Семейный портрет с колдуном

Лакомка Ната

– Так случилось и с тобой?

– Совершенно верно, ваше величество. Пришел, увидел, пропал и поцеловал. Подобное бывает, и с этим ничего не поделать.

– Придется поверить тебе, - она отошла вглубь комнаты и бросила в кресло книгу, которую до этого держала в руках. – Тем более, что уже ничего нельзя изменить.

– И вы опять совершенно правы, - подхватил Вирджиль. – Леди Эмили – моя супруга отныне и навсегда, и я только и мечтаю, что прижать ее к своему любящему сердцу.

– Намек понятен, - засмеялась королева, - можешь не тратить красноречия, влюбленный

соловей. Хорошо, прощаю твою скандальную выходку и даю вам с леди Эмилией три дня, чтобы насладиться любовью и одиночеством. Но потом вы вернетесь ко двору, потому что я хочу видеть вас обоих. Не забывай, что в Девином замке каждый день праздники в честь твоей жены. Ах, Джиль, ты когда-нибудь сведешь меня с ума. Сначала праздники в честь помолвки твоего внука и леди Эмилии, потом в честь их свадьбы, а теперь – в честь твоей свадьбы… Такого безумства мой город ещё не видел.

– Вы очень добры, - сказал Вирджиль учтиво. – Спокойной ночи, моя королева. Мы обязательно прибудем через три дня.

– Надеюсь на это, - сказала она, взмахнула рукой, и поверхность зеркала снова пошла рябью, замерцала, потемнела, посветлела и превратилась в обычное зеркало, отражающее теперь графа и его комнату.

– Надейтесь, надейтесь, ваше величество, - пробормотал Вирджиль, поворачивая зеркало к стене.

Он закрыл глаза и взъерошил волосы. Три дня. Удручающе мало. Ужасно мало времени.

Но королева ни о чем не догадалась, и это давало надежду. Пусть её величество и дальше будет в неведении, а он пока приготовит все пути к бегству. Потому что Эмили должна сбежать. Прежде, чем узнают, кто она.

19. Пленница Мэйзи-холла

Граф Майсгрейв ушел, и я смогла вздохнуть спокойно. Дверь была заперта, ключ торчал в замочной скважине, и никто не вошел бы ко мне без моей воли. Дождь и ветер стучали в окна, но ставни были плотно закрыты, и даже непогода не могла потревожить меня.

Я села на кровать, чувствуя себя страшно одинокой. В чужом доме, в чужой комнате, в чужой постели… Вокруг – незнакомые люди, а тот, кто знаком – лучше бы держался подальше.

На мне была мужская рубашка, потому что больше мне нечего было надеть на ночь, а спать голой я побоялась. Нетрудно догадаться, кому принадлежала моя обновка – размер был как раз на графа Майсгрейва. Мне казалось, даже ткань пахла, как он, и я всё время ощущала его присутствие. Что если он зайдет, когда я усну? Разве колдуна остановят запертые двери?..

И что мне делать, если он появится и потребует исполнения супружеских обязанностей? Даже королева не сможет наказать его за это. Ведь она сама разрешила наш брак.

Королева…

Меня охватили злость и гнев, и ненависть – всё одновременно, заполнив душу и заставив сердце болезненно заныть.

Как её величество могла так поступить со мной? Сначала собиралась отдать Аселину, хотя только слепой не мог увидеть, что я одурманена, что всё происходит не по моей воле… А потом так же легко она отдала меня графу. Как будто ей неважно – за кого выйдет Эмили Валентайн. Если бы мальчишка-паж не уронил кольца, я была бы женой Аселина.

Но судьба пошутила, и нечаянная заминка сделала меня женой графа.

Нечаянная?..

Я вздрогнула и замерла, уставившись в стену.

Возможно ли, что всё произошло совсем не случайно?..

Прямо передо мной висело зеркало – квадратное, в резной деревянной раме. Я увидела собственное отражение – бледное лицо в обрамлении темных волос, глаза расширены, губы дрожат. Ужасный вид. Пока я рассматривала себя, зеркало вдруг дрогнуло – как поверхность озера, когда бросают камень. Я сморгнула, решив, что подводит зрение, но зеркало потемнело, брызнуло холодным искристым светом, а потом я увидела… королеву.

Её величество Гвендолин смотрела на меня из рамы, и лицо королевы было так же бледно, как моё.

– Доброй ночи, леди Эмилия, - произнесло изображение королевы из зеркала, и я прекрасно расслышала голос и узнала его – невозможно было не узнать эти стальные нотки. – У вас брачная ночь, а вы одна? Где ваш муж?

– Он недавно ушел, ваше величество, - ухитрилась произнести я и медленно поднялась с постели, раздумывая – надо ли мне сделать книксен, или всё, что происходит – это очередное сумасшествие Эмили Валентайн, которая совсем не помнит своего прошлого и уже видит то, чего нет в настоящем.

– Это хорошо, - королева говорила сухо и деловито. – Мне надо побеседовать с вами без свидетелей. Ваш муж только бы помешал.

– Вот как, - пробормотала я, чувствуя дурноту.

Королева замолчала и нахмурилась.

– Вы же не думаете падать в обморок, леди Эмилия? – спросила она строго. – Это всего лишь магия зеркал, не надо смотреть на меня, как на привидение.

Королева отошла на несколько шагов, и я увидела комнату – с камином, с креслом возле камина. В кресле лежала позабытая книга, а её величество сняла нагар со свечей и вернулась.

– Пришли в себя? – она скрестила на груди руки. – Это замечательно. Сядьте, нечего стоять передо мной в таком неприличном виде.

Я послушно села и укрылась одеялом, потому что мужская рубашка едва прикрывала мне колени – вид и в самом деле был неприличным.

– Теперь вы – жена графа Майсгрейва, - королева глядела в сторону, и я не знала, что тому причиной – или правительнице было стыдно смотреть мне в глаза, или это было всего лишь магическое искажение.

Магия зеркал! Я слышала о ней, но, признаться, не верила, что такое возможно. Общение с человеком, который находится за тысячу миль от тебя – подобное и во сне не увидишь.

– Вы слушаете? – окликнула королева, и я кивнула. – Слушайте внимательно. Теперь вы – графиня Майсгрейв, и вам придется с этим смириться.

– Ваше величество… - начала я, но королева не дала мне договорить.

– Я не приму протест на венчание, - сказала она, - и даже если вы напишете самому Великому Понтифику, ваше прошение о расторжении брака будет отклонено.

– Ваше величество!..

– Брак между вами не будет расторгнут. Пусть даже вы пожалуетесь в небесную канцелярию. Вы останетесь женой Майсгрейва. Это приказ вашей королевы, и он не обсуждается.