Семнадцать мгновений Вейдера
Шрифт:
Малодушие. Конечно, малодушие. Даже перед ликом смерти ему не хватает смелости.
Нет.
Такой риск будет действительно неоправдан. Он не успеет рассказать всего, и тогда в душе юного Скайуокера останется смятение. А света от колеблющегося пламени немного. Люк непременно обсудит предсмертный бред учителя с Оби-Ваном, а тот, как всегда, с легкостью найдет, что порекомендовать и как поступить. И, уж конечно, бурные эмоции сына при встрече с отцом – набат для Императора...
И если двадцать лет назад он должен был хоть раз встретиться с оставшимся в полном одиночестве Энекином – то для этого вдруг представился
Если позже Темный Лорд попросил его участия в переговорах с Мон Мотмой и придумал, как попасть в Центр Империи, пользуясь своими полномочиями и контрабандными каналами – это было решение самого Вейдера.
Если полгода назад Люк прилетел сюда и разыскал его – Йода готов был благодарить Кеноби и даже, быть может, почти простить ему откровенно-расчетливую клевету на ученика.
Но не более того.
Три раза – это и так уже много.
Однажды сдав позиции, он не имеет права вмешиваться. Империя, Альянс и юный Люк – дело старшего Скайуокера. А для Люка главное – встретиться с отцом и выстоять против Палпатина.
Каждому свое.
А ему самому... ему самому...
Нити Силы снова задрожали. Смерти нет... Нет?
И на пороге – не Смерть... не Пустота... Великая Сила... Свет... ЕГО Свет...
– Помни, что Силе джедай всегда следует. Но будь осторожен. Гнев, страх, агрессия – это Темная сторона. Если коснешься Темной стороны, она завладеет тобой и твоей жизнью. Ты будешь страдать, как страдал твой отец.
Старые прописные истины, вырубленные навеки на каменных плитах Кодекса. И пусть плиты эти давно уже обратились пылью, смешавшись с пеплом древнего Храма… не время сейчас – для благополучия Люка – ломать идолов канона.
Энекин справится. Он сделает все, как надо, и сам расскажет сыну правду.
– Люк, Люк... Нельзя... нельзя недооценивать Императора. Помни то, чему ты научился. Люк... когда не станет меня, ты станешь последним джедаем...
А еще есть сестра Люка. Такая маленькая кареглазая девочка... И она жива, это точно...
– Люк... Течение Силы в твоей семье велико... Забудь о том, чему ты учился...
Голос магистра становился все слабее.
– Есть еще один... Скай...уокер, - Йода глубоко вздохнул и устало закрыл глаза, опуская голову.
В воздухе повисло странное звенящее молчание, и тело учителя джедаев истаяло в воздухе, навсегда соединившись с Великой Силой.
Все кончилось.
Люк не желал верить тому, что только что увидел. Он так спешил на Дагоба, а теперь не стало ни одной причины оставаться здесь. Это было несправедливо – потерять учителя в такой момент.
Несправедливо!
Скайуокер даже не погасил огня в очаге. Покинул хижину, хотя смутно понимал, что вряд ли вернется
Над болотцем стелился ровный густой туман. За какую-то минуту одиночество успело сделаться совершенно невыносимым и уже грозило придавить к земле тяжелым унынием. В силу своих татуинских привычек, Люк всегда считал себя мечтателем и вообще самодостаточным человеком. Теперь же бывший житель пустыни сознавал, что, оказывается, приятнее всего было молчать и предаваться грезам именно в присутствии друзей. Сейчас Люк с радостью поболтал бы даже с приставучим золоченым болваном, как называл его дроида Хэн.
Но ни Хэна, ни С3PO здесь не было. Зато был R2. То ли он и впрямь научился разбираться в человеческих эмоциях, то ли что, но, углядев хозяина, верный дроид поприветствовал Люка радостным чириканьем. Разумеется, не выпуская из манипулятора отвертку. Люк присел на корточки, но даже не попытался разобраться в стараниях деловитого помощника, а вместо этого сокрушенно произнес:
– Я не смогу этого сделать, R2. Я не могу пойти один.
Йода всегда будет с тобой, юный Люк, - послышался хорошо знакомый голос, и в воздухе замерцала призрачная фигура Оби-Вана Кеноби.
Бен! – радостно воскликнул Люк. И тут же почувствовал, как его разум встает на дыбы, переполняясь далеко не самыми почтительными эмоциями.
– Почему ты не сказал мне правду? Ты сказал, что Дарт Вейдер предал и убил моего отца...
Твой отец был обращен к Темной Стороне Силы. Он перестал быть Энекином Скайуокером и стал Дартом Вейдером, - мягко и убедительно, как всегда, промолвил Кеноби.
– Когда это произошло, хороший человек, которым он был, исчез навсегда. Так что я сказал правду… с определенной точки зрения.
С определенной точки зрения? – язвительно переспросил Люк, неприятно изогнув губы и сверкнув глазами так, что Оби-Вану пришлось вспомнить другого юного Скайуокера. Такого, каким тот был двадцать пять лет назад. Когда еще не носил черную маску…
Люк, пойми, что правда, к который мы так стремимся, на самом деле зависит от нашей точки зрения. Энекин, - Оби-Ван на мгновение замер, словно задумался о чем-то, - был хорошим другом…
Люк опустился на бревно рядом с Кеноби. Его разум отказывался понимать подобную логику, но был преисполнен единственного желания – постичь истину. Пусть даже она отличается от правды… с определённой точки зрения…
Когда я впервые встретил твоего отца, - начал Оби-Ван, - он уже был отличным пилотом, но я был поражен, увидев, как велика в нем Сила. Я взялся за его обучение. Я думал, что смогу обучить его, как Йода. Но я ошибался, - с печалью констатировал бывший джедай.
– В нем еще осталось добро! – упрямо возразил Люк.
– Теперь он более машина, чем человек. Злая и исковерканная.
Машина? Что значит машина? Люку хотелось спросить, что же случилось с его отцом, почему он носит эти черные доспехи и зловещую маску. Почему он вообще перешел на Темную Сторону? Да и что такое эта Темная Сторона, кто-нибудь может объяснить? С какой это точки зрения хороший человек в одночасье сделался союзником злобного властолюбца? И что же, он сам станет настоящим джедаем только, когда хладнокровно уничтожит эту машину? Уже зная наверняка, что эта самая машина когда-то звалась Энекином Скайуокером... Именем его ОТЦА.