Сеньорита

Берег Игорь

Вернулась девушка успокоенной.

— Все объяснил, даже хотел проводить, но я отшила, сказала, что я со спутником.

— Вот же хлюст! — скривился Денис.

— Успокойся, — поняла его недовольство Ольга. — Это же Испания. Хотя и Каталония.

Отель действительно располагался недалеко от Рамблы, на тихой улочке. И места свободные в нем были, что казалось удивительным на фоне того, что вокруг гремела гражданская война.

Договорившись с портье о месте в гараже, путешественники поднялись на второй этаж, в свой номер. В коридорах было темно, свет шел только из окошка

в дальней стене. Видимо, в городе экономили электричество. Но вода, даже горячая, в номере была, и Ольга немедленно стала наполнять ванну. Очень ей хотелось смыть дорожную пыль. А Денис отправился осматривать отель и его окрестности.

Для начала поднялся на крышу. Ну, как крышу… Здесь располагалось уютное кафе под открытым небом на десяток столиков. К сожалению, кафе на данный момент было закрыто. Впрочем, почему к сожалению? Выпивать Денис совсем не собирался, да и к кофе относился спокойно. Просто посидел, полюбовался на крыши соседних домов. Да и пошел восвояси.

Спустился в холл гостиницы, кивнул дружески портье, вышел наружу. Все вокруг тихо, мирно, не слышно ни взрывов, ни выстрелов. Как будто не кипят совсем недалеко отсюда бои, не рвутся в атаку пехотинцы, не рычат танки, не жужжат в небе самолеты. Мирный город.

Он вернулся в номер. Ольга уже освободила ванну и сидела на постели, обернув голову полотенцем. А Денис заморачиваться с наполнением фаянсовой емкости водой не стал, просто полез под душ.

Вечером они решили сходить на разведку, да и просто перекусить. Все здесь, что называется, «вертелось» вокруг Рамблы. На нее выходило больше десятка запутанных улочек и переулков, пересекавшихся на площадках, которых площадями назвать было ну совсем нельзя, настолько они были крохотными.

Вот на одной такой площадке и обнаружился бар «Мой ослик и я». На вывеске действительно был нарисован худосочный осел и его пузатый хозяин.

— Наверное, это Санчо Панса, — предположила Ольга.

— Кто? — не понял Денис.

— Оруженосец Дон Кихота, — все так же непонятно пояснила девушка.

Дальше пилот расспрашивать не стал. Ну Санчо, ну дон. Мало ли здесь знаменитых личностей. Испания все же. В России тоже знаменитостей хватает. К примеру, Разин Степан. Или Емельян Пугачев. Но их именами рестораны не принято называть…

Бар был как бар. Небольшой, уютно выглядящий, со стойкой, обитой листом меди стеллажом, уставленным разноцветными бутылками за спиной бармена. Однако, по случаю войны, ничего крепкого получить здесь было нельзя, только сухое вино. Впрочем, никого это особенно не беспокоило. Крепкие напитки приносили с собой, не очень думая о запрете. Беспечный народ — испанцы! И каталонцы, разумеется.

Народа в баре было немного, пара дюжин посетителей. Да в углу веселилась компания. Здоровяк в беретке все время подливал дружкам из объемистой фляги, а сам, выпивая, закусывал… Денис пригляделся и выпучил глаза от удивления: мужик закусывал коньяк маленькими луковицами, которые доставал из карманов широченных штанов. Уж насколько Денис был незнаком с правилами употребления этого благородного напитка, и то знал, что коньяк луком не закусывают.

Впрочем, это было его собачье дело. А пилот и Ольга

зашли сюда разведать обстановку и что-нибудь, наконец, съесть. Ольга заказала паэлью, и им вскорости принесли блюдо риса со всякой мешаниной из кусочков мяса, рыбы, овощей и креветок.

— Обычная местная еда, — успокоила Дениса девушка. — Барселона ведь портовый город, поэтому различные морепродукты здесь очень в ходу.

Пилот покривился, но, попробовав, признал эту паэлью достойной внимания и заработал вилкой. Ольга настояла еще и на бутылочке красного вина. Денис было заупрямился, но потом махнул рукой. В Испании сухое вино употребляют чаще, чем обычную воду. Ну и нечего выделяться.

Остаток дня прошел как-то мирно. По улицам они прогуливаться не стали, опасаясь патрулей, вечером только выскочили в ближайшее к отелю кафе — поужинать.

К оговоренному со Штефаном времени в «Ослик…» пришли без опоздания и застали своего знакомца уже там. Выглядел он не слишком радостно. Жестом пригласил за свой столик, кивнул бармену, и тут же появилась все та же паэлья, теперь с мидиями. И естественно, вино, но уже белое.

Разговор начал Штефан, не дав им даже доесть:

— Новости у меня для вас совсем не утешительные. В здешних властных кругах разброд и шатание. Каждый тянет одеяло на себя, стремясь стать во главе движения. В таких условиях передавать груз просто некому. Банально разворуют — и никакой пользы республиканскому правительству он не принесет. Поэтому пока придержим. Автомобиль в гараже?

Денис кивнул.

— Вот и пускай там стоит. Не думаю, чтобы кто-нибудь обратил на него внимание. А вы пока живите спокойно, можете погулять, даже на пляж сходить. Вот два пропуска, чтобы не задерживали патрули.

Он протянул через стол два картонных прямоугольника.

— Если остановят — предъявите. Но пистолет лучше носить с собой, скрытно. Сейчас в городе всякого отребья хватает. И анархисты — народ неспокойный.

Из угла бара послышался взрыв хохота. Вчерашний здоровяк опять разливал по стаканам из своей бездонной фляги. И что-то при этом громко говорил. Чуть ли не орал.

Штефан оглянулся, поморщился, но ничего не сказал.

— Знаете его? — поинтересовалась Ольга.

— Американский журналист. И писатель. Довольно знаменитый. Хемингуэй его фамилия.

— И чего они так ржут? — не удержался Денис.

Штефан покрутил головой, словно не хотел говорить, но потом все же сообщил:

— А это он так шутит над русскими летчиками. Дескать, немцы бью их и в хвост и в гриву, а «сталинские соколы» только кровавые сопли утирают. Асы Геринга их превосходят во всем.

Вот тут Дениса накрыло. С ним не часто такое случалось, но пару раз все же, к сожалению, было. Очень не любил он несправедливость. Товарищи эту его особенность знали, за глаза изредка называли его «психом» и на рожон старались не лезть. Оставалось только гадать, как он прошел отбор с таким отрицательным фактом в биографии.

Чтобы какая-то сволочь американская поливала грязью его товарищей и его самого? Причем совсем незаслуженно? Да эта сука сама хоть раз сидела за штурвалом боевого самолета? В бой ходила? Как он смеет?