Семисвечник царя Соломона
Шрифт:
– Ладно, я этот анекдот уже слышала, и не один раз. Давай уже выбираться отсюда.
– Что, обратно на шоссе? Но мне на этой дороге не развернуться. И вообще, если нас эти, из фуры, заметят, как бы они с нами не сделали то же, что с Зайончковским…
– Ладно, тогда поехали вперед. Должна же эта дорога куда-то вести…
Мы поехали вперед. Василиса вздыхала и охала на каждом ухабе. Наконец впереди показался какой-то хутор, а когда мы проехали через него, дорога стала лучше, причем навигатор показывал, что по ней можно выехать обратно
Вскоре дорога стала забирать вверх, и мы въехали на длинную насыпь, проложенную по вершине холма. Внизу, под этой насыпью, проходила еще одна дорога.
– Смотри-ка, там снова показались наши знакомые!
Действительно, по дороге под нами ехала знакомая серебристо-голубая фура.
– Нам от них никак не отделаться! – проговорила Василиса. – Вот привязались…
Мы проехали еще немного и увидели, что дорога под нами сворачивает и уходит в туннель, проходящий сквозь насыпь. По другую сторону она выныривала из туннеля и уходила вправо.
Серебристая фура свернула в туннель.
По всем законам физики она должна была меньше чем через минуту появиться с другой стороны, но время шло, а загадочная фура все не появлялась.
Василиса остановила машину.
Мы удивленно смотрели на дорогу под нами.
Фуры не было.
– Ничего не понимаю! – проговорила Василиса удивленно. – Что они там делают?
Мы прождали еще несколько минут – но фура как сквозь землю провалилась.
– Подожди, – сказала я наконец. – Я должна с этим разобраться…
Я вышла из машины и направилась к тропинке, которая спускалась с насыпи.
– Куда ты? – испуганно окликнула меня Василиса. – Ты видела, что они сделали с Зайончковским?
– Я незаметно…
Я спустилась по тропинке, тихонько подошла к входу в туннель и осторожно заглянула туда.
Впрочем, я могла особенно не прятаться: в туннеле никого не было.
Серебристая фура исчезла бесследно.
Я вошла в туннель.
Там было довольно темно, но хватило света, чтобы убедиться – туннель был пуст.
Ничего не понимая, я поднялась обратно на насыпь.
Василиса выскочила мне навстречу:
– Слава богу, ты цела! Ну, что там?
– Ничего.
– Что значит – ничего?
– Ничего – значит ничего. Фуры, во всяком случае, нет.
– Но куда же она подевалась?
– Я знаю не больше тебя.
– Загадочная история…
– Ладно, поехали дальше. Навигатор говорит, что по этой дороге мы скоро выберемся к цивилизации.
Мы поехали вперед.
Вскоре насыпь пошла вниз, а потом и вовсе кончилась.
Дорога сделала петлю, и теперь мы ехали вдоль той же насыпи, только внизу и в обратную сторону. Получалось, что мы едем по той дороге, которую видели сверху.
Прошло еще несколько минут, и впереди показался туннель.
– Да это ведь тот самый туннель, в котором исчезла фура!
– Точно! А вон та тропинка, по которой я спускалась с насыпи!
Дорога вошла в туннель.
Василиса
И примерно на середине туннеля мы увидели в стене справа широкие металлические ворота.
– Так вот куда пропала та фура! Ну-ка, остановись!
Василиса остановила машину.
Я вышла, подошла к воротам.
Разумеется, они были заперты. Сбоку на стене было прикреплено табло с цифрами на кнопках – что-то вроде кодового замка.
К сожалению, кода я не знала. Да и глупо было бы ехать туда. Люди эти опасные.
Вот Арсений следил за ними – и что они с ним сделали?
Я еще раз оглядела ворота. Прочные, сделаны на совесть, и если не новые, то содержатся в хорошем состоянии. Серьезная организация, так что умнее всего было бы мне сейчас убираться отсюда как можно быстрее.
Что я и сделаю, только вот…
В левом верхнем углу ворот я заметила нарисованный знак. Перевернутый треугольник, а в нем – двуглавый орел, который держит в когтях большую круглую монету. Что это значит?
На всякий случай я сфотографировала знак, для этого пришлось встать на цыпочки.
– Слушай, поехали уже! – крикнула Василиса из машины. – Как-то мне здесь не по себе… И предчувствия нехорошие…
В этом я была полностью с ней согласна, тем более что предчувствиям ее мы в семье всегда верили. Особенно если луна полная.
Прекрасен и мудр был Соломон, сын Давида Псалмопевца, царь Израильский.
Лицо его было светло, как летний день в долине Сарона, глаза же темны, как ночь в лесах, что растут у подножия горы Кармель. Львиной гривой ниспадали шелковистые черные волосы на широкие плечи царя, руки его были сильны, как у самого сильного борца, а ноги быстры, как у самого резвого скорохода.
Окружал себя царь Соломон всяким великолепием и всевозможной роскошью, что только существует на свете. Одежда его была расшита золотом и драгоценными каменьями, привезенными из дальних стран, к столу его подавали самые тонкие вина из Финикии и Тавризы, из Этрурии и Кадикса, самые изысканные яства и угощения, какие доводилось отведать человеку.
Подавали ему и его гостям самые сладкие и ароматные плоды и фрукты, какие только произрастают на земле, самых редких и удивительных рыб, какие водятся в морях, самых необыкновенных животных, каких можно найти в полях и лесах. Один раз к его столу подали птицу феникс, которая не умирает, а сгорает в своем гнезде и вновь воскресает из пепла.
Семьсот жен было у царя Соломона и еще триста наложниц удивительной красоты.
А еще было у него неисчислимое множество прекрасных рабынь и грациозных танцовщиц из разных стран, услаждавших его своей любовью.