Семьи.net (сборник)
Шрифт:
— Вон мой байк, — ткнул пальцем в сторону забора Вован, — куда поедем?
— Лучше на машине, — предложила Васька, не представляя себя на мотоцикле даже в страшном сне, — возле моего дома есть тихое место.
— Адрес давай. Я тут байк не оставлю, — Вован достал навигатор, — вбивай.
Василиса набрала адрес и отправилась к машине. Зачем ей сдался Вован, она толком не понимала. После смерти мужа она в сторону других мужчин не смотрела. Тем более байкеры и рокеры были не в ее вкусе в принципе.
Васька рулила и непроизвольно улыбалась:
Кафе располагалось неподалеку. Вован плюхнулся на стул и взъерошил примятые шлемом волосы.
— Есть хочется, мрак, — сказал он, вставляя банковскую карточку в мини-терминал, — ага, на сосиску с картошкой хватит, — прокомментировал Вован высветившиеся цифры.
— Берите что захотите. Я заплачу, — предложила Васька.
— Нет уж! У бабцов денег не беру, — Вован запнулся, — извините, у женщин. И вообще, давай на «ты». Хочешь, возьмем пива? Выпьем за знакомство.
— Лучше вина. А, кстати, ты ж за рулем. Я-то уже у дома. Мне ехать никуда не надо. Тебе сейчас штрафы ни к чему.
— Хуже, Васька, не будет. Тем более, у меня есть спецсредство. Новейшее изобретение от запаха алкоголя. Проверено! — он вытащил из кармана упаковку с таблетками металлического цвета. — Одну пьешь до, вторую после. — Вован засунул в рот «отбиватель запаха». — Но за вино, ладно, плати ты, — вздохнув, разрешил он Ваське, — мне только на пиво хватило бы.
Они сделали заказ. Васька ограничилась салатом, Вован получил огромную тарелку с длиннющей сосиской и грудой жареного картофеля. В высоких бокалах заискрилось белое вино.
— Кислятина! — Вован сделал глоток и поморщился. — Прости. Отвык я от вина. Водку пью и пиво. Вот мое меню по выпивке.
— Ты бы предупредил, — Васька надулась. Кадр ей попался тот еще! Она платит, а он нос воротит.
— Да не. Не обижайся, нормально. Знаешь, давно не пил вина, правда. Жена тоже любила. Красное. — Вован поднял бокал: — За знакомство!
— Угу, — кивнула Васька. — Куда жена делась, если не секрет?
— А чего там секрет! — Вован поморщился. — Ушла от меня к депутату. Вот и вся история. Сына оставила мне. Сказала, там нового родит. Так мы с ним лет пять и живем по-холостяцки, — он горько усмехнулся, — как говорят: «без женского тепла». И без вина.
— Надо же, — Васька вздохнула, — у меня пять лет назад муж умер. Тоже живем, — она замолчала, — жили, то есть, по-холостяцки. С вином, но без мужчины, который бы защитить смог.
За столом повисла тишина. Вован расстегнул клепаную куртку, снял ее и повесил на соседний стул. Под курткой оказалась черная майка с черепом и надписью «Fuck it».
— Нам, наоборот, бабы, эээ, женщины не хватало, — процедил он, — они говорят, у вас нет условий для воспитания ребенка. Грязь на кухне, посуда не мыта, вы — алкоголик и тунеядствующий элемент!
— У тебя на самом деле чисто, ты не пьешь и пашешь с утра до вечера, —
— Ага, посмейся! У самой-то хоть и чисто, и бабла полно, а дочку-то отняли, — Вован увидел ужас на лице Васьки и быстро понял, что сморозил глупость. — Прости! Идиот! Прости, — он положил свою зататуированную руку поверх ее тонких пальчиков, — прости!
— Нормально, — руку она не выдернула, а про себя опять удивилась тому, как реагирует на Вована. Другому бы подобного не позволила: ни слов таких, ни поведения… — Ты прав. У меня чисто. Я неплохо зарабатываю. Но, понимаешь, я работаю в фармацевтической компании. Знаю слишком много о современной медицине. Я не могла калечить собственного ребенка. Прививок ей не делала и лечила болезни без таблеток. Пока муж был жив, как-то мне сходило это с рук. Сейчас я уверена, они и тогда уже знали. Но муж работал в секретной службе Голландии. Он — голландец, — пояснила Васька, — нас не разрешали трогать. Умер, сразу пошли неприятности. Пять лет я боролась. Но есть там жуткая женщина в органах опеки. Мой адвокат как узнал, что она под меня копает, сразу руки опустил: Ермолина из-под земли сведения добывает. И людей тоже.
— Слушай, у меня тоже Ермолина! — хлопнул по столу Вован так, что бокалы аж подпрыгнули. — Гадина! — Вован засунул в рот кусок сосиски и яростно заработал челюстями, словно Ермолину пережевывал. — Я ж не алкоголик! Бутылки, понимаешь, редко в утилизатор бросаю. Они копятся. Она, жирная тварь, пришла и давай фоткать мои бутылки. Я работаю. Мало получаю, но работаю. Она, опять же, не хочу работать нормально. Занимаюсь фигней: машины чиню. А нынче кто ж их чинит — все обменивают. Короче, я дебил! На самом деле, чинят винтажники. Но ей разве докажешь?! А посуду и правда моем мы с Алексом редко. Хотим машину купить, чтоб мыла, а все денег нет.
Опять повисла пауза. Каждый, доедая, думал о сказанном. Почему-то оба почувствовали облегчение: будто каменюку с души сняли, открыли клапан или замок, что ли. Первое удивление от установившегося взаимопонимания прошло. Мужик в черепах и татуировках, в грубых ботинках и цепи на шее сидел напротив фигуристой брюнетки с длинными вьющимися волосами, одетой в дорогущее стильное платье, обутой в черные лодочки на шпильках. Он ездил на винтажном байке, собранном им по винтику, она — на крутейшей тачке последней модели, которая только что кофе по дороге не варила…
Он ей позвонил на следующий же день после знакомства.
— Привет, разговор есть. Придется тебе прокатиться на байке. Во сколько за тобой заехать? — Вован произносил отрывистые фразы, не давая Ваське опомниться.
— В шесть. Возле вчерашнего кафе.
— Жди, — и он повесил трубку.
Ровно в шесть он подъехал к месту встречи.
— Держи, — Вован протянул Ваське второй шлем, — волосы в хвост убери.
Васька послушно стянула волосы резинкой и начала неуклюже напяливать шлем.