Семь желаний
Шрифт:
– Что с вами? – спросила она, заботливо глядя на мое лицо.
– Мне хочется сделать сразу несколько дел. Но я не знаю, с чего начать.
– Моя мама всегда говорила: начинать надо с самого трудного. Для меня, например, это рано вставать.
– А для меня – признавать свои ошибки.
– Вот как! – оживилась Лера. – Значит, вы упрямый?
– Нет, я самоуверенный, – поправил я. – И это усложняет мою задачу. И все же я приношу тебе свои извинения. Я был не прав, когда считал, что это ты убила Марко.
Лера
– Вы знаете, кто убийца? – спросила она.
– Думаю, что знаю.
– Но все-таки вы не уверены до конца?
– Абсолютно уверенным может быть только сам убийца и его соучастник. Другим остается лишь тешить себя так называемыми неопровержимыми доказательствами. Но доказательства – это еще не есть истина.
– Надо же, какой вы скептик. Выходит, если я сейчас признаюсь, что убила Марко, вы поверите мне, а не доказательствам?
Что-то мне перестал нравиться наш разговор. Лера, лукаво глядя на меня, ждала ответа на свой вопрос.
– А какой смысл тебе признаваться, если столько сил и времени потрачено на доказательство твоей невиновности? – ответил я, пожимая плечами. Признание Леры стало бы для меня апокалипсисом, оно сразило бы меня наповал.
– Смысл в том, что ваше расследование бессмысленно, – играла словами Лера. – Вы же сами пришли к этому выводу.
– Прекрати мне «выкать»! – вспылил я. – И наберись терпения! Очень скоро ты убедишься, что я прав!
Я призывал эту вздорную девчонку набраться терпения, а у самого колени зудели от нестерпимого желания немедленно убедиться в своей правоте. Я даже думать не хотел о том, что ошибся.
ГЛАВА 19
ШОУ
Поинтересовавшись, как Лера переносит нервные потрясения, я посоветовал ей накинуть на плечи кофточку, после чего вывел девушку в коридор. Мы поднялись на второй этаж и зашли в гостиную. За столом, положив голову на пачку салфеток, крепко спала Кика.
Лера села, придвинулась ближе к столу и сразу же потянулась к вазочке с шоколадными конфетами.
– Пересядь на другую сторону, – посоветовал я Лере.
– Это мое место, – ответила она.
– Возьми свою тарелку и пересядь, – настоял я. – Иначе в момент эмоционального всплеска ты рискуешь получить отбивной по лицу.
Лера оглядела стол, вспоминая, кто где сидел, и безропотно пересела к Кике. Кика проснулась, подняла голову и безумными глазами посмотрела на Леру. Я присел у камина, пошуровал кочергой остывшие угли, раздумывая, разжигать камин или не стоит.
– Что ж это мы с тобой никак расстаться не можем? – услышал я за своей спиной голос Ольги.
Я оставил кочергу и выпрямился.
– Поверь, это стало неожиданностью даже для меня самого. Но я все-таки закончил расследование.
– Что ты говоришь! –
– Да, определился. И хотел бы, чтобы сейчас за этим столом собрались все твои гости.
– Понимаю, – кивнула Ольга. – Ты хочешь назвать при всех имя, которое так долго не решался произнести.
И она кинула быстрый взгляд на Леру, желая удостовериться, что главное действующее лицо уже здесь.
– Сейчас я пошлю за Плосконосом и Виолеттой, – добавила она, повернулась к столу, но послать оказалось некого. С Кикой Ольга не разговаривала, а Лера в ее понимании уже как бы сидела в следственном изоляторе.
Пришлось Ольге идти самой.
– Это правда? – спросила Кика, отрываясь от горлышка бутылки с минералкой. – Ты знаешь, кто грохнул Марко?
– Он думает, что это сделала не я, – сказала Лера, рассматривая яркую обертку от конфеты.
– Имеет, между прочим, на это право, – заявила Кика и посмотрела на меня глазами бездомной собаки. – Надеюсь, меня ты тоже не подозреваешь? – Вздохнула и тотчас добавила: – Меня нельзя подозревать. У меня судимость. Если еще раз попаду на нары, то это будет полный облом.
– Все-таки я не понимаю, – сказала мне Лера, – как вам удалось составить цельную картину из какой-то обрывочной информации? Ведь вы не знаете главного, но готовы раскрыть нам глаза на то, что здесь произошло. Наверное, в этом и заключается талант сыщика?
Кажется, Лера решила меня подразнить. Признаться, ее слова немного задели меня. Чтобы не давать повода для новой иронии, я опять присел у камина, вынул из корзины несколько березовых поленьев, сложил их под сводом в виде колодца и сунул в середину газетный комок.
– Не занимайся ерундой! – сквозь зубы процедила вошедшая в гостиную Ольга. Она быстро подошла ко мне, отобрала у меня спички и швырнула их за кирпичную кладку. – Сядь за стол. Подумай, что будешь говорить!
Я заметил, что она очень взволнованна и нетерпелива, а руки ее так сильно дрожат, что она вынуждена бесцельно хвататься за стулья и передвигать их с места на место.
Я занял место Марко. Вошел Плосконос. Вид у него был сонный и испуганный. Сутулясь и опустив голову, словно пробирался между рядов в кинотеатре во время фильма, он прошел в угол. Присев на стул, на всякий случай принял «китайскую» позу и принялся грызть ногти.
– Пожалуйста, – тихо сказала мне Ольга, – обоснуй свои выводы. Чтобы ни у кого не осталось никаких сомнений.
– Я постараюсь, – пообещал я.
– По случаю чего собрание? – громко сказала Виолетта, появляясь в гостиной и с ухмылкой оглядывая присутствующих. – Нашему детективу не дают покоя лавры Шерлока Холмса? Или, пардон, Эркюля Пуаро? Скажите, – обратилась она ко мне, – кто из них вам больше импонирует?