Семья напрокат

Бессмертная Майя

Полонский с интересом окидывает меня внимательным взглядом холодных зелёных глаз, вздыхает, и лезет в салон. Вставляет ключ, Део Матиз заводится, и тут же дворники начинают свою сумасшедшую свистопляску.

– Чёрт!

Мужчина выключает мотор, и закрывает мой автомобиль, вручая ключ:

– Вы правы, надо везти её в сервис. Предлагаю поискать кафе поблизости, обговорить детали вашей работы, а потом отвезём вашу букашку мастеру.

Соглашаюсь, и мы отправляемся в ближайшее помещение общепита – это оказывается

японский ресторан. Но, чтобы сократить до него путь – надо пройти по узкой, заметённой снегом дорожке.

Максим Дмитриевич пошёл первым, пробивать путь по снежной каше. Я семеню за ним в своих коротких ботиночках – главное, не упасть и не сбиться с пути. К счастью, идти совсем немного – каких-то пятнадцать метров.

Но, у меня ж не может всё пройти гладко!

Хоккеист быстро проходит по тропке и спускается прямиком к заснеженному крыльцу японского ресторана. Я иду следом, стараясь чётко ступать в большие следы от ботинок, оставленные мужчиной. Но, неожиданно, когда остаётся преодолеть всего метр до крыльца, моя нога проваливается в рыхлый снег и утопает в холодной каше.

– Аааа!

Я взвизгиваю, пытаясь выбраться из ледяного плена, но ещё больше зарываюсь в снег. Спортсмен нагло ухмыляется, смотря, как я барахтаюсь, по колено провалившись в снег, и даже не пытается мне помочь.

– Ну, помогите же!

– А волшебное слово?

Нет, какой наглец! Он меня сегодня ужасно достал! Если бы я не была так зависима от материальных проблем, то закидала бы этого бесчувственного чурбана снежками, и гордо удалилась!

– Пожалуйста!

– Ну, так-то лучше.

Хоккеист хватает меня за руку своей широкой горячей ладонью и в одну секунду вытаскивает меня из снежной массы. Я стою у входа в ресторан, и трясусь мелкой дрожью – короткий сапожок на моей ноге не защитил меня от снега, и моя правая конечность, по колено мокрая и заледеневшая.

– Блин!

Я чуть не взвыла от досады, и принимаюсь отряхиваться.

А Максим Дмитриевич уже непринуждённо толкает дверь внутрь ресторана. Стиснув зубы, я бегу за ним – по крайней мере, в тёплом ресторане я согреюсь и постараюсь просушить джинсы.

– Вам столик на двоих?

Официантка – молоденькая брюнетка с длинными волосами, заплетёнными в тугой хвост, оглядывает нас с Полонским, слегка склонив голову на бок. Хоккеист непринуждённо кивает на меня и подмигивает девушке.

– Ну да, у нас рабочая встреча.

Бьюсь об заклад, он это сказал специально! Чтобы дать официантке понять, что я – всего лишь часть его работы, а он – совершенно свободен и готов к переговорам с другими представительницами женского пола.

Чёртов Казанова!

– Тогда проходите за столик у окна. Я – ваша официантка, меня зовут Елена. Меню на столике. Как будете готовы сделать заказ, позовите.

Девушка хлопает пышными накладными

ресницами, и, указав на небольшой круглый столик, удаляется в сторону другой пары молодых людей.

Я бодрым шагом направляюсь к указанному столику, и стягиваю с себя шубку, исподлобья смотря на спортсмена. Он провожает Елену жарким взглядом. А меня, как будто, здесь нет!

Интересно, чем она так понравилась мужчине? Ни кожи, ни рожи! Хрупкая, небольшого роста, с длинными волосами. Похожа на школьницу. Неужели, Полонский – любитель нимфеток? А ещё, он упоминал, что не любит низкорослых девушек! Да в Елене росту – не больше моего!

Хм, скорее всего, он просто сразу решил расставить все точки над «и», дав понять, что между нами – только деловые отношения.

Я то, конечно, никак не похожа на этот типаж – во мне всегда был сочный сорок шестой размер, с грудью второго размера и большой попой, объёмом в девяносто сантиметров. Рядом с Еленой я буду смотреться бабой-переростком, просто гигантом!

А Елена, скорее всего, носит только сорок второй. И ножка у неё, как у Золушки – не больше тридцать пятого размера. Одевается, наверное, в детских магазинах.

Я вспыхиваю, понимая, что злюсь на Максима Дмитриевича. Эй, чего это я? Разве я могу ревновать мужчину, к которому устраиваюсь на работу? Вроде мне и повода не давали на это. Затолкав вдруг откуда-то взявшуюся ревность подальше, я навешиваю на лицо милую улыбочку.

Хоккеист, наконец, устраивается напротив меня, и берёт папку с меню в руки. Но, я вижу, что его мысли далеки от японской кухни – наверняка, он уже представил официантку с краб-кремом и соусом Унаги.

– Что вы будете?

– Зелёный чай.

Выпалив последнюю фразу, я отворачиваюсь к окну. Нет, нужно встряхнуться и придти в себя. Он мне вовсе не нравится! Наоборот, самовлюблённый, эгоистичный хам! Просто фу!

– А из еды? Тут восхитительные роллы!

– Да? Мне показалось, что вы уже пообедали.

– Как это?

– Вы только что пожирали глазами эту хрупкую официантку!

Сказав последнюю фразу, я прикусываю губу – ну какого чёрта я не сдержалась? Сейчас Максим Дмитриевич поставит меня на место, и будет прав.

– Не ревнуйте, Маргарита. Когда-нибудь и вас кто-нибудь сожрёт глазами, не переживайте.

Я краснею и покрываюсь пятнами – хоккеист смотрит на меня насмешливо, прищурив левый глаз. Каков наглец! Да я – весьма симпатичная девушка! Мне всего двадцать шесть лет! Просто мне, как обычно, не повезло – отец моего сына смылся, когда я была на седьмом месяце беременности. Потом, правда, Игорь появился, и даже встретил меня из роддома. Но, когда Никитке было два месяца – снова исчез, и до сегодняшнего дня не появлялся. Ну, ничего, это не приговор. Я обязательно ещё встречу нормального, достойного мужчину.