Семь
Шрифт:
– Твоя мать, даже горло мне не дает смочить, будь хотя бы ты так любезен, исполни волю отца. – Руслан сделал вымученное лицо и жалостливо посмотрел на сына.
– Ну нет, слава богу это не последняя твоя воля, а мне пока не хочется обрушить на себя гнев твоей жены, то бишь, моей дорогой мамочки.
– Какой же тогда ты мне сын, раз не хочешь поддержать меня, и облегчить участь в этом доме! – вскипел отец.
– Не горячись, папа, как только ты поправишься, так я исполню твою просьбу с лихвой, но сейчас, - Павел повел головой из стороны в сторону и снова уставился на отца.
– Меня держат в этой комнате как заключенного, мне сразу
Речь его прервалась, он побелел и схватился за сердце. Павел подскочил к Руслану, и громко позвал свою мать. Все в доме переполошились, Дарья вызвала «скорую», и стала наспех собираться. Павел все время находился у постели отца, пытаясь напичкать его таблетками и каплями. Машина подъехала, больного погрузили, Дарья запрыгнула в «скорую», а Павел последовал за ними на своей машине. При виде сердечного приступа своего отца, мысли вылетели у него из головы, и он напрочь забыл обо всем. Страх вперемешку с испугом накрыли его сознание, он остановился в коридоре больницы и принялся успокаивать свою мать. Очнулся Павел только тогда, когда его телефон, несколько раз проиграл мелодию звонка. Он посмотрел на светящийся дисплей, затем на время и едва не выругался.
– Мама, я должен ехать.
– Господи Паша, ты не можешь, не сейчас, возможно твоей отец умирает, о чем ты можешь еще думать!
О том, подумал ее сын, что в нескольких десятках километров отсюда умрет очень дорогое его сердцу существо. И он не сможет простить себе, если не попытается ее спасти. В этом заключалось спасение Лизы, и спасение его собственной души. К тому же это последняя, седьмая смерть и он не может остановиться после всего, что было.
– Я должен ехать, и ты примешь это как должное. Надеюсь, он поправиться, - закончил Павел, принуждая свою мать.
Дарья кивнула, и приложила к глазам носовой платок.
– Удачи тебе сынок. Я позвоню, как станет что-либо известно о здоровье твоего отца.
Он выбежал из больницы и сел в машину. С нарастающей скоростью, Павел обгонял другие автомобили, пересекал сплошную и выезжал на встречную полосу. Он бранил себя на протяжении всего пути, едва замечая, что твориться за окнами. Густой туман все больше окутывал улицы, не позволяя видеть что-либо впереди себя.
На одном из поворотов Павел умудрился въехать в легковушку, но вырулив автомобиль, помчался дальше, не реагируя на возгласы и брань, раздававшихся из второй машины ДТП.
Глава 36
К тому времени как он выбежал на стоянку и направился к центральному входу, часы пробили час наступления бедствия, и в небе раздался оглушительный звук. На землю упала огромная конструкция хвостовой части вертолета. Лиза свалилась на землю в нескольких метрах от загоревшегося металлолома. В воздухе послышались крики и топот людей. Те, кто успели унести ноги, теперь прислушивались ко всему со стороны, другие пытались сориентироваться в густом тумане пытаясь, перекрикнусь друг друга.
– Не вставай! Лиза! Не вставай, - раздался громкий голос Павла, который припал к земле неподалеку. Разглядеть девушку в густом тумане не удавалось, но он точно знал, что происходит и какое последствие ожидает Лизу.
Она испуганно озиралась по сторонам, пытаясь понять, откуда раздается знакомый голос. Едва мимо нее пронеслась лопасть вертолета, как она поспешила удрать. Павел тоже вскочил на ноги, и ринулся вперед. Они едва не столкнулись, когда их тела оказались в нескольких сантиметрах друг
– В воду! Живо!– скомандовал Павел.
У девушки не оставалось времени на раздумье, так как мужчина, крепко державший ее руку, резко потянул ее в сторону фонтана. Лиза ударилась о бортик и покатилась в водоем. Павел прыгнул за ней и в этот момент палящий жар, от сильного взрыва накрыл землю. Вода оказалась настолько холодной, что тело одеревенело. Через несколько секунд они вынырнули.
Лиза поспешила вылезти из воды, ухватившись за край фонтана дрожащими руками. Ее испуганные глаза перебегали от дна бассейна к горящему МИ-8. Она увидела, как голова Павла показалась над водой. Его синие губы все время двигались, сопровождая неразличимую речь. Глаза пристально следили за девушкой. Он помог Лизе выбраться, и с большой торопливостью вылез сам. Вода с одежды стекала ручьем, а холодный ветер пронизывал насквозь. Лиза, едва передвигая дрожащими ногами, направилась в сторону выхода, снимая на ходу мокрое пальто. Ее туфли остались в фонтане, босые ноги оставляли мокрые следы на усыпанной обломками земле. Павел догнал девушку и попытался ее остановить.
– Оставь меня! – крикнула Лиза, с дрожью в голосе, пытаясь справиться с волнением. Чувство страха еще не рассеялось, а гнев и обида на собственную судьбу стали постепенно проявляться. Она ускорила шаги, сердце стучало где-то в висках, а слезы так и норовили выплеснуться наружу.
Павел еще крепче ухватил Лизу и развернул к себе. Девушка стала выворачиваться, и бить его кулачками в грудь. А он свою очередь довольный тем, что сохранил ее жизнь, и поборол смерть, громко рассмеялся. Это был истерический смех, но Лиза не разделяла его радости.
От холода ее руки стали красными и она почти не чувствовала пальцев. Удары, которыми она пыталась отгородиться были слабыми, в них проскальзывала горечь и отчаяние.
– Где ты был? – снова воскликнула Лиза. – Ты же знал, что случиться, почему ты не пришел раньше? – речь потонула в рыдании, Лиза зажала руками рот, заглушая свой плач.
Павел, привыкший видеть Лизу напуганной, смеющейся, довольной, но не как не сломанной и рыдающей в три ручья, крепко прижал ее к себе, но найти утешающих слов не мог. Он и сам еще не оправился от мысли, что мог потерять ее, опоздав хотя бы на секунду. Если б она растерялась, или не среагировала на его голос, он не ощутил бы ее сейчас в своих объятиях, не услышал голоса, пусть даже срывающегося на крик. Не увидел темных глаз, которые в данный момент были влажными от слез. С темных мокрых волос, прилипших к лицу, капала вода. Лиза напоминала затравленного зверька, загнанного в угол, и дрожащего от страха. Но дрожала она еще и от холода, поэтому мужчина поспешил отвести ее к машине.
Достав из багажника, плед и полотенце, которые не забыл прихватить с собой, на случай если им придется скрываться от огня в фонтане, он велел ей снять с себя мокрую одежду и как следует укутаться. Лиза перестала плакать еще по дороге к машине, она села на заднее сиденье, и сняв одежду стала обтираться сухим полотенцем. Павел собирался сделать тоже самое, но потом передумал. Шокировать девушку своей наготой, было, мягко говоря, неловко. Он позволил себе снять мокрую рубашку, оставаясь в майке, и обнажая усыпанные шрамами руки, включил в машине печку и завел двигатель.