосок к волоску, как обычно, или нечёсаная копна, как у всех нормальных людей (и даже у Вари!).