Сентябрь
Шрифт:
— В Сазерленде, рыбачил на Ойкеле.
— Хотите посмотреть на наш дом?
Он не признался, что уже хорошо его рассмотрел.
— Хочу.
Алекса в очередной раз спустила пса на пол и встала. Ларри с недовольным видом уселся на каминном коврике — ему явно надоели эти вставания. Алекса взяла фотографию и вручила ее Ноэлю.
Выждав приличную паузу, он сказал:
— Красивый дом. Наверное, в нем очень приятно жить.
— Вы угадали. А это спаниели моего отца.
— Как фамилия вашего отца?
— Эрд.
Алекса поставила фотографию на место. Взгляд ее скользнул по циферблату золотых часов, стоявших посередине каминной полки.
— Однако уже девятый час.
— Боже мой! — Ноэль сверился со своими часами. — Да, верно. Мне пора идти.
— А надо ли вам уходить? Я хочу сказать — я могу что-нибудь приготовить и накормить вас ужином.
Против такого предложения трудно было устоять. Ноэль из вежливости начал было отказываться, но в голосе его не было твердости.
— Могу поручиться — дома у вас никакой еды нет. Вы ведь только что прилетели из Нью-Йорка. А для меня приготовить что-нибудь вкусное — одно удовольствие.
По выражению лица Алексы Ноэль понял, что ей хочется, чтобы он остался. Да и у него уже давно сосало под ложечкой.
— У меня в запасе отбивные из молодого барашка.
Это решило дело.
— Что может быть вкуснее бараньих отбивных! — сказал Ноэль.
Алекса просияла.
— Прекрасно! Я не простила бы себе, если бы вы ушли от меня с пустым желудком — вот так гостеприимная хозяйка! Посидите здесь или пойдете со мной на кухню и посмотрите, как я готовлю?
Если он не встанет с этого кресла, то уснет. К тому же ему хотелось разглядеть дом во всех подробностях. Ноэль поднялся с кресла.
— Пойду посмотрю, как вы колдуете.
Кухню Алексы он представлял себе заранее: не ультрасовременная, нет, но очень уютная, с какими-то неожиданными вещами. Кажется, что ее не планировали заранее, она сама собой обустроилась с годами. Пол выложен плиткой, но в двух-трех местах постелены циновки; светлые буфеты из простого дерева. Под окном, в которое виднеются кусочек улицы и ступеньки крыльца, — широкая фаянсовая раковина. Стена за ней выложена сине-белым кафелем и такой же кафель в простенке между буфетами. Свидетельства профессии хозяйки были налицо: шеренга медных кастрюль, внушительная разделочная доска, выдвижная мраморная, для раскатывания теста. Пучки трав, подвешенные к полкам, вязанки лука и свежая петрушка в кружке дополняли картину.
Алекса надела поверх толстого свитера большой синий с белой каемкой фартук, как у мясника, завязала сзади тесемки и стала совсем бесформенной, только обтянутая синими джинсами попка выглядывала из-под фартука.
Ноэль спросил, не потребуется ли его помощь.
— В общем-то, нет, — она уже включила гриль. — Разве что откупорите бутылку вина. Вы будете пить вино?
— А где оно стоит?
— Вон там… — она повела головой,
Ноэль отправился в глубь кухни. Там под арочным сводом было подсобное помещение. Чем оно служило раньше, неизвестно, вполне возможно, небольшой буфетной, но сейчас здесь стояло несколько сияющих белизной электроприборов: посудомоечная машина, стиральная машина, высокий холодильник и большая морозильная камера. Наполовину застекленная дверь в задней стене вела в садик. Возле двери стояли пара резиновых сапог и длинный деревянный ящик с садовым инвентарем, на крюке висели старый плащ и выгоревшая шляпа. Точно в деревенском доме.
Ноэль нашел за морозильником стеллаж с винами и, присев на корточки, подробно его рассмотрел. Неплохой подбор. Он взял бутылку божоле и вернулся на кухню.
— Как вы отнесетесь к этому?
Алекса взглянула на бутылку.
— Отлично. Достаточно выдержанное. Штопор в ящике буфета. Если вы откупорите его сейчас, оно успеет надышаться.
Ноэль нашел штопор и вытащил пробку. Она вышла мягко и чисто, и он поставил открытую бутылку на стол. Больше делать ему было нечего, он сел к столу и взялся за свой стакан с виски — он его еще не допил.
Алекса вынула из холодильника отбивные, подобрала все нужное для салата, достала батон хлеба. Отбивные она уложила на решетку гриля, взяла кувшинчик с соусом. Все это она проделывала ловко, не затрачивая особых усилий. «Она мастер своего дела, поэтому так легки и уверенны ее движения», — подумал Ноэль.
— У вас вид заправского повара, — сказал он.
— А я и есть заправский повар.
— И садовод вы такой же?
— Почему вы спросили?
— Заметил садовые принадлежности у двери в садик.
— Сад я люблю, но он такой маленький, что садоводом меня не назовешь. А вот в Балнеде сад огромный, там всегда дел хватает.
— В Балнеде?
— Так называется наш дом в Шотландии.
— Моя мать была просто одержима садом, — неожиданно для себя сообщил Ноэль. Обычно, если ему не задавали прямых вопросов, он не рассказывал о матери. — Беспрестанно что-то вскапывала, возила навоз в тачке.
— А теперь она уже не занимается садом?
— Она умерла. Четыре года назад.
— Ах, примите мои соболезнования. А где у нее был сад?
— В Глостершире. Она купила там дом и два акра заросшей бурьяном земли. К тому времени, когда она умерла, пустошь эта преобразилась. Сад был такой замечательный, что не стыдно было демонстрировать его гостям…
Алекса заулыбалась. Отбивные жарились, хлеб и тарелки подогревались.
— Мне кажется, ваша мама очень похожа на мою вторую бабушку, Ви. Она живет в Страткрое. Вообще-то, она Вайолет, но все мы зовем ее Ви. Моя мама тоже умерла. Погибла в автомобильной аварии, когда мне было шесть лет.