Семейный круиз
Шрифт:
– Стань моей последней соломинкой, – пел воркующим голосом Мэтт.
Реган прикусила губу и кивнула.
Они занялись любовью накануне ее восемнадцатилетия, за два месяца до начала учебы в Нью-Йоркском университете. Когда он вошел в нее, глядя ей прямо в глаза, вошел нежно, все повторяя и повторяя ее имя, Реган уже знала, что никогда не покинет Саванну. Он был ее любовью, ее домом.
Реган посмотрела на спящего мужа. На секунду она пожалела, что оставила его тогда одного в «Бонна Бэлла». Но было слишком поздно.
Мэтт открыл глаза.
– Привет, – сказал он.
Стань моей последней соломинкой.
– Моя мама выиграла круиз, – сказала Реган. – Я устроила девочек в недельный лагерь. Мы отправляемся
– Что?
– Какое-то время меня не будет. – В голосе Реган звучало сомнение.
– Ммм… – Мэтт закрыл глаза. Реган подумала, что он заснул, но он снова открыл глаза. Их взгляды схлестнулись.
– Я еду с тобой, – сказал он.
8 / Ли
Вот уж Ли не думала, что в первый раз полетит в Европу в обществе матери. Но тем и хороши социальные сети, что можно мухлевать сколько хочешь. Например, попросив Шарлотту сделать в зале ожидания аэропорта фото беззаботной Ли со скрещенными ногами в прекрасных туфельках и запостив фото в Сеть, можно сразу же переобуться в шлепки, припасенные в рюкзаке.
Шарлотта намучилась со своим громоздким чемоданом, отказавшись заранее проверить его дома. Узнав, что выиграла конкурс, Шарлотта перерыла всю кладовку, вытаскивая на свет старые чемоданы и без конца повторяя, что ей столько всего нужно успеть, чтобы подготовиться к путешествию. Когда Ли спросила, почему она так переживает, Шарлотта заломила руки и сказала:
– Почему? Нам же потребуются санитайзеры и крекеры с кокосовым маслом!
И тогда Ли отправилась на гольф-мобиле в «Пабликс», где загрузилась маленькими упаковками санитайзеров и крекеров, прикупив еще женские журналы и вино. Затем она задержалась возле цветочного отдела и выбрала букет.
– Я люблю тебя, мамочка, – сказала она дома, вручая Шарлотте цветы.
– Дорогая моя… – Шарлотта была тронута.
Время поджимало, и Ли радовалась возможности отвлечься от таблоидов, в которых мелькали Джейсон с Александрией. Как романтично они проводят время в солнечном Лос-Анджелесе: вот они входят в тренажерный зал, покидают тренажерный зал, выгуливают щенка, взятого из приюта Американского общества по предотвращению жестокого обращения с животными. (Щенок Вермишелька – забавная помесь шнауцера и пуделя.) А вот как они проводят вечера: поедание вдвоем суши; вечеринка в честь дня рождения Лайонела Ричи [37] ; вот они выгуливают Вермишельку, купив себе по рожку мороженого.
37
Американский поп-исполнитель, который наряду с Майклом Джексоном царил на олимпе мировой поп-музыки в первой половине 1980-х гг.
Когда у Александрии спросили, почему они дали щенку такое имя, та рассмеялась: «Наверное, из-за моей любви к вермишели».
«Да-да, – говорит в микрофон ее влюбленный качок. – Она и впрямь любит вермишель».
– Какой дурак не любит вермишель?! – кричит Ли, швыряя сотовый на кровать.
– Что случилось, дорогая? – слышится из коридора голос Шарлотты.
– НИЧЕГО! – кричит Ли.
– Тебе приготовить на ужин вермишель? – В дверях появляется Шарлотта, на ней купальник и козырек от солнца.
Ли грустно кивает, в уголках ее глаз стоят слезы.
Возле терминала С-22 Ли подбегает к матери, чтобы забрать у нее круглый чемоданчик. Что это? Шляпная коробка?
– Мам, дай помогу. – Она хватает за ручку, и та отрывается.
– Мой чемоданчик! – восклицает Шарлотта.
– Купим тебе в Европе новый, – успокаивает ее Ли.
– Но именно с этими чемоданами я путешествовала в прошлый раз, – говорит Шарлотта. – Они сделаны во Франции.
В прошлый раз? У Ли портится настроение. Она читала о том, что старые люди часто
38
Американский телесериал о работе сотрудников криминалистической лаборатории Лас-Вегаса.
Дзынь-дзынь. Жизнь тогда казалась прекрасной.
Ли примостилась возле Шарлотты. Они сидели в зоне ожидания, Шарлотта растерянно теребила в руках оторванную чемоданную ручку. Ну и где Корд теперь, когда он им особенно нужен? Он всегда умел успокоить Шарлотту – заботился о ней, чтобы она не нервничала. В четырнадцать лет он стал единственным мужчиной в доме. Но они увидятся с ним только в Афинах.
По просьбе брата Ли поменяла Корду билет, чтобы он мог прилететь сразу в Грецию. Они успели перекинуться эсэмэсками на предмет моды «круизников». Стоило кому-то из них заприметить человека с поясной сумкой или в уродских солнечных очках на носу, сразу же прилетала фотка с тэгом #круизник. Ли нравилось переписываться с братом. Это лучше, чем разговаривать. В каком-то смысле он был ей ближе всех в семье, потому что они списывались по много раз в день. Ли догадывалась, что Корд тоже одинок и ждет возможности посидеть вместе за коктейлем в причудливом корабельном баре, чтобы обменяться историями о том, как их жизни уперлись в глухую стенку.
– Мам, мне правда жалко, что ручка оторвалась, – сказала Ли.
Шарлотта казалась раздавленной, и Ли окатила волна страха. Подбадривающие взгляды Шарлотты, ее так себе вино и прекрасные обеды – сам факт ее существования и то, что каждый вечер, положив на колени Годиву, она неизменно смотрит программу с Брайном Уильямсом [39] , держали ее дочь на плаву. Даже странно, насколько сильно Ли нуждалась в Шарлотте. Пока она рядом, можно побыть нерадивым ребенком, зная, что придет мама, подберет разбросанные вещи и все разложит по местам. Ли обожала, когда, как в школьные годы, по утрам в выходные, за дверью ее ждала корзинка с аккуратно сложенной и постиранной одеждой.
39
Американский телеведущий и главный редактор вечерних новостей NBC.
– Мам, – мягко сказала Ли, – ты не забыла, что мы летим в Европу?
Шарлотта подняла на нее глаза и с почти детским удивлением повторила:
– Мы летим в Европу.
– Именно.
– Ли, – сказала Шарлотта.
– Что?
– Ты уже не в том возрасте, чтобы носить такие короткие юбки.
И тут понеслось. В нее словно бес вселился, и она даже стала получать от этого удовольствие.
– А вот и нет! – Она и сама понимала, что ведет себя как упрямый подросток. Эх, как же ей хочется побыть этим самым упрямым подростком. Быть взрослым – ужасно.
– Позволь с тобой не согласиться, – возразила Шарлотта. – И забери свой сотовый.
Нахлынула детская обида и злость на саму себя. И когда уже она перестанет добиваться материнской благосклонности?
Ли придирчиво посмотрела на сделанный Шарлоттой снимок себя в туфлях, пропустила его через фильтр, добавила яркости, обрезала и запостила в Инстаграм, на Фейсбук, в Тумблер, Снэпчат и Твиттер с хештегами #круизники#летимвЕвропу#туфлиДжиммиЧу#bonvoyage!