Семейный бизнес & LegalTech: научные решения для профессиональной предпринимательской деятельности
Шрифт:
Позиция кредитора сводилась к убеждению суда, что им было реализовано единственно возможное правовое последствие нарушения условий залога – выставлено требование о досрочном погашении задолженности по кредитному договору.
Выводы суда: «…при таких обстоятельствах с учетом невозможности и нецелесообразности продления на 2020, 2021 годы договоров страхования транспортных средств, не находящихся в эксплуатации, помещенных на хранение на охраняемой территории, принадлежащих лицу, признанному банкротом, отсутствие на настоящий момент страхования указанного транспорта не ухудшает положение организации как поручителя, и не может повлечь неблагоприятных последствий…».
Непонятна логика суда именно с правовой точки зрения. Обстоятельством, с наступлением которого связывалось
Другой вывод суда – о нецелесообразности страхования по причине неэксплуатации транспортного средства, и тем самым об отсутствии риска, вовсе не соответствует действительности и противоречит правовым предписаниям.
В соответствии со ст. 9 Закона РФ «Об организации страхового дела в Российской Федерации» страховым риском является предполагаемое событие, на случай наступления которого проводится страхование.
Событие, рассматриваемое в качестве страхового риска, должно обладать признаками вероятности и случайности его наступления.
Согласно п. 11 постановления Пленума ВС РФ от 27.06.2013 № 20 «…в силу статьи 930 ГК РФ имущество может быть застраховано по договору страхования в пользу лица (страхователя, выгодоприобретателя), имеющего основанный на законе, ином правовом акте или договоре интерес в сохранении этого имущества.
Под имуществом, подлежащим страхованию по договору добровольного страхования имущества граждан, понимаются такие объекты гражданских прав из перечисленных в статье 128 ГК РФ, в отношении которых может существовать законный интерес в сохранении, т. е. они могут быть утрачены (полностью или частично) либо повреждены в результате события, обладающего признаками вероятности и случайности его наступления, и вред, причиненный которым, имеет прямую денежную оценку…».
Таким образом, обоснование нецелесообразности страхования по причине неиспользования имущества не могло считаться достаточным аргументом для отклонения доводов оппонента. Суд по какой-то причине не учел, что страховой риск имеет место быть даже в случае неэксплуатации имущества, допустим, при наступлении события независимого от воли человека (пожар, наводнение, молния и т. п.).
Безусловно, стремление судов мыслить рационально и справедливо, не ограничиваясь рамками закона, в большинстве случаев оправдано.
Однако по мнению авторов, судам в таких случаях необходимо помнить телеологическое значение согласования и установления одной из сторон тех или иных положений в договоре. Тем более, если речь идет об инструментах, направленных на обеспечение прав одной из сторон правоотношения.
Любое проявление эгоистических начал в гражданских отношениях – это нормальное явление, поскольку каждая из сторон всегда пытается «выговорить» для себя наилучшие условия в договоре. Это может проявляться в установлении дополнительных оснований и размера ответственности, порядка отказа от договора и, в том числе, оснований его прекращения с помощью ковенант. Если речь идет о двух юридически равных субъектах, то мы должны осознавать и признавать весь объем свободы переговорной возможности и допустимости согласования различного рода условий, если это не затрагивает публичный интерес и не противоречит императивным нормам закона. Именно проведенный анализ законодательства и судебной практики заставил авторов прийти к такому выводу.
Авторы замечают, что судебная практика не всегда едина, и иногда прослеживаются дела по спорам с теми же участниками правоотношений, где суды приходят к диаметрально противоположным выводам.
К примеру, суд, рассматривая ситуацию, при которой кредитор не представил доказательств страхования на протяжении всего периода действия договора предмета залога по причине нецелесообразности, в мотивировочной части постановления отметил: «…суд полагает недопустимой подобную оценку условий заключенного между сторонами трехстороннего Договора поручительства, при которой невыполнение отменительного условия
d) С отменительным условием. Стороны пришли к соглашению, что поручительство прекращается в случае, если должник не оплатит вознаграждение по договору поручительства в срок, установленный договором (Ф08-11028/2021) [216] .
Из описательной части судебного акта следует, что стороны согласовали в договоре условие о том, что вознаграждение оплачивается исключительно должником, иначе сработает отменительное условие и поручительство прекратится. Следовательно, неоплата вознаграждения за соответствующий период действия поручительства в силу согласованных условий договора прекращало бы поручительство. Договор поручительства также предусматривал рассрочку оплаты вознаграждения за выдаваемое поручительство. Оплата за первый период действия поручительства была совершена вовремя и надлежащим субъектом – должником по кредитному договору.
216
См.: Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 22.11.2021 по делу № Ф08-11028/2021 //(дата обращения: 13.04.2022).
Впоследствии должник допустил просрочку по кредиту. Кредитор, понимая, что оплата вознаграждения со стороны должника не произойдет, произвел ее за последнего.
По сути, кредитор посодействовал «ненаступлению отменительного условия», преследуя свой интерес, что в целом, логично для любого участника гражданского оборота, преследующего в первую очередь личный интерес.
На первый взгляд положения ст. 313 ГК РФ не запрещают этого делать, о чем суд прямо указал в мотивировочной части судебного акта. Судом также отмечено, что: «…довод поручителя об отсутствии оплаты вознаграждения за третий год поручительств именно должником является формальным поводом для отказа от исполнения своих обязательств по договору поручительства…». Насколько формальным, следует проанализировать.
Первое, что интересует авторов, применима ли здесь аналогия абз. 2 п. 3 ст. 157 ГК РФ: «…если наступлению условия недобросовестно содействовала сторона, которой наступление условия выгодно, то условие признается ненаступившим…»? В случае допущения аналогии абз. 2 п. 3 ст. 157 ГК РФ поведение кредитора, направленное, напротив, с целью того, чтобы отменительное условие не сработало, может расцениваться как недобросовестное и такое поведение не должно подлежать защите.
Рассматривая предыдущий пример отменительного условия (неоплата страховой премии), мы столкнулись с ситуацией, в которой банк сводил свои возражения к тому, что им было реализовано единственное возможное правовое последствие нарушения условий залога – выставлено требование о досрочном погашении задолженности по кредитному договору. То есть банком даже не рассматривалась возможность оплаты страховой премии за должника. Однако в настоящем примере, мы видим, что это вовсе не так. Кредитор напротив занял активную позицию с целью сохранения поручительства.
При рассмотрении аналогичного спора Арбитражный суд Ростовской области, отказывая Банку в удовлетворении исковых требований к поручителю указал: «…даже при отсутствии волеизъявления или финансовой возможности Должника по оплате страховой премии с целью пролонгации срока действия договора страхования, Кредитор, имея интерес в сохранении действительности Договора поручительства, вправе был исполнить эту обязанность за должника.
…в случае применения аналогии закона, в рассматриваемой ситуации у Кредитора возник риск утраты обеспечения в виде поручительства Фонда в связи с невыполнением Должником обязательств по страхованию предмета залога, однако Кредитор не воспользовался данным правом, принимая на себя возникший в связи с этим риск прекращения Договора поручительства…».
Английский язык с У. С. Моэмом. Театр
Научно-образовательная:
языкознание
рейтинг книги
