Сен-Жермен: Человек, не желавший умирать. Том 2. Власть незримого
Шрифт:
— Севериной, сударь.
Услышав имя, Себастьян задумался.
— Откуда вы родом?
— Из Пуату, сударь.
— А чем занималась ваша матушка?
Выражение лица Северины немного изменилось, стало настороженным.
— Была служанкой в этой самой гостинице.
Александр и Пьер наблюдали за Себастьяном, удивляясь его неожиданной серьезности и напряженному вниманию, которое у него вызвала какая-то служанка, в общем-то всего лишь проявившая любезность, не более того.
— И вам, стало быть, тридцать два года?
Настал черед служанки удивиться.
— Верно угадали, сударь.
— А что стало с вашей матушкой?
Лицо молодой женщины омрачилось.
— Умерла, сударь. Там, в Пуату.
Себастьян кивнул. Пьера восхитило умение дедушки с первого взгляда точно угадать возраст человека. Александр же почувствовал тут какую-то тайну.
Когда они поднялись в свои комнаты, Себастьян отозвал сына в сторону.
— Александр, эта служанка — ваша сводная сестра.
Тот расхохотался.
— Вы шутите, отец?
— Нет. Выслушайте меня.
И Себастьян рассказал ему историю о ночном нападении, о молоденькой служанке, пытавшейся его отравить, и о том, что за этим последовало. [50]
— И что вы собираетесь с ней делать?
— Эта служанка — моя дочь. Я не могу бросить ее здесь.
— Отец, было бы гораздо лучше оставить ее в неведении…
— Нет. Послушайте меня. Пьер не может расти без женской заботы. Он сейчас в том возрасте, когда приобретают знание мира и людей. А вокруг него одни мужчины. Это не уравновесит его характер. Северина кажется мне наилучшей нянькой. Вы же видели, как она сама, повинуясь лишь порыву души, потянулась к мальчику.
50
См. том I. (Прим. автора.)
— Вы хотите, чтобы я доверил Пьера дочери отравительницы?
— Ее мать была тогда глупенькой девчонкой и к тому же принуждена к этому бандитами. Не перекладывайте на детей грехи их родителей. Я прошу вас от всего сердца о снисхождении.
Александр сел и вздохнул. Наконец спросил:
— Что вы собираетесь предпринять?
— Поговорю с ней. И прошу вас присутствовать при этом.
— Вы хотите удочерить взрослую женщину?
Александр заметил нелепость своего вопроса: ведь он и сам был усыновлен, когда ему было четырнадцать лет. Улыбка отца заставила его смутиться.
— Александр, она обладает качествами, которые не так часто встречаются в том блестящем обществе, где мы вращаемся. Она не мнит себя принцессой, обладающей преимуществами в силу рождения, следовательно, гораздо менее тщеславна. Я считаю, что она способна на привязанность и нежность. А что до остального — поглядим.
— Вы рискуете, отец.
— Я бы рисковал еще больше, оставив свою родную дочь среди доставшегося ей убожества. К тому же я это делаю ради Пьера.
Александр кивнул.
— Вы необычный человек, отец. Не от мира сего.
— Всякий трезвомыслящий человек кажется не от мира сего, Александр.
Они встали рано и спустились
— Мы здесь кофе не подаем, господа. Но я могу купить у бакалейщика и попросить его смолоть, если хотите. Только вот варить не умею, — призналась женщина с виноватым смешком.
— Я вас научу, — сказал Себастьян.
Он дал ей монету, и через полчаса Северина вернулась с бумажным кульком. В нем поместился добрый фунт коричневого порошка из молотых зерен, которые привозили бог знает откуда, из колоний, населенных дикарями того же цвета, для услады богатых да знатных.
— Поставьте, пожалуйста, кипятить воду, — сказал Себастьян. — Как вскипит, несите сюда. И еще дайте мне чистые кувшин и тряпицу.
Северина пошла исполнять распоряжения своего необычного клиента. Вскоре она вернулась с кастрюлей крутого кипятка, кувшином и тряпицей, которая и в самом деле выглядела довольно чистой. Потом стала наблюдать за действиями Себастьяна: тот насыпал кофейный порошок в тряпицу и медленно залил на глазок пятью частями кипящей воды. Через несколько минут кувшин был полон ароматного напитка.
— Это же черным-чернехонько! — воскликнула она.
Александр рассмеялся.
— Не будете ли вы добры принести нам пять чашек? И еще сахару или меду, — попросил Себастьян.
— Но вас же только четверо?
— Хочу и вас попотчевать этим напитком, Северина.
Он протянул ей тряпку с вываренной кофейной гущей.
— Что мне с этим делать?
— Выбросить.
— Заплатить такие деньги и выбросить? — воскликнула Северина, явно шокированная.
Александр опять рассмеялся. Молодая женщина, вздыхая, пошла выбрасывать помол, послуживший всего один раз. Вернувшись, села рядом с Пьером, погладила его по головке и пристально посмотрела на остальных.
Очевидно, Александра смущало присутствие Франца на таком важном собрании. Себастьян заметил это и попросил пруссака погулять с Пьером полчасика. Франц встал и увел мальчика.
— Я же вижу, что вы мне хотите что-то сказать, сударь, — сказала Северина Себастьяну. — Так давайте.
— Что вам сообщила мать о вашем происхождении, Северина?
Во взгляде женщины появился вызов.
— А вам-то какое дело?
— Вы сами скоро поймете. К своей же выгоде.
Она поразмыслила.
— Матушка сказала, что я ей досталась на память.
— А не сказала от кого?
— Вы что, из полиции? — спросила Северина, насторожившись.
— Нет. Она еще наверняка добавила, что я посоветовал ей бежать.
— Вы?
Северина вытянула шею и впилась в Себастьяна взглядом.
— Да. Это я оставил ей вас на память, велев назвать Севериной. Или Исмаэлем, если бы вы родились мальчиком.
Она встала и хмуро уставилась на Себастьяна.
— Верно. Но раз вы мой отец, то почему сами-то сбежали?
— Я не сбежал. Вы ведь наверняка знаете эту историю. Я просто позволил вашей матери скрыться и не угодить на виселицу.