Семейные тайны

Гусейнов Чингиз

Об этом ему как-то и Аскер Никбин, лестно Бахадуру, что с ним, как со взрослым, сокровенным делятся.

"Ты что же,- ему Бахадур,- эротоман?"

Аскер Никбин изумился, но не стал углубляться.

"Все мы,- сказал Бахадуру,- эротоманы,- но тут же признался,- хотя, откровенно говоря, вряд ли кто из нас способен принести в жертву женщине свое тщеславие".

"Карьеру?"

"Да, и карьеру тоже, она превыше всего".

Бахадур промолчал, довольный, что мысли зятя созвучны его думам.

"Замуж?" - переспросила она и смеется,

а в глазах боль. Крупные зубы, щелка между передними. Нет, что ни говори, такая не пропадет, в это Бахадур твердо верил, только б захотела,- а она очень хотела замуж и построить семью, такая будет верная жена!.. Но обманы!! И - Бахадур, шеф: смотрит сейчас, будто сигнала ждет.

"Может, хватит, а? Мне ж целый лист перевести надо к завтрашнему дню!"

Да, с этим железно. Работа есть работа: картотеку Бахадуру собрала по протекционизму, и каждый день мелко исписанные листки в машбюро, потом соберет воедино, и так далее, мог бы и сам Бахадур, это пустяки, но нет времени, да и знать языки надо.

"У меня спина разламывается!"

А у него из неведомого источника силы прибавляются: "Только ты!" - он ей, а она в минуту, когда веришь беспредельно, ТАКИЕ КЛЯТВЫ! призналась, НЕ НАДО БЫ! ЗРЯ ОТКРЫЛАСЬ ему, и о первом, и о друге его, монологах в ночи, но ПОСЛЕ, и о женатом мужчине,- доверчивость проклятая!..

Да, убежденно сказал,- только она, а все, что было,- не в счет (а то, что с нею,- может, в следующем веке и усвоят, и то к закату!).

И фразы его (о протекционизме) включены в ТЕКСТ Джанибека!

Айша ему: "Ты не очень (распространяйся)!.. Дойдет,- и рукой наверх, а там портрет деда, удивленно смотрит, что внук таких элементарных истин не знает,голову снимут!"

"Но фразы мои!" - упорствует Бахадур, будто не с Айшой, а с дедом спорит.

"Были твои. А теперь закавычь и сошлись, работа только выиграет".

И материалы? Дополняй, чуть переиначив, в синхронно-диахронном аспекте, а также в системной связи. Работают же, черти! Аж запевает: "чер-чер-чер!" - и чертит, очень это любит, диаграммы по протекционизму.

Снова к Хансултанову. Другие месяцами не могут, а он хоть каждый день. И на стол ему - увесистый труд.

–  Каких наук? А разве не философских?
– удивляется зять.

–  Ты хочешь, чтоб я стал Махмудом? Хансултанов даже растерялся: а разве Махмуд - философ?!

–  Ах, юридических!.. Все одно - гуманитарий!
– И к телефону: - Афлатун? Да, я. Тут к тебе явится мой человек, по поводу протекционизма… Слышал? От кого? Да нет, не по поводу анонимок, ты их в ящик, с глаз долой! Я о племяннике своем… Да нет же, это к разговору не относится! Опять с кляузами лезет?!

А Хансултанов этого демагога - надо же, такая редкостная фамилия, Зурначиев, предки, очевидно, мастера были изготовлять зурну,- подальше от себя, к Афлатуну отправил, прикомандировал для чтения лекций по автоматике, философские, так сказать, проблемы науки, временно, конечно, а тот и строчит: мол, "не по специальности",

и все такое.

–  Я брошу дела и так стукну, всю твою епархию к чертовой матери!..- И пошло, и пошло, катит и катит волны.

Пока Хансултанов говорил, новая идея у Бахадура, чертит на листочке,- в каждом ведь учреждении отыщется демагог: функции? роль? Дэ Икс, то есть X, это Демагог Хансултанова: есть и у Айши (Дэ А?), и у Аскера - Дэ эН, чтоб Никбином отличить Аскера от Айши.

Слева зятья и даже сестры, но по старшинству и шифрами: эН, эР, Расул, эМ, X, или Икс, а справа эти Дэ как типы. Рядом с Асией вопрос - ? У Ильдрыма наверняка б не было, хотя как знать? Все ячейки плотно забиты, и такие очереди, чтоб записаться на прием (к шефу Айши?): с семи утра выстраивается длинный хвост, а в девять уже поздно, будто за копченой (?) колбасой (была б любая!).

Непременно в деревне и у Асии есть - спросить!!
– какой-нибудь да, демагог: по призванию, по справедливости, для карьеры, наследственные, крепколобые, скорее стена рухнет, чем лоб прошибет, истеричные, по ком койка скучает да рубашка с длинными рукавами, специальная графа, а надо б и по цели: насолить, отомстить; и еще чтоб кровь не застаивалась; и пути реализации: сначала в узком кругу шепот, потом слух и непременно ссылка на чей-то голос, авторитет. Широкий круг - это собрание; здесь опасно!.. Как люди сообща ополчатся да пойдут стеной,- нигде не укроешься. Шутка ли: голос народа!..

Скоро начнется, вернее, уже началось. У соседей. Неужто и сюда перекинется? Но здесь палка о двух концах, ибо… Но о том уже было! И ходит он, этот дэ, как прокаженный, по улицам (под машину б нечаянно не угодить, ни за что не притормозят, а долго ждать приходится, поток нескончаем), то ли быль, то ли анекдот, пиши-жалуйся хоть живому, хоть мертвому. (Чудак в Мавзолей жалобу послал, вызвали 'его куда следует, стращают:

"Вы что же, не знаете, что он умер? И пишете ему как живому!.."

А он им в ответ:

"Как ваши дела решать - он живой, живее всех живых, а как мои - так мертвый?!")

Скоро демагогом и Асию назовут, когда добьется своего, разложит на столе трухлявые купюры, извлеченные из жестяной коробки (но об этом, кажется, было).

–  Этому демагогу Зурначиеву я такую зурну в…- Хансултанов иногда любит загнуть.- Я его зурну,- и вспомнит, как Айша на его кралю Идею кричала,сломаю и к чертовой матери фамилию искорежу!

Бахадур оторвался от листа:

–  А что, есть такая фамилия? Но Хансултанов разлютовался:

–  …в такую его длительную командировку отправлю!..

А ведь случится, когда призовут Зурначиева к Джанибеку, и не одного, а с целой группой для видео и слышно, и еще хобби: криптограф-шифровалыцик; надо в строжайшей тайне, ДОЙДЕТ ДО САМОГО!.. впрочем, без этого нельзя ни там, ни здесь.

Кричал, стращал и бросил трубку.

–  И что ты начертил?
– спрашивает у Бахадура.

–  Слева зятья, справа демагоги.