Семьдесят два градуса ниже нуля. Роман, повести
Шрифт:
Я прибежала как раз тогда, когда Надя приводила в чувство Кемилат Гулиеву, сестру моего директора, — она чуть не задохнулась от снежной пыли, а Мурат и Вася спускали из окна второго этажа Юлию. Все ее лицо было в крови, а левая рука висела, как плеть. Надя тут же стала накладывать лубок, а Юлия не давалась, кричала: «Плевать на руку! Лицо, боже мой, лицо!» Поразительные дуры — эти красотки. Только когда Надя сунула ей зеркало, она успокоилась: ей просто осколком стекла слегка повредило бровь.
Я специально остановилась на этом незначительном эпизоде, чтобы ты лишний раз понял, как бренна и преходяща так называемая красота: гоняться за ней — это гоняться
Несколько жильцов получили легкие травмы, но главным образом были напуганы, причем не столько дети, сколько взрослые: дети тут же начали «играть в лавину». Больше ничего важного для тебя я там не приметила. Мурат отправил всех пострадавших в «Актау», а сам вместе с Надей и Васей побежал к лавинному конусу, в котором, по слухам, оказалось несколько туристов. Я побежала за ними и на ходу обернулась: с фасада окна и балконные двери «Актау» были выбиты. Максим, ты угадал! Страшно подумать, что могло произойти, если бы там оставались люди.
Максим! На основании первичных документов и дальнейшего изучения вырисовывается такая картина:
22 марта в 16 ч. 34 мин. из очага № 4 сорвалась гигантская лавина, которая, перекрыв дно долины, перевалила через Кёксу. При этом были уничтожены — главным образом воздушной волной — сосновый лес на большой площади, высоковольтная и телефонная связь на расстоянии около километра и на 800 метров завалено шоссе Кушкол — Каракол. Большие лавины, перекрывавшие шоссе, сходили и раньше, но лавин таких размеров не наблюдалось по крайней мере сто двадцать лет — именно на такой срок указывает установленный по спилам возраст поваленных деревьев.
Лавина оторвалась из-под самого гребня склона Актау, захватив всю площадь лавиносбора очага № 4 и часть очага № 5, и с огромной скоростью пошла на долину, образовав за руслом Кёксу лавинный конус высотой до восьми и длиной до трехсот пятидесяти метров. Воздушная волна забросила провода высоковольтной линии на южные склоны, они долго свисали оттуда с высоты ста метров, как гирлянды. Ударившись о фасад гостиницы «Актау» и о южные склоны, волна как бы рикошетом повернула направо, разрушая все на своем пути: повалила лес, сорвала крыши с двух турбаз, повредила дом № 3, выдавила оконные переплеты с толстыми витринными стеклами продмага{4} и столкнула друг с другом два туристских автобуса. Несколько минут в поселке Кушкол от снежной пыли было так темно, что люди не могли увидеть вытянутые вперед собственные руки. Всего сфера действия воздушной волны распространилась на два с половиной километра от лавинного очага.
Максим! Нижеследующую часть я записала под диктовку Олега:
«Лавина № 4, пройдя по крутым склонам и кулуарам, сорвала мощную толщу снега, которая образовалась за счет метелевого переноса и за счет небольших лавинок, падавших со скал во время снегопада. Развив скорость порядка двухсот километров в час, снежные массы взлетели на крутой и высокий склон правого борта очага и, частично перескочив на склоны очага № 5, привели в движение дополнительные массы снега. Следует
Любопытно высказался по этому поводу Алексей Игоревич: «Вот как полезно быть гибким! Гордых и бескомпромиссных буря ломает, выживают приспособленцы». Кстати говоря, к нелепому инциденту во время раскопок Алексей Игоревич отнесся с юмором, он нисколько на инструкторов не обиделся.{5}
Максим, когда будешь вычислять силу воздушной волны, прими в расчет, что одна металлическая высоковольтная мачта была сорвана с анкерных болтов и отброшена на 125 метров, а все бетонные столбы сломаны у основания и остались лежать на месте.
Всего было уничтожено: почти две тысячи взрослых сосен, девять столбов линии электропередач и восемнадцать столбов телефонной сети. Более подробно об убытках, как это положено, будет докладывать Мурат.
Максим! Тебя не раз и справедливо упрекали в том, что ты слишком скупо, скороговоркой рассказываешь о спасательных работах. Это эгоистично, ибо твой опыт с пользой для себя могли бы использовать молодые и вообще менее искушенные лавинщики. Я за тебя этого сделать не могу, напоминаю лишь об отдельных моментах.
Итак, передний фронт лавины представлял собой трехсотпятидесятиметровую дугу с выдвинутым вперед языком, остальная масса лавинного снега заполнила лощину и русло Кёксу. Запруженная речка вышла из берегов, и вода пропитывала нижнюю часть конуса выноса. Кроме того, спасательные работы затруднялись тем, что сверху лавинный снег поначалу очень рыхлый и легко оседает под тяжестью человека, но, с другой стороны, облегчались показаниями быстро обнаруженного Виктора Андреева.
Максим, обязательно отметь Хуссейна! До меня дошло, что Мурат на него кричал — почему, мол, упустил лихачей, не усмотрел, но что мог сделать Хуссейн с горсткой своих ребят? Хуссейн — искренний и хороший друг, ты должен его защитить. Скажи Мурату, что, если он захочет вылить ведро с ополосками на Хуссейна, ты включишь в свой отчет некоторые неприятные для управления пункты. Я понимаю, что это не совсем по-джентльменски, но разве вся наша жизнь не пронизана компромиссами? Будь немножко дипломатом!{6} К величайшему счастью, именно Хуссейн заметил торчавший из снега шарф — удача, без которой поиски пришлось бы вести вслепую. «Откопанный чайник», как изящно выразился Олег, принес своими показаниями огромную пользу. Как только его привели в чувство — а Виктор, милый юноша лет двадцати,{7} пробыл под снегом не менее десяти минут, — он тут же рассказал, что произошло. Вот расшифровка сделанной тобой диктофонной записи:
«Нас было пятеро… мы гуляли… прибежали сюда с вертолетной площадки… мой брат Борис, Таня Величко, Петя Монастырев… и еще Вадим Красухин… Мы гуляли, и вдруг оттуда послышался гул, будто самолет… Таня закричала: «Лавина!» Мы побежали… Нет, не в разные стороны, мы все были рядом, только Борис отставал, он ногу потянул… Рот, нос забило, я задыхался, закрылся шарфом, потом стало швырять… повалило… ни рукой, ни ногой… изо всех сил старался… Больше ничего не помню…»
Эти бесценные показания определили характер спасательных работ. Нижеследующее записано под диктовку Олега: