Семьдесят пять шагов к смерти
Шрифт:
– Скажите… Моя жена… Вы не замечали…
– Что?
– К ней никто не захаживал?
Виктор Григорьевич перестал улыбаться. Заморгал растерянно.
– Однако у вас и вопросики! Я даже не знаю, как ответить.
– Поймите, это очень важно для меня. Очень! Я застал её… Я понимаю, что это вас не касается, что это семейные разборки. Но тем не менее. Я должен понимать, должен знать, случайность это или… Я не хочу быть идиотом и не хочу ошибиться. Здесь очень много завязано. Прошу вас ответить честно. Это ровным счетом ни на что не повлияет. Но я должен знать. Понимать…
– Видите
– Значит, захаживал.
– Почему вы это решили? Я не утверждал…
– Потому, что в другом случае вы бы просто сказали «нет». А у вас все сложно, трудно и неоднозначно. Так что – это ответ.
– Я вам ничего не говорил.
– Вы всё сказали, спасибо.
– Коли так… чего же скрывать далее. Вы правильно догадались. Сами. Был тут один юноша. Вернее – бывал, потому что неоднократно. Кудрявый такой. С ракетками. Захаживал. Что они делали, я не знаю. Врать и выдумывать не буду. Но был он у вас долго.
– Когда?
– Точно не скажу. Не запоминал, знаете… Но один раз, когда вы уезжали. Когда я вас в лифте с чемоданом встретил и вы сказали, что улетаете на неделю… Извините. И вот что – давайте зайдем ко мне, кофейку выпьем. С ромом. А то я гляжу, на вас лица нет. Вашего. А его терять нельзя. Ни при каких обстоятельствах! Да оставьте вы эту соль, успеется еще…
Крови уже не было. Только царапины. Через все лицо, довольно молодое и приятное.
Доковыляла. Встала над ним немым укором. Это пока – немым. Смотрит злобно. Еще более злобно, чем там, на дороге, потому что рассмотрела свое лицо в зеркале в туалете. И еще заметила порванную юбку.
– Любуетесь? На дело своих рук?
Что тут можно ответить? Можно только промолчать. Ну не говорить же ей, что еще неизвестно кто! Вот когда приедет ДПС…
Взглянула на столик.
– Кофе? Думаете, мелкий подхалимаж спасет вас?
– От кого? От вас?
– От мужа! И от меня тоже!
Села. Взяла чашку, грея о нее руки.
– Вы чего неслись, на дорогу не смотрели?
– Задумался.
– Да вы что?! Задумались. А дома чего не думалось?
– От меня жена ушла, – вдруг сказал он. – Вернее, я от нее.
Мелькнул в глазах интерес.
– Не удивляюсь. После того что вы с женщинами творите. Сочувствую ей! Тоже наехали?
– Вы лучше мне посочувствуйте. Она с любовником…
– Для чего вы мне это говорите? Зачем мне это знать?! Думаете, я вас пожалею и туфли прощу? Как бы не так!
– Что вы все злитесь? Почему кричите? Я просто так. Вырвалось.
Дама как-то вся сникла. Посмотрела и сказала с вызовом:
– Потому что! Потому что от меня тоже. Ушел. Вернее – я ушла. Как вы.
– Муж, который приедет?
– А может, и не приедет!
Замолчала.
И он замолчал.
– Выходит, мы друзья по несчастью?
– Не выходит! Ничего у вас не выходит. Даже с машиной управляться! Не друзья мы – участники
– Ничего не должны.
– Ну и ладно. – Отвернулась раздраженно. Забарабанила пальчиками по столу.
– И все же вам спасибо.
– За что? – встрепенулась дама.
– За приятно проведенный вечер, – криво усмехнулся он. – Лучше так, чем с самим собой и своими мыслями.
– Хотите, чтобы я вам слезки подолом подтирала – не дождетесь! Разбирайтесь со своей женой сами! А мне своих забот хватает. В том числе вашими стараниями!
Там, на дороге замелькали красные и синие всполохи. Подъехала машина ДПС.
– Ну что вы сидите? Пошли разбираться.
– Как же вы пойдете, без обуви?
– Значит, вы идите.
Гаишники с рулетками топтались возле машин, недоуменно оглядывались. А потерпевшие-то где?
– Идите, идите, чего замерли? За свои поступки надо отвечать!
– Тогда до свидания.
– Нет уж, прощайте! Мне свидания с такими кавалерами не нужны! Увольте. У меня столько машин нет!
– Коли так, то прощайте. – Он повернулся и пошел, не оглядываясь.
И она повернулась на стуле. Демонстративно отвернувшись.
На этом они разошлись. В разные стороны…
Кофе был в кружках. Ром – в рюмках. Как-то так получилось, что их решили не смешивать – ром пошел отдельно. И очень хорошо. Бутылка была почти пустая. А кофе – не тронут. Кофе уже остыл.
– Скажите, Виктор Григорьевич, что бы сделали вы на моем месте?
– На вашем? Не хотелось бы. Хотя бы потому, что уже был. Со своей бывшей. Что бы сделал? Продолжал жить! Вы человек молодой, все у вас есть и… значит, еще будет. Если нюни не распускать. А жена – что… Расстаньтесь с ней, порвите и не тяните эту тягомотину дальше. Что было, то было. И… могло быть и дальше. Если оставить все как есть. Я, видите ли, математик и знаю, что если не поменять условия задачи, ответ будет всегда один и тот же. Вам нужно все поменять: и условия задачи, и цифры в ней: и саму задачу. Вам нужно поставить новую задачу. И новые цели. И начать жить сначала. Что здорово, очень здорово. Жизнь с начала – это новая жизнь, с новыми впечатлениями, новыми людьми. Это – молодость… И не надо копаться во всем том, что было. Без толку копаться, только нервы щипать. Забудьте – и разотрите! Жизнь только начинается!
– Ну, что тебе ответить? Нормальная шлюха. Без примесей.
– Не говори так, Саша. Все-таки она жена моя.
– Бывшая, Игорек, бывшая. Ты же сам сказал, что с ней все кончено. Имея все, как сыр в масле катаясь, нашла себе молодого хахаля и закрутила с ним любовь. Как еще ее прикажешь величать? Мальвиной? Извини, Игорь, но я привык все называть своими именами. Вернее, обзывать. Грубый я, как рашпиль! Так вот, твоя бывшая – шлюха! Ладно, было бы хуже, если бы ты об этом не узнал. И тянулось бы все… Еще бы залетела и пришлось тебе чужого ребенка воспитывать.