Сэндитон
Шрифт:
Большое окно ее спальни выходило на дорогу. Неожиданно, когда она одевалась, ее внимание привлек топот лошадиных копыт внизу. Она осторожно выглянула через тонкую занавеску и узнала экипаж Сиднея, который остановился у крыльца. Подавшись еще немного вперед, она смогла рассмотреть профиль Сиднея. Он что-то быстро говорил сонному слуге Моргану, потом протянул руку и, смеясь передал ему какой-то сверток, тут же развернул свой экипаж и снова погнал лошадей, лихо выехав из ворот Трафальгар-Хауза.
Привстав на цыпочки, Шарлотта наблюдала, как его силуэт быстро таял вдали, и не могла оторвать от него взгляд, пока он окончательно не скрылся из виду. Очнувшись, она от души посмеялась над собой, полуодетой и с любопытством наблюдающей из-за занавески
У нее было так удивительно легко на сердце, что, прежде чем спуститься к завтраку, она не раз останавливалась на лестнице, чтобы придать своему сияющему лицу степенное выражение. Войдя в зал, она еще раз сосредоточилась и учтиво поздоровалась с мистером и миссис Паркер. Сегодня они почему-то достаточно сдержанно приветствовали свою гостью. А когда она заняла своё привычное место за столом, то почувствовала некоторую неловкость от того, что они, казалось, с любопытством разглядывали ее. Мистер Паркер вдруг достал пакет и передал его Шарлотте со словами:
– Итак, мисс Хейвуд, это для Вас, правда, мы с супругой не можем понять, чтобы это значило! Сегодня рано утром приезжал Сидней, поднял всех нас чуть свет, как это он обычно делает, отправляясь в город, и оставил для Вас вот этот пакет. Я давно такого не припомню! Сидней начал громко стучать, перепуганный Морган бросился к двери в этой своей ночной рубахе с длинными рукавами. – Я забыл передать этот пакет, – кричит ему Сидней из экипажа. – Да, сэр, – говорит Морган. – Я передам его мистеру Паркеру, как только он спуститься сюда. Нет, нет, это не для брата, – кричит Сидней. – Для мисс Хейвуд. Я оставляю пакет для мисс Хейвуд. И только небольшую брошюру – для брата. – Вслед за Морганом я вышел на порог и хотел спросить его, что всё это значит. Но Сидней уже разворачивал лошадей и не слышал. Он только смеялся. – Ладно, Том, я уезжаю. Проследи, чтобы пакет передали мисс Хейвуд. – Вот теперь мы все и гадаем, что же Сидней мог оставить для Вас.
Он протянул маленький пакет, аккуратно завернутый и перевязанный бечевкой. Под бечевкой к пакету было приложено письмо. Не было сомнений, Паркер-старший в это момент сгорал от любопытства, что же там и даже сдержанная миссис Паркер не могла скрыть своего волнения.
Под давлением их настойчивого интереса, Шарлотта взяла пакет, отложила его в сторону, достала из-под бечевки письмо и распечатала его. Уверенная в том, что его придется читать вслух, чтобы удовлетворить любопытство мистера Паркера, она заволновалась, так как боялась получить от Сиднея откровенное послание. Прежде чем зачитать письмо вслух, она быстро пробежала его глазами и вздохнула с облегчением.
«Дорогая мисс Хейвуд, – быстрым и неровным почерком писал Сидней, – Простите меня за столь торопливые строки. Вчера в Бриншоре я не смог удержаться и купил для Вас скромный подарок. По правде говоря, я сначала хотел преподнести его моему брату, но подумав, решил, что он не оценит эту вещицу по достоинству и я решил передать ему только книгу «Руководство по местам купаний», которую я специально подобрал для него там же. Мне посчастливилось найти точную копию предмета, который купили мои сестры и я уверен, что моя семья, как следует обеспечила себя сувенирами в память о Бриншоре. Ваше восхищение, которое Вы так искренне выразили по поводу шкатулки из ракушек, позволяет мне надеяться, что вы с радостью примете эту мою опрометчивую покупку. Во всяком случае, я не могу взять ее с собой в Лондон, поскольку она слишком хрупкая для перевозки. А вы, я уверен, согласитесь, что такой «исключительно милый» и «необходимый» сундучок заслуживает лучшей судьбы, чем просто быть сломанным.
Ваш и проч. Сидней Паркер»
Сдерживая улыбку, Шарлотта подала письмо миссис Паркер, и осторожно развернув несколько слоев оберточной бумаги, достала маленькую шкатулку с надписью «Бриншор».
– Что это? Что
– Сидней говорит, что он намеревался подарить его тебе, – сказала миссис Паркер, отрываясь от письма. – Мне его намеренья абсолютно ясны. Он думает, что было бы очень смешно, если бы он вручил тебе ящик с надписью «Бриншор» на крышке. – Она передала письмо своему мужу. – Это одна из его шуток.
– Но почему он передал этот ящик мисс Хейвуд? – недоумевал мистер Паркер в замешательстве.
– А Вам бы он понравился? – возразила с некоторым опасением Шарлотта, которая вдруг поняла, что не может выпустить из рук эту грубоватую и неказистую шкатулку.
– Мне? Чтобы мне полюбился этот бесполезный ящик с надписью «Бриншор»? Нет, нет, Сидней совершенно прав. «Он не оценит его по достоинству», сказано в письме. Очень точно. Очень правильно. Ну-ка, дайте мне поближе взглянуть на него. Так вот чем они там, в Бриншоре занимаются! Неужели они думают, что эти безделушки привлекут к ним отдыхающих? Да, да, я узнаю одну из шуток Сиднея, как верно подметила Мэри. Но, Боже мой! Я не хотел бы иметь такую вещь в своем доме. Ах, значит, Сьюзен и Диана тоже купили такие ящики. Конечно, от них как раз это можно было ожидать. Мои сестры очень достойные женщины, мисс Хейвуд, но у них нет ни одного грамма вкуса, чтобы поделить его между собой. Вы бы видели весь этот хлам, который они держат в своем доме: столы, набитые битком орнаментированными коробками для пилюль и прочей нелепой мишурой. Меня нисколько не удивляет, что они вот так пополняют свою совершенно бесполезную коллекцию. Хотя если учитывать, что эти шкатулки «слишком хрупкие для перевозки», то есть надежда….Мисс Хейвуд, Вы, в самом деле, назвали вот это «исключительно милым ящиком»?
– Мне кажется, что я сказала именно так, – согласилась Шарлотта. – Ваши сестры тогда уже купили такой ящичек и обе мисс Бофорт просто восхищались им, и сэр Эдвард… в общем, я припоминаю, что говорила что-то в этом роде.
– Ха! Теперь мне все понятно. Сколько раз я был вынужден из деликатности восхищаться какой-то уродливой вещицей, которую покупала Диана, а потом Сидней меня начинал разыгрывать! Он никогда не упускает любую самую незначительную возможность, чтобы посмеяться над воспитанными людьми.
Итак, в это утро Паркеры решили ограничиться лишь шутливыми замечаниями относительно неожиданного письма Сиднея к мисс Хейвуд и ракушечный ящик был единогласно признан ими одной из самых удачных шуток Сиднея. Теперь он занял своё почетное место в столовой, на него можно было смотреть во время завтрака и улыбаться без всякой задней мысли. А Шарлотта, которая тоже смотрела на него и невольно улыбалась, в глубине души надеясь, что это не просто шутка. Она была благодарна Сиднею, что этот забавный ящик был ей передан таким оригинальным образом и она могла владеть им, не вызывая ничьих подозрений. И все же она была вынуждена признать, что Паркеры были отчасти правы. Сидней купил этот ящик не для нее, а поддавшись всеобщему порыву, и потом, возможно, совершенно случайно, решил вручить его ей, да и записку перед отъездом написал второпях. Пожалуй, его интересовала только шутка, как таковая и ему было безразлично, кто именно станет владельцем этой трогательной безделушки, которая стала так дорога Шарлотте.
– А он ведь еще разыграл сегодня и меня, – сказал мистер Паркер, доставая из кармана маленькую книжечку. Вот, взгляните, это «Руководство по местам для купаний», которое он оставил для меня… Сразу видно, что Сидней далек от темы курортов. Я и без него знал, что в Британии есть такой ежегодный справочник, но как-то не задумывался, что пора включить в него и Сэндитон. А здесь, видите ли, он специально загнул угол страницы, чтобы привлечь мое внимание: Бриншор следует сразу за Брайтоном и ему посвящены целых две колонки!