Семейные тайны
Шрифт:
Да, как в гареме (из восточной сказки): первой жене сказал, что у второй, второй - что у третьей, третьей - что у первой, а сам - в глухую обитель, поспать часок.
(И Бахадур терпеливо ждет.)
Сыграешь разве пышную свадьбу? Исключено! Только недавно ведь грохотали громы и сверкали молнии (читай газеты!)! А то как бывает: пришел к шефу и пригласил на свою свадьбу. "Сам не пойду,- отвечает,- и тебе не советую" (факт!). Да, надо скромно. Но если даже скромно:
шестеро плюс четверо, без детей если: это сестры и зятья; Хансултанов недоволен: опять Асия встревает! не вычеркивать же ее, тем более что это угодно будущему тестю: "Наша славная сельская труженица!.." - была
с той стороны: они сами, родичи (четверо плюс икс!), с младшим братом мать, а со старшим - у него взрослый сын, да еще самые близкие, те, которых он лично выдвинул, семеро с женами; да еще двоюродные братья и их жены, по линии отца и матери, тут и не сосчитаешь, человек сорок - пятьдесят, чепуха, конечно, по сравнению со скандальной свадьбой (около пятисот).
Да, поистине: в доме жениха интенсивно готовятся к свадьбе, а в доме невесты тишь да благодать, ни о чем таком не ведают.
И третий путь есть, но долгий и затяжной, почти как Шахский дворец, он же Дворец бракосочетания, благо минарет похож на космическую ракету,- Луна, да с таким расчетом, чтоб суметь вернуться именно в тот момент, когда светило с отраженным светом окажется прямо над Аранскими горами, где выгуливаются на сочных пастбищах отары старшего брата отца невесты, которую, уточним Анаханум, сватают сестры и зятья за своего брата и шурина Бахадура,- а пролетишь мимо,
и суждено тебе будет вечно блуждать у околоземного пространства! и опять же старший брат, который является крупным поставщиком,- нет-нет, не овечьих сыров! как сказано уже,- кадров. И здесь вроде б как с ручейками, которые не сразу стекаются в море (?) Джанибека, прямые ведь контакты - это риск, а через старшего брата, давно уже некуда девать, помните: и Айша о том же своим сестрам,- но текут и текут, а скоро или натурой (златом) или, а точнее, и валютой,- кто же не знает, что наши - бумага, или вода, что течет-протекает меж пальцев; и вдруг, случайности же вершат, среди кадров этих могут оказаться и женихи тоже.
Скоро будет так: кинешь фасолину и непременно попадешь в аранца, а кто подскажет, как иначе? и прежде было: акинец придет - акинцам дорога, абадец придет - абадцам дорога; и еще прежде, не только здесь, а и за хребтом тоже, за морем, связанным с океаном (льянцев или каких-то лышинцев, вздыхает Хансултанов, слава богу, еще не было).
И народ, помимо Бахадура, сестер-зятьев и Сальми с мужем, а также аналитика-лифтерши, оказывается, думает! И о Шептавшем вспомнили, внук у него есть (?!) А один припомнил даже - кого бы вы думали?- недавно умершего Мильяна, который сорок лет сидел наверху, без инфаркта и паралича (вторая строка двустишия, первая забылась). И что Сальми будто его дальняя родственница. А разве у нее есть армянская кровь? Вот это новость, а мы и не знали!.. Ну да, кто-то точно знает, ведь мать Сальми и сам Мильян - троюродные брат и сестра (мол, разве б иначе услышали Шептавшего, не заручившись поддержкой Мильяна?..).
Включается еще кто-то, выказывая свою осведомленность: а Сальми не из Каплун овских?
Какой Каплуновский?!- удивляются.
А тот, кто в начале века гремел!- нефть!
Но он холост был, это точно, что холост!..
Иные даже уходят в глубь истории, чуть ли не ко временам ссыльных декабристов или польских повстанцев. Выясняется, что не Каплуновский, а Кашуновский, чья жена была привезена из Парижа и диктовала в тридцатые годы моду в здешних краях, сама наполовину француженка; о боже, сколько
Какие глупости: Сальми Кашуновская!.. И что ее брат, они ведь двойняшки, или близнецы, Салим, чье имя прозвучало в дни первого чемпионата мира по каратэ, тоже Кашуновский!..
Ох эти языки!! А она с братцем своим, Сальми и Салим, самая что ни на есть наша, местная. И по отцу, и по матери, и еще глубже, до десятого колена аранка!
Как это было, в газете? Бахадур слышал, как Расул, когда спорил с Айшой, мол, не забывайте, что не аранцы! вдруг расхохотался, тыча в газету: "Я ее специально вырезал и держу! Вот, читай: "В едином коллективе, это о КамышПроме!- дружно трудятся азербайджанцы, русские, грузины, армяне, евреи…" - вот! здесь!
– "…и аранцы!" Видала? Как нация!".
И думает Бахадур, глядя с высокого этажа,- отсюда, где глубокий ров, чуть ли не пропасть, восьмой, а с тылу, где склон холма, четвертый,- на огни большого города, уже поздно, пора бы всем разойтись по домам, и пусть отдыхает ведомство, но нельзя! этика! ибо шеф еще сидит, и клерки послушны,- да, о чем только не думается в вечерние часы, когда под ногами огни большого города, они мерцают, рассыпались от края и до края, и так сладостны, так заманчивы думы!..
ДАЖЕ КРОШЕЧНЫЕ!! И НЕФТЬ!! И ОН РАЗБИРАЕТ ПЕРЕГОРОДКУ, И АНГЕЛ ОБРЕТАЕТ СВОИ НЕВЕСОМЫЕ НОГИ, ИХ ДВОЕ УЖЕ (И НА ТОЙ СТОРОНЕ - ДВОЕ; ПЕРЕДАЮЩИЙ БОЖЕСТВЕННЫЕ ПОВЕЛЕНИЯ, КАК ПРАВИТЬ ЛЮДЬМИ, И СТРАЖ РАЯ),- двое - это Север и Юг, разделенные рекой-границей, но тут же, словно боясь (будто высказался в открытую), заметает следы, вспоминая миллионера-нефтепромышленника; был никем, ни кола ни двора, и на заброшенном винограднике,- кто же рассказывал?- вдруг, стоило вырыть в земле неглубокий колодец, всего-то десять метров!- и запахло нефтью, а чтоб фонтан не разорил, привлек знающих людей, и те вовремя к фонтанной струе подвели трубы, и гигантский бак!! без примитива уже, когда черпали кожаными ведрами!..
И ВЕСЬ МИР ОТКРЫТ, И В БАНКАХ СЧЕТА, НО ЧТО МОЖЕТ СЛУЧИТЬСЯ? И ВСЕ ЖЕ, НА ЧЕРНЫЙ ДЕНЬ! А ВДРУГ?!
– О чем ты, Бахадур?- Асия даже боится признаться, или оба боятся?..- как далеко зашел в своих мечтаниях брат. И о тесте, который ПОДСТАВЛЯЕТ ЕМУ СПИНУ, И ОН ВЗБИРАЕТСЯ.
– Даже крошечные управляются! А здесь у нас миллионы!.. (Как можно короче и как можно непонятней.)
Но как?!
– Айша,- бьет тревогу Асия,- ты только послушай, что говорит Бахадур!
– Глупости,- ей Айша.- Мерещится тебе всякое.
– Но такие мысли!..
– Может, Ильдрым тебя надоумил? И не надоело ему являться к тебе по ночам?
– Я-то здорова,- уловила!- как бы вас…- Рухнет весь род, лишь портрет останется висеть на стене (впрочем, и его тоже вскоре перекрасят в черный цвет, перестарались с красным).
Айна отошла в сторонку, ей достаточно своих забот Аскер Никбин по новому кругу затевает выход в сонм избранных, чтоб стать поэтом-академиком, готовя заодно выставку своих фотографий, и никак его не убедить, что одно другому помеха.
И Агил! Ей кажется, что он тяготится (?) тем, что никак не выйдет из притяжения отца, убежден, что, только покинув эти места, добьется чего-то. "А мы и не знали, что Аскер Никбин - отец Агила",- и без фамилии ясно, кто есть кто.
Зулейха? Махмуд? Им не терпится: скорее б сыграть свадьбу, совместный с Хансултановыми готовят подарок, но дело делается втайне, сестры еще не посвятили мужей,- а что таиться? Что-нибудь из шкатулки Алии - драгоценностей Али-Бабы и сорока разбойников.
Лейла не поймет, а Расул… Только каким он стал, кто скажет? И сколько лет уже не приезжает!., (а он скоро будет здесь: уже куплен билет).