Семнадцать двадцать девять
Шрифт:
Лицо мистера Перри моментально приобретает счастливый и дружелюбный оттенок. Нет, он ни капли не похож на моего отца. Зеленый глаза, точно такие же, как у Вэла закипают нефритовой жидкостью, глядя на внука.
— Марлон, — громко говорит он и крепко обнимает Вэла. — Рад, что ты дома, сынок.
— Дед, — по-детски морщась, отвечает Вэл, освобождаясь из сильных рук деда. — Линдси в курсе, что я Вэл. Не стоит бросаться громкими именами. — Он с улыбкой хлопает его по плечу. — Знакомься, это Линдси Плэйт.
— Рада с вами познакомиться,
Окидывая меня оценивающим взглядом, мистер Перри отмахивается.
— Зови меня просто Альберт, Линдси. Мы любим простоту.
Я улыбаюсь и вижу, как Вэл мне подмигивает. Пока мы обмениваемся любезностями, к нам подбегаем служанка и забирает наши с Вэлом сумки.
Альберт приглашает нас в дом.
— Нина унесет ваши вещи в ваши комнаты. Давайте, проходите.
В следующую секунду я оказываюсь в ультрасовременном помещении с высокими потолками. Планировка этого дома просто ошеломляет. Я всегда любила Сан-Франциско, даже больше Лос-Анджелеса, и этот дом просто мечта. Практически повсюду, кроме северной стороны, бесшовные стеклянные стены, что открывает вид на океан и город, можно только представить, как все это выглядит ночью.
— У вас потрясающий дом, Альберт, — восхищенно говорю я, цокая каблуками по отполированному светлому полу.
— Спасибо, дорогая, — с улыбкой отвечает он и открывает одну стеклянную дверь, приглашая на задний двор. — Честно говоря, Вэл никогда не приглашал девушек домой.
— Э-э… — я теряюсь, оглядываясь на Вэла.
Тот кривит лицо, закатывая глаза.
— Дедушка, мы…
— Да, да, — прерывает внука Альберт. — Вы друзья, я в курсе. Но мало ли. Сколько друзей переженились. На самом деле это лучший вариант.
— Понеслась, — фыркает Вэл, а я хихикаю.
Альберт присаживается на кожаный лежак возле круглого бассейна и жестом предлагает присесть мне на соседний.
— Мы с бабушкой Вэла тоже дружили. Я скажу честно, трудно дружить с женщиной, — с улыбкой говорит он, переводя взгляд с одного на другого.
— Думаю, нам нужно привести себя в порядок, — вставляет Вэл.
Альберт, сдерживая смех, кивает и дарит мне еще одну обворожительную улыбку.
— Твой дедушка… черт, такой секси, — говорю я, когда мы идем по просторному холлу мимо бесконечных кожаных диванов и электрического камина.
Вэл усмехается.
— О, да мой старик такой. Обольстит кого угодно. Кажется здесь. — Он открывает дверь, и мы входим в огромную спальню.
Вместо окон, как и в принципе во всем доме, огромные стеклянные двери, которые ведут на террасу. Прямо с террасы можно прыгнуть в бассейн. Высокая двуспальная кровать, застеленная белоснежным бельем. На орехового цвета стене висит плазменный телевизор, рядом с которым стоит круглое белое кресло.
Мне определенно нравится этот дом и дело не в богатстве семьи Вэла. Я ведь и сама выросла в таких условиях. Все дело в стиле. В особняке моих родителей в Сокраменто больше преобладает
— Советую надеть купальник, — говорит Вэл, стоя в дверях. — Поваляемся у бассейна, вечером дедушка запланировал барбекю. Ну а завтра погуляем по городу.
— Класс. — Я подхожу к нему и целую в щеку. — Спасибо, что пригласил меня.
Он широко улыбается.
— Нет проблем.
Когда Вэл уходит, я снимаю туфли и делаю пируэт на скользящем полу. Боже, как же я давно не танцевала. Я надеюсь, эти выходные станут идеальными. Я хочу выкинуть из головы Иэна, хотя бы на время. Выкинуть из головы тоску и обиду на то, что папа так мне и не ответил, да и мама не звонит. Думают ли они обо мне?
Остаток дня мы с Вэлом как и планировали, загораем и наслаждаемся коктейлями, любуясь видами Сан-Франциско. Вечером приезжают несколько друзей Альберта, среди которых и друзья Вэла. Я усмехаюсь, когда Вэл пытается убедить, что мы всего лишь друзья. Мясо, замоченное в вине и приготовленное самим Альбертом, настоящее искушение для вегетарианцев, коей я, слава богу, не являюсь.
— Джимми дружок, сыграй нам что-нибудь, — просит Альберт высокого и тощего парня, который приехал со своим отцом – деловым партнером Альберта.
Парень опускает почти прозрачные голубые глаза, и его голос едва слышен в переполненном разговорами и смехом помещении.
— Я давно не играл.
— Да, брось, — упорствует Альберт. — Закончим вечер с классикой.
— Линдси умеет играть, — громко говорит Вэл.
Я стреляю в друга убийственным взглядом. Он ухмыляется, сидя с бокалом в руке на кушетке.
— Это замечательно! — Альберт хлопает в ладоши. — Дорогая, прошу тебя, исполни что-нибудь.
Стеклянные двери открыты и рояль, стоящий в гостиной, находится прямо возле них. Так что игра будет хорошо слышна не только в доме, но и на улице.
Я снова смотрю на Вэла, который головой указывает мне на инструмент. Если честно у меня у самой чешутся руки. Я встаю с кресла и подхожу к роялю. Мое синее платье в точности такого же цвета, как и этот инструмент.
Превосходно.
Когда я играю музыку брата, я забываю, где нахожусь. Сейчас происходит то же самое. Мои пальцы порхают по клавишам, и я уже не вижу их. Просто играю.
Оглушающая тишина после того, как я заканчиваю играть, давит на виски. Я разворачиваюсь на стуле и вижу пораженные лица.
— Это восхитительно, — одними губами произносит Альберт. — Милая, ты ошиблась факультетом.
Я улыбаюсь.
— Это просто хобби.
— Просто хобби? — Ко мне подходит высокая брюнетка, имя которой у меня вылетело из головы. — Это же талант.
Они продолжают меня хвалить, и вот я уже начинаю чувствовать неловкость от чрезмерного внимания.
— Так, ну хватит вам. — Вэл появляется рядом и подает мне руку, чтобы я встала со стула. — Не смущайте ее. Она моя гостья.