Семейный заговор

Каннинг Виктор

Миссис Тайлер позвонила рано утром Джорджу и сообщила о смерти Бланш. Положив трубку, он долго стоял и смотрел в окно. Кое-где среди травы пробивались подснежники. Весна своим дыханием возрождала жизнь. В вольере бойко щелкали клювами длиннохвостые попугаи. «Это невозможно, — подумал Джордж. — Только не Бланш». Несмотря на всю эту мистику, она ни за что бы не решилась покинуть этот мир раньше назначенного срока. Невозможно поверить, что Бланш уже никогда не придет сюда, и он никогда больше

не приготовит ей завтрак. Никогда больше она не будет кричать на него из-за Альберта, выгоняя того из спальни, никогда больше он не услышит ее смеха и ее рассказов о потустороннем мире…

Он медленно опустился на стул и почувствовал, как слезы наполняют его глаза. Он был простым человеком, лишенным философской мудрости, позволяющей мужественно встретить горе. Может, он действительно ее любил? Их отношения были не такими, как у многих. Наверное, она тоже любила его. Ему не хватало мужества признать это и жениться на ней. Конечно, пришлось бы преодолеть кое-какие препятствия, но он добился бы своего. Если бы они поженились, этого бы не произошло. И все же он не мог понять: из всех его знакомых Бланш — единственный человек, не способный на такое… Возиться с шлангом, затем сесть в автомобиль, закрыть окна и спокойно ждать смерти… Но почему, Бога ради, почему?

Неожиданно он разозлился. Нельзя знать людей до конца. Никогда не поймешь человека во всем, и тебя никогда не поймут. Что, черт побери, на нее могло найти? Может, она была у врача и ей сказали, что у нее рак? Она бы ни за что не призналась ему в этом… Рак? Какая ерунда! Никогда она не жаловалась на здоровье!..

Зазвонил телефон. Звонили из полиции и просили Джорджа прийти в половине первого.

Перед тем как отправиться в участок, он зашел в пивную и выпил два бокала «Гиннеса». Первый бокал он молча выпил за Бланш, она любила «Гиннес».

Джорджа допрашивал сержант. Он хорошо знал Ламли — этот парень ему нравился. Но служебный долг и личные отношения — вещи разные. Он рассказал Джорджу об обстоятельствах смерти Бланш и добавил: так как самым близким человеком для нее после матери был Джордж, полиция считает, что он может помочь следствию.

Сержант продолжал:

— Мы уже произвели вскрытие и, несомненно, проведем следствие по всей форме. Мне бы не хотелось ставить вас в неловкое положение, мистер Ламли, но нам известен характер ваших отношений.

— Ничего особенного, многие об этом знали. Но мне бы самому хотелось понять, какого черта она это сделала!

— Следователю тоже хотелось бы знать. Вы не против, если я задам несколько вопросов?

— Разумеется, я к вашим услугам.

— Когда вы виделись с ней в последний раз?

— В среду, на прошлой неделе. Она была в таком радостном, возбужденном состоянии. Простите, мне бы не хотелось…

— После этого вы не видели ее?

— Нет.

— Она не говорила, как собирается провести уикэнд?

— Нет, не говорила. Но я сказал

ей, что в эти дни буду очень занят. Видите ли, я хочу начать свое дело.

— Она выехала ранним утром в субботу и захватила с собой провизию, чтобы перекусить в дороге. После осмотра машины мы установили, что еды там не было. Вы не знаете, куда она ездила?

— Не имею ни малейшего понятия. Хотя… Она была профессиональным медиумом и иногда просто выезжала за город, чтобы побыть в одиночестве, помедитировать. Я знаю, многие люди относятся к таким вещам с предубеждением, считая все это ерундой. Это далеко не так, какой-то дар у нее все же был.

— Вы помогали ей в делах, не правда ли?

— Да, иногда. Но в этом не было ничего противозаконного. Она никогда не обманывала клиентов. Просто изредка я собирал для нее кое-какую информацию.

— И она вам хорошо платила?

— Да, иногда она бывала весьма щедрой.

— А когда в последний раз вы выполняли поручение такого рода?

— Я как раз закончил одно дело примерно неделю назад. Ну, не совсем закончил… фактически мое расследование зашло в тупик.

— Вы не могли бы рассказать поподробнее?

— Конечно, если это необходимо. Хотя должен предупредить, что речь идет о весьма влиятельной особе нашего округа. Мне кажется, что прежде мне нужно переговорить с ней. Но, честно говоря, мне бы не хотелось посвящать вас во все. Вряд ли это связано с самоубийством, скорее наоборот.

— Хорошо, перейдем пока к другим вопросам. У вас есть какие-то соображения насчет ее поступка?

— Абсолютно никаких, черт возьми. Она была оптимисткой и строила грандиозные планы на будущее. Ее поступок для меня — полная неожиданность.

— Вы когда-нибудь говорили с ней о браке?

— В общем-то нет. У нас были очень хорошие отношения, но ей не хотелось менять привычный образ жизни, да и мне тоже. Знаете, я был уже однажды женат, но неудачно.

Сержант откинулся на спинку стула, внимательно посмотрел на Джорджа и тихо спросил:

— Вы знали, что она беременна?

— Что?!

Сержант ни на секунду не усомнился в искренности Джорджа.

— При вскрытии был обнаружен двухмесячный плод.

— Бог ты мой! Почему она мне ничего не сказала об этом?

— Может быть, она сама еще не знала. Но если ей стало известно, какова была бы ее реакция, как вы думаете?

— Думаю, она бы захотела, чтобы мы поженились, и я не стал бы возражать. Как жаль, что этого не произошло. Я знал, многие считали ее весьма странным созданием, но на аборт она бы не пошла. Жизнь во всех проявлениях представляла для нее высшую ценность.

— Как вы считаете, могло ли замужество повлиять на ее деятельность?

— Конечно, нет. Многие медиумы имеют семьи, в некоторых случаях это даже помогает. Но я догадываюсь, почему она могла не знать о своей беременности. У нее часто случались задержки…