Семена магии - 2

Тампио

Капитанам опять была дана свобода действий и те, не замедлив ею воспользоваться, отплыли. Оно и понятно – частое пребывание на берегу без дела морякам не нравилось. Кузница вышла на поточное производство, и Евплу пришлось поучаствовать в создании укреплённого оружия. “Поскорее бы выросли дети”, – чуть ли не каждый день раздавалось его ворчание. Но мастерская начинала приносить доход, а это было немаловажно для молодого судовладельца, в подчинении которого была уже почти сотня моряков. Было бы неплохо кузнецам начать делать сабли, особенно хорошо зарекомендовавшие себя в бою с теми, кто не носит металлические доспехи. Хотя, это ещё как сказать, – если

льняную ткань пропитать кислым, просоленным вином, сложить в восемнадцать слоёв и сшить куртку, то её никакая острая сабля посечь не сможет. Но пока надо продолжать ковать более дорогие мечи.

Целительство и планы о производстве нового оружия занимали Евпла последующие три месяца, что привело к определённым изменениям – магистрат заказал пробную партию клинков и щитов для стражи. Хорошо, хоть залечивать раны, полученные охранниками полиса не предложили, – амулетов малого исцеления вполне хватало. Не сказать, что деньги потекли рекой, но запас денег теперь был и его можно потратить при нужде.

Нужду принёс Флориан Керуларий, который, как снег на головы жителям Верии, пришёл в самый неподходящий момент – в послеобеденный отдых. Евпл как раз возлёг в саду с намерением немного вздремнуть в тени густых каштанов.

– Помнишь тот список мастерских, что я тебе давал? – как обычно, без долгой предварительной болтовни, спросил чиновник.

– Да… помню, – чрезвычайно жирное жареное мясо плохо повлияло на мыслительные процессы парня. – Но другие мне пока не нужны, поскольку и с одной приходится много возиться.

– А придётся, – хитро прищурился Флориан. – С хозяином керамической мастерской уже всё обговорено, он понял все свои прошлые ошибки, раскаялся и уплыл в неизвестном направлении.

– Вот так прямо раскаялся и добровольно уплыл? – съехидничал парень.

– Да, он уплыл, а ты приплыл. Так что готовь деньги и получай новую эргастерию.

– Так мне не надо же. Пусть кто-нибудь другой покупает.

– Что значит “мне не надо”? – чиновник перестал шутить. – Я же объяснял, что мы не хотим нарушать сложившееся равновесие и усиливать одну из нескольких группировок. Ты же живёшь сам по-себе, в политику не лезешь… да никто и не пустит, если честно. Следовательно, с тобой можно договориться, а это ценное качество в современном мире, где правят зазнавшиеся патриции, чванливо хвалящиеся своим древним происхождением. И, опять-таки, ты уже повязан определёнными делишками и выбора у тебя нет.

– Хорошо, согласен. И что эта мастерская производит? Горшков-то, поди, в полисе хватает.

– Да тебе какая разница? – опять хитро прищурился Флориан. – Вон, ты привёз из Египта кучу старого хлама, так пусть мастера посмотрят и начнут рисовать нечто подобное. Может, жителям и понравится.

Дальше всё пошло по старой схеме – деньги, банк, свидетельство. И вот Евпл – владелец второй эргастерии. Хорошо, что все мастера шли в комплекте, и новому владельцу ничего не пришлось придумывать самому. Да и Никита Хониат, управляющий первой мастерской, нисколько не сомневаясь, принялся наводить порядок и во второй, заодно прощупывая рынок Антиохии на предмет спроса посуды с египетскими рисунками. Ну и хорошо, ему же, то есть Евплу, лучше…

Аполлон Макриад сидел обложившись древними папирусами и что-то выписывал на отдельный лист.

– Как продвигается знакомство с иероглифами? – спросил Евпл.

– Всё идёт своим чередом, хозяин, хотя и есть много проблем. Одна из них состоит в том, что народное письмо (как

назвал такую скоропись Геродот) со временем изменялась, и её символы трудно сопоставить даже между надписями в разных папирусах.

– А иероглифы изменялись?

– Очень незначительно, хозяин. Это же священное письмо и, вероятно, оно должно было быть понятно и спустя века.

– Ну тогда работай лишь с иероглифами и имперскими алфавитами. Чем проще задача, тем быстрее можно достичь результата, Аполлон. Ты прочитал множество книг и тебе скорее будет, чем мне, представить процесс расшифровки древних записей. Подумай только, как удивятся александрийские библиотекари, когда узнают, что ты смог прочитать египетские слова. Наши имена напишут в школьных учебниках!..

– Господин! – капитан Алкин Салаку пришёл к молодому судовладельцу с новой идеей. – Почему бы тебе не взять на службу парочку уринаторов?

– Кто это? Чистильщики канализации?

– Нет, господин. Канализацию чистит стеркорариус. Уринатор же – это ныряльщик в воду. Он может доставать оторванные якоря или производить какие-нибудь подводные строительные работы, ну или повреждать вражеские корабли. Заодно, уринаторы могут искать различные утонувшие предметы.

– Хм… интересно. Вот только нам-то они зачем? Повредить вражеский корабль и я могу.

– Хорошие пловцы всегда пригодятся, – настаивал Алкин.

– Ну не знаю… пригодиться они могут, но вряд ли чаще нескольких дней в году. В остальное время они будут просто есть мой хлеб и получать монеты за своё безделье. Вот если придумаешь им постоянное занятие, то тогда и будет что обсудить.

Капитан ушёл, а Евпл досадливо поморщился – вот только в его голову пришла какая-то мысль, наверняка хорошая, а ему зачем-то начали рассказывать о людях, которые за его счёт будут бездельничать триста пятьдесят дней в году. Какая же мысль пришла в его голову?

Вспомнил! Надо будет выставить на аукцион несколько керамических сосудов, привезённых из Египта, и назначить далеко не маленькую цену, чтобы люди прониклись ценностью и редкостью подобных предметов. Тогда и новые изделия его только что приобретённой мастерской хоть немного, да станут узнаваемыми. Да, решено, всякие там вазы-кувшины с такими необычными рисунками будут производиться не для массового спроса, дабы использовать на кухне, а для украшения интерьера. А всем известно, что бесполезное и красивое зачастую ценится намного выше, чем практичное, но привычное. Если же дело пойдёт, то придётся увеличивать количество художников… но это дело уже более далекого будущего…

К ближайшему аукциону Евпл приготовил несколько наиболее красивых, с точки зрения эллинов, египетских ваз и каноп. Понятно, что вряд ли их все раскупят, но дело-то не в деньгах. Конечно, перед тем, как отвезти керамику к месту проведения аукциона, были вызваны художники для ознакомления с новым для них видом искусства.

Аукционы парень стремился посещать каждый понедельник, поскольку они были по большей частью местом приятного времяпрепровождения богатых жителей Антиохии. Сюда приходили покрасоваться в модной одежде, показать недавно купленные богатые украшения, а то и похвастаться своей новой любовницей. Многие участвовали в торгах не для покупки, а просто для демонстрации своей финансовой состоятельности, что неизбежно сказывалось и на конечных ценах – они были довольно высоки. В качестве моральной компенсации покупатели получали овации, на которые были падки не только эллины, но и те, кто на них стремился походить.