Семья - это святое
Шрифт:
Белокурая ведьма залилась слезами, и стоящий с ней рядом Элайджа, притянул ее к себе, бросая на хмурящегося Клауса, взгляд полный укора.
— Я не это имел в виду, блондиночка, — прочистив горло, медленно проговорил тот, — ты вовсе не…
— Не оправдывайся, — перебила его Хелен, — у меня нет сил, я — не ведьма и ничем не могу помочь.
— Не говори глупостей, ангелочек, — повернул ее к себе старший Майклсон, приподнимая вверх маленький подбородок, — ты — ведьма. Но речь идет о твоей сестре. Тебе просто нужно успокоиться.
—
Почти помимо воли на губах белокурой ведьмы мелькнула тень улыбки, и заметивший это Элайджа, вздохнув с облегчением, потянул девушку к двери, намереваясь проводить до спальни.
Как только они исчезли за порогом, Виктория поспешила к столу, на котором были разложены артефакты, и, осмотрев их, подняла на Клауса полный укора взгляд.
— Ты был слишком суров с ней, — проговорила она, качая головой, — Хелен почти справилась.
— Я извинился, — буркнул в ответ гибрид, — а ты вместо того, чтобы рассуждать о правилах поведения, вспомни, кто именно вовлек Кристину в эту чертову заварушку. Почему вы ничего не сказали нам о том, куда собираетесь?
— Мы не могли, — прикусив губу, отозвалась Тори.
— Отчего же? — вмешался в их разговор раздосадованный Кол, — что вам мешало, позволь спросить?
— Вы бы убили ее.
На миг в комнате воцарилась полная тишина, прежде чем ее нарушил звенящий решимостью голос Клауса.
— Именно это я и сделаю, если с головы Крис упадет хоть один волос, — проговорил он не сводя пристального взгляда с Виктории, — и мне плевать на то, что она твоя родня. Я не позволю, чтобы с ней что-то случилось.
— И я, — хрипло отозвалась Тори, кусая губы, — это уже не моя бабушка. Она всегда была сурова, но… Она поняла бы меня. Может ни сразу, но приняла бы мой выбор. А эта ее подобия не оставила мне даже шанса.
— Мне жаль, любовь моя, — мягко проговорил Кол, подходя к дрожащей жене, — жаль, что так вышло.
— Это уже не важно, — не сразу ответила ему ведьма, — теперь ты — моя семья. И Крис. И Хелен. И Элайджа с Клаусом. И мы должны сделать все, чтобы вернуть Кристину.
— Очень верно подмечено, — нетерпеливо произнес гибрид, закатывая глаза, — и если вы закончили свои нежности, то может перейдем к делу?
Лицо Тори вспыхнуло, и она склонилась к карте, творя заклинание. Магия лилась с кончиков ее пальцев, наполняя пространство и ведьма неотрывно следила за огоньками свечей, которые то почти совсем гасли, то взвивались вверх, прежде чем предать их пламени принадлежащий Кристине платок, смоченный кровью Хелен.
Ткань сгорела быстро, и кровь, устремилась на карту, постепенно сосредотачиваясь на одном месте.
— Она где-то здесь! Я нашла Крис!
Но
— Что это значит, — расширил глаза гибрид, — где она?!
— Я… — едва дыша отозвалась Тори, — я не понимаю… Круг только что был здесь, — она неопределенно махнула пальцами по верхней части карты, — но он исчез… О, боже…
Зеленые глаза застыли в ужасе, и не сводящий с нее напряженного взора Клаус прорычал:
— Что это значит, черт возьми?!
— Ее могли скрыть магией, — безжизненно проговорила Виктория, неверяще качая головой, — или…
Ведьма умолкла, не находя слов, и тишину нарушил хриплый голос Кола.
— Или она мертва.
========== Часть 58 ==========
Десять дней спустя.
Ничего. Совсем. Ни единой зацепки или следа. Будто Кристина просто растворилась в воздухе. Будто ее и не было вовсе.
В первые пару дней они все еще надеются на чудо. Магия Крис исчезла, но ведьмы находят тысячу причин для этого, кроме одной, которую все, кроме Кола боятся назвать вслух. И они ищут ее. Так, как только могут.
На третий день поисков Хелен сбивается со счета, сколько ритуалов они провели с Тори, так и не продвинувшись вперед, сколько фолиантов изучили, сколько артефактов использовали.
Все бесполезно, и Клаус с каждым днем все мрачнее. Все реже он появляется в библиотеке, где ведьмы, почти обессилев, творят волшбу, не желая признавать поражение, предпочитая проводить время в своей спальне среди картин, с которых смотрят знакомые черные глаза, в компании бурбона.
Неделя проходит незаметно, но с каждым днем надежда все меньше, ведь за все это время никто так и не обратился к ним с требованием о выкупе, ровно как никто и понятия не имеет, где может быть Мередит.
Тори становится совсем прозрачной, как и Хелен, которая каждую ночь заливает слезами подушку и совсем сошла бы с ума, если бы не Элайджа, который не отходит от возлюбленной не на шаг.
Утром десятого дня, Хелен просыпается на рассвете, и лежащий с ней рядом Первородный тут же притягивает едва сдерживающую рыдания девушку к себе, ласково перебирая белокурые локоны.
— Все будет хорошо, ангелочек, — шепчет он, — Кристина сильная, она справится. Мы найдем ее.
— Прошло уже столько времени, — едва слышно выдыхает в ответ Хелен, — если бы она была просто в плену, то… Я не хочу верить в то, что она мертва, Элайджа! Я просто не могу в это поверить!
— И не нужно, — пытается успокоить ее Первородный, — ты не должна отступать.
— Вот только я совсем ничего не могу, — с горечью отзывается та, — я слишком слаба. Будь на моем месте Кристина…
— Они ведь тоже не могли найти тебя в поместье, — напоминает ей Майклсон, и на его губах мелькает легкая тень улыбки, — и я благодарен им за это.