Семья Спеллман расследует…
Шрифт:
Спальня Рэй находится прямо под моим чердаком. Наши комнаты соединены пожарной лестницей. Когда Рэй было пять, она увидела, как ночью я убегаю из дома, тем самым обнаружив альтернативный доступ в мою комнату. Я быстро избавила ее от привычки пробираться ко мне через окно: во-первых, это было опасно, а во-вторых, кровать стояла прямо у окна, и Рэй частенько оставляла на моем лице отпечатки двадцатого размера.
Около семи вечера я услышала скрип на пожарной лестнице и уже хотела выглянуть в окно,
– Алло.
– Алло, это Изабелл?
Обычно я не отвечаю на подобные вопросы, но это была моя частная линия.
– Да. Кто это?
– Здравствуйте. Меня зовут Бенджамин Макдоналд. Я познакомился с вашей мамой в библиотеке.
– В библиотеке?
– Да.
– В какой?
– В городской.
– И что же она там делала?
– Ну, могу только предположить, что брала книги.
– Вы видели у нее книги?
– Ну да.
– Какие, помните?
– Нет.
– Ни одной?
– Нет, но вообще-то я звоню не поэ…
– Что вы там делали?
– Где?
– В библиотеке.
– Проводил исследование.
– Что-нибудь, связанное с юриспруденцией?
– Да…
– То есть вы адвокат?
– Да. И я хотел бы…
– Выпить со мной кофе?
– Да. Кофе.
– Извините, я больше не пью кофе с адвокатами. Но можно задать вам еще один вопрос?
– Собственно, вы только этим и занимаетесь.
– Точно. Что вам сказала моя мама?
– Ничего особенного.
– Тогда почему вы согласились?
– Она предложила мне двадцатипроцентную скидку на услуги частного детектива.
Я повесила трубку и помчалась вниз.
– Мам, надо срочно вызывать людей в белых халатах. Пусть упрячут тебя в психушку, как Бланш Дюбуа.
Мама радостно подскочила и хлопнула в ладоши.
– О, Бенджамин позвонил?
– Да. И больше не позвонит, уверяю.
– Иззи, ты только что прошляпила свое повышение.
– А ты собиралась меня повысить?
– Да, если бы ты встретилась с Бенджамином. Но теперь можешь и не мечтать.
– Мама, я сама найду себе парня.
– Конечно, милая. – Она закатила глаза и сменила тему разговора, потому что мои слова ничего бы не изменили. Оливия будет устраивать мне свидания с адвокатами, а я буду встречаться с теми, кто не прочь выпить.
– Завтра ты свободна от бумажной работы над «Спарк Индастриз». Поедешь на слежку, – сказала мама.
– Новый клиент?
– Ага. Миссис Питерс. Звонила на прошлой неделе. Подозревает, что ее муж – гей.
– А ты не предложила им просто поговорить?
Мама рассмеялась:
– Нет, конечно! У нас и так работы мало.
Я поднялась к себе и стала изучать материалы по новому делу.
В 10.15 на пожарной лестнице послышался шорох. Я выключила свет, выглянула наружу и увидела, как ноги Рэй скрылись в окне ее спальни. С риском для жизни я выбралась на лестницу и быстро полезла вниз. Сестричка даже не успела разуться.
– Иззи, у меня есть дверь.
– Тогда почему ты ей не воспользовалась?
– Ближе к делу, –
– Слежки детям не игрушки.
– В смысле?
– Нельзя шпионить за чужими людьми.
– Почему? Ты каждый день это делаешь!
– Да, но мне за это платят деньги. Разницу чувствуешь?
– А я могу работать и бесплатно.
– Рэй, мы стараемся давать тебе работу.
– Да, но раньше ее было больше.
– Это опасно.
– Играть в баскетбол тоже опасно.
– Ты не играешь в баскетбол.
– Какая разница?
– Ты можешь пойти за плохим человеком. Тебя похитят или убьют.
– Маловероятно.
– Но все-таки возможно.
– Иззи, я никогда не перестану шпионить, если ты к этому клонишь, – сказала Рэй и уселась за письменный стол.
Я села напротив.
– Давай хотя бы сократим часы слежки.
Она черкнула что-то на листке бумаги, сложила его вчетверо и передала мне.
– Настолько пойдет?
– Тебе надо поменьше общаться с Дэвидом, – сказала я, разворачивая бумажку. И тут же воскликнула: – На десять процентов!
– Смысл в том, чтобы не произносить цифру вслух.
– Да что ты? Десять процентов – слишком мало.
Рэй дала мне ручку и бумагу.
– Торг уместен.
Я решила ей подыграть, потому что иначе мы бы три часа спорили о методе переговоров. Написав свое предложение, я сложила листок и вручила Рэй.
Та расхохоталась.
– Ни за что на свете! – Она снова написала цифру. – Как тебе такой вариант?
– Пятнадцать процентов?! Ты шутишь?
– Иззи, ты все неправильно делаешь! Надо молчать!
Я написала «40 %» и показала листок Рэй.
– Я не уйду отсюда, пока ты не согласишься на это.
Сестренка переварила мои слова и нашла выход из положения.
– Если я сокращу свои развлекательные слежки на сорок процентов, мне нужно как-то восполнять потери.
– То есть?
– Раз в неделю будешь брать меня с собой.
– Неужели ты хочешь тратить на это свои выходные?
– И каникулы, и праздники, и даже короткие дни.
– Договорились.
Мы пожали друг другу руки. Рэй тут же заявила:
– Как насчет завтра?
Миссис Питерс сообщила, что ее муж Джек будет утром играть в теннис с неизвестным мужчиной – вероятно, это и есть его любовник. Мы решили начать работу уже в «Теннисном клубе Сан-Франциско»: миссис Питерс несколько раз следила за мужем и точно знала, что он поедет именно туда, поэтому устраивать рискованную дорожную слежку не имело смысла.
Утром я пила с мамой кофе и еще разок прошлась по делу Питерса, в частности, внимательно изучила его рабочее расписание. Между второй и третьей чашкой кофе, после того как мама сказала: «Милая, тебе надо пить меньше этой дряни. Ты и так шухерная», а я ответила: «Не говори „шухерная“, тебе не идет», Рэй вбежала на кухню в белых шортиках, розовой рубашке и носках с помпонами. В руках у нее была ракетка.