Семейная тайна
Шрифт:
Спеша на платформу, Мэри на ходу копошилась в сумке, ища обратный билет.
Женщина почувствовала огромное облегчение, когда, пройдя через турникет, увидела, что состав уже подан на посадку… и до отправления осталось всего лишь десять минут. Она принялась искать себе место.
Первый вагон был забит до отказа. Мэри поспешила к следующему вагону, в котором было меньше пассажиров. Она быстро отыскала место у окна и села.
Глубоко вздохнув, Мэри почувствовала себя усталой и очень одинокой.
Поезд уже собирался трогаться, и женщина пробежалась глазами
В ней теплилась надежда, что Тони и Айлин также будут там, но их нигде не было видно. Разумеется, она даже не знала, возвращаются ли они на поезде.
Нахлынувшая ностальгия принесла ей воспоминания о счастливых отпускных днях, и Мэри вдруг осознала, что может больше никогда не увидеть столь дорогих ее сердцу друзей.
– Простите, мадам. Чай или кофе?
Вкрадчивый голос проводника вернул Мэри к жизни.
– О, чай… спасибо!
Женщина смутилась, подумав, что он мог нечаянно услышать ее бормотание.
– И печенье, пожалуйста. Любое.
После того как проводник подал ей чай и печенье, она расплатилась и он ушел, мысли Мэри вновь вернулись в прошлое.
Она вспомнила, какое потрясение испытала, когда узнала, что беременна от Тони. С самого начала ей очень хотелось рассказать все Айлин – без утайки! – но это могло повлечь за собой еще одну проблему. Сначала Мэри отложила этот разговор, а затем так сильно переживала по этому поводу, что в конце концов у нее не было иного выхода, кроме как довериться кому-то другому – не Айлин, а кому-то, кто поймет и будет на ее стороне несмотря ни на что. Этот дорогой, любимый человек разделил с Мэри тревогу, вызванную худшей из дилемм, и вместо осуждения помог сохранить ее тайну, пройти через самые черные дни и до сих пор продолжал вести Мэри по жизни и хранить ее секрет.
Наконец-то после безжалостного самобичевания и долгих размышлений Мэри получила реальную помощь и решение было принято. Они переехали из старого дома туда, где никто не знал их семью, – лишь до тех пор, пока все не разрешится и не исчезнут поводы для неудобных вопросов.
В итоге все сложилось удачно, поступок был совершен и пути назад не было.
В последующие годы Мэри стала осознавать, что принесенная ею жертва подарила ей нежданную радость, ощущение покоя и, разумеется, чувство благодарности.
Впрочем, где-то в ее подсознании жила тревога из-за того, что однажды ей все же придется открыть правду. Одно было очевидно: последние годы она не получала истинного удовольствия от жизни. Ее существование было коктейлем из вины и радости, и колоссальных сомнений по поводу того, что она совершила.
Мэри согрешила и теперь платила по счетам. Испытывая отчаяние и при этом пребывая в полной готовности что-то изменить, женщина принялась воплощать свой план в жизнь, даже несмотря на то, что природное чутье предупреждало ее о возможных последствиях. Они, к счастью, пока не были разрушительными, но несомненно было то, что ее разрыв с бывшими друзьями не подлежал пересмотру. Впрочем, даже если она никогда не увидит Тони и Айлин, в жизни Мэри
Это станет ясно лишь со временем.
Глава пятая
– После стольких лет… кто бы мог подумать… такое совпадение, а? – Скрестив руки на груди, Джон широко улыбнулся.
– И не говори! – Дэнни, романтик в душе, согласился с другом.
– Просто удивительно – встретить ее снова. И выглядит она так же хорошо, как и тогда, когда мы видели ее в последний раз. Та же неповторимая улыбка, как тогда, когда она наконец мне улыбнулась.
– Да, хотел бы я снова увидеть Мэри, – задорно подмигнул приятелю Джон. – Думаю, я бы ее разговорил!
Он ткнул пальцем в друга.
– Эй, Малыш Дэнни, да ты никак покраснел? А ведь и правда покраснел. Ну, это все объясняет: она тебе по душе.
– Может, да. А может, нет.
Взгляд Дэнни был совершенно бесстрастным. Он сосредоточился на пятнах ржавчины, которые Дэнни стирал с Голубой скамейки, весело насвистывая себе под нос.
– Увидимся позже, Малыш Дэнни, – хмыкнул Джон и зашагал вдоль набережной, толкая перед собой тяжелую тележку с инструментами.
– Если только не увидимся раньше.
Дэнни тихо прошептал:
– Мэри…
И его лицо невольно расплылось в улыбке. Это имя ей очень шло: спокойное, теплое и по-домашнему уютное – такое же, как она сама.
Мэри вздрогнула и пробудилась ото сна.
– Боже мой! Видимо, я задремала.
В Манчестере у нее была пересадка, и сейчас женщина чувствовала себя смертельно уставшей. Уловив на себе взгляд контролера, она взволнованно обратилась к нему:
– Простите, что за станция сейчас будет?
Полусонная, Мэри выглянула в окно, но все, что ей удалось рассмотреть, – это поездная магистраль и пасущиеся в поле коровы.
С первого взгляда она не узнала ни одного объекта по пути следования.
– Ох, надеюсь, я не пропустила свою станцию. Не могу разобрать, где мы, – всполошилась женщина. – А на станции меня будет встречать семья. Должно быть, они беспокоятся.
Контролер взглянул на ее билет:
– Поверьте, вы не пропустили своей станции!
Это был крупный мужчина с неровной, «прыгающей» походкой, румяным лицом и редкими светло-каштановыми волосами, словно вуалью покрывавшими его лоб. Ободряюще улыбаясь, он сказал Мэри:
– Дорогая, вам не стоит волноваться.
– В том-то и дело, – произнесла женщина, – что я волнуюсь. Не очень-то весело стоять на холоде и сквозняке, особенно если пассажир, которого вы ждете, не удосужился сойти с поезда.
Контролер встревожился, видя, что пассажирка себя «накручивает».
– Мы подъезжаем к вашей станции, так что лучше поторопитесь.
Его улыбка была такой же веселой, как и выражение сияющих карих глаз.
– Ну давайте же!
Помогая ей нести сумку и маленький чемодан, он повел Мэри к выходу, болтая по дороге.