Семья
Шрифт:
Она скорчила гримасу.
— Так было хорошо, когда мы делали вид, что не имеем отношения к банковскому делу. Я почти убедила себя в этом.
Палмер засмеялся, повернулся и стал смотреть на темную реку, проносящую свои могучие воды где-то под ними.
— Гарри Элдер полагает, что вряд ли банкира можно считать джентльменом.
— Гарри прав.
— Он хочет, чтобы я никогда не забывал, что мы — грязные ростовщики.
Вирджиния Клэри энергично закивала.
— Ниже уже
Он порылся в кармане пиджака. Во время их долгой прогулки ему не было холодно, но сейчас он начинал ощущать легкую прохладу.
— У тебя есть сигареты? — спросил он.
— Бросила курить в прошлом году.
— Боже мой! С какой пользой ты провела этот год — отказалась сразу и от меня, и от табака.
Она молчала и смотрела на реку, потом перевела взгляд вниз по течению к южной оконечности Велфэер-Айленда.
— Никаких комментариев? — настаивал на продолжении темы Палмер.
— Вудс. — Она сделала паузу и, казалось, опять надолго замолчала. Спустя некоторое время она вздохнула так легко, что Палмер едва услышал этот вздох сквозь шум машин на мосту Куинсборо. — Вудс, что ты подумал, когда получил приглашение на сегодняшний прием?
— Я подумал: ага. И что-то еще вроде этого.
— Я спрашиваю серьезно.
— Я… не знал, что и подумать. Да ничего не подумал, просто почувствовал нутром, что захотел пойти, вот и все.
— А что ты думаешь сейчас? — продолжала она.
— Я и до сих пор не очень-то раздумываю на эту тему. За прошедшие несколько месяцев меня замучили тяжелые мысли. Наверное, я боялся подумать об этом, ведь и так забот хватает.
— Это, по крайней мере, честно. Ты не всегда так искренне говорил со мной.
— Я стал искренен сам с собой, вот и пришел в уныние. И не вижу причины, чтобы щадить дорогих и близких.
Как только Палмер произнес эту фразу, он попытался мысленно проиграть ее, чтобы понять, не означала ли она больше того, что он хотел в нее вложить. Она действительно означала больше.
— Я позволяю тебе, — сказала Вирджиния, — убрать «дорогих и близких».
— Не читай больше мои мысли.
— Прошу прощения.
— Моя дочь Джерри тоже читает мои мысли. Очевидно, я — открытая книга.
— Только для женщин, которые… — Она остановилась.
— Которые что? — спросил он через некоторое время.
— Которые, — она отвернулась от него и сделала несколько шагов вдоль ограды, — которые любят тебя.
Они помолчали. Потом она отошла от него еще дальше.
— Как ты думаешь, почему я попросила их пригласить тебя? — спросила она.
— Подожди немного, — запротестовал Палмер. — А как же с Кинкейдом?
Она покачала головой.
— Ты никогда меня не понимал. Правда?
— Думаю, что да.
— Когда ты прислал записку, что будешь на приеме, я разревелась. Но не надолго. На одну или две минуты. — Она повернулась к нему, но не приближалась. — И когда я увидела тебя сегодня вечером, чуть опять не разревелась.
— А тот разговор на Пикок-Элли?
— Просто я пыталась быть разумной.
Палмер на шаг приблизился к ней. Она отошла на шаг. Парк освещался прожекторами, и поэтому на ее скулы ложились густые тени, которые скрывали большую часть лица.
— Тебе придется придумать объяснение получше, — сказал Палмер, помолчав. — В мои годы я уже медленно соображаю.
— Нечего объяснять. Я порвала с тобой. И это правда. Я встречалась с другими мужчинами, со многими мужчинами, в том числе и с Кинкейдом. Некоторые из них были довольно хороши. Разве это не понятно? Я порвала с тобой, но я постоянно сравнивала всех с тобой. Это естественно. Понятно?
— Нет.
— Конечно, понятно. Послушай, с какими женщинами ты встречался за последние полтора года?
Палмер нахмурился.
— Я с ними не встречался.
— Так я и поверила!
— Правда, — сказал он. — После тебя никого не было.
Она повернулась и посмотрела на реку. Где-то далеко, выше по течению, плыл на юг маленький белый корабль, и освещавшие его огни отражались в воде мерцающими пятнами. Красный свет справа по борту был похож на крошечное пламя в несущейся стремнине.
— Как мне это воспринимать? — помолчав, спросила Вирджиния. Она крепко сжимала на шее свой темный жакет. Но теперь пальцы ее разжались, и грудь окатила ночная прохлада. Она опять прижала к себе жакет.
— Это было сказано не для того, чтобы ты каким-то образом воспринимала мои слова, — выпалил Палмер. — Хотя ты могла бы ответить, что тебе потребовалось столько же времени, чтобы порвать со мной, сколько и мне.
— Наши отношения были слишком сложными, не хотелось бы мне пережить все снова.
— Если ты хочешь искать в них только плохое, то да.
Она попыталась улыбнуться.
— Это не так.
— Ну не так, так не так.
— Следы прошлой вражды, — задумчиво проговорила она. — Я объяснила тебе, почему пригласила тебя на обед. Но почему ты пришел?
— Ты мне ничего не говорила, — заметил Палмер.
— Нет, говорила. Разве ты не слышал?
Он кивнул.
— Слышал. — Спустя некоторое время добавил: — Я решил прийти, потому что хотел тебя опять увидеть.