Сэр Невпопад из Ниоткуда
Шрифт:
Чем же, спросите вы, был все эти несколько недель занят я сам? Да ничем. Хаживал через тайный лаз в королевский винный погреб и напивался допьяна, так, что на ногах едва держался. А после отлёживался в конюшне. За сэром Умбрежем довольно долгое время после его падения с Титана ходили лекари и служанки, и мои услуги ему почти не требовались, так что я был практически предоставлен самому себе. И стал всё чаще и чаще наведываться в погреб.
Каждый вечер, простившись со своим господином, почти неизменно осведомлявшимся, как меня зовут, я с соответствующими предосторожностями подкрадывался к заветной стене, тянул за камень, слегка выступавший из ровной кладки, и нырял в узкий потайной ход. Меня, к счастью, никто на этом не поймал. Но даже если б
В общем, к тому времени, как в крепость пришло долгожданное известие о полной победе над кровожадным Шенком, загнанным обратно в его логово в самом сердце Приграничного царства Произвола, я понял, что с меня довольно. Что замок короля Рунсибела – место во всех отношениях для меня неподходящее. И что если мне очень уж приспичит заставить других над собой смеяться, я всегда смогу этого добиться куда более лёгким способом, чем служа сэру Умбрежу: достаточно пройтись по любой улице любого города, слегка утрируя свою хромоту, и желающих с хохотом и улюлюканьем ткнуть пальцем в забавного калеку найдётся хоть отбавляй. Среди детей и взрослых, среди пьяных мастеровых и толстух-домохозяек.
Дав в своё время согласие Рунсибелу и его симпатичной супруге поступить на королевскую службу, я совершил большую ошибку. Ничему не научился, почти ничего нового не узнал. Оружием, кроме своего посоха, владеть по-прежнему не умею. Ни о каком продвижении по службе, обретении титула и богатств даже и речь не идёт. Убийца Маделайн скрылся в неизвестном направлении. Возможностей выследить его и наказать за совершённое злодейство у меня как не было, так и нет. Ну а кроме того, я всё больше утверждался в мысли, что как бы жестока ни оказалась моя месть этому ублюдку (в случае, если б мне когда-нибудь удалось его разыскать), это не дало бы ровным счётом ничего – ни счастья, ни радости – той жалкой горстке пепла, что осталась от моей матери. Единственным, кто испытал бы удовлетворение от этого акта возмездия, мог быть только я сам, моё жалкое, забитое и затравленное эго, ссохшееся за последние годы до такой степени, что реанимировать его вряд ли было мне по силам.
Короче, пора было мне сматываться. Делать ноги из крепости. Но одно соображение покуда удерживало меня от этого шага. Очень хотелось покинуть распроклятое место чуть более обеспеченным, чем я сюда заявился. Ну или уж по крайней мере кто-то должен был ответить за все унижения, которые я претерпел на так называемой службе короне и отечеству, вынужденно находясь среди таких «достойнейших» представителей человечества, как рыцари его величества и их оруженосцы. Мне необходимо было, чтобы хоть кто-нибудь из них за это поплатился. Поэтому я и решил остаться ещё ненадолго, чтобы дождаться удобного случая для осуществления своих планов.
– Едут! Едут! – гаркнул во всю мощь своих лёгких один из дозорных, нёсший караул на внешней стене крепости. Крик его долетел аж до самого замка. И вскоре на одном из холмов уже можно было разглядеть цепочку верховых. Как огромный, извивающийся серо-коричневый змей, тянулась она к стенам крепости. Войско было ещё в нескольких милях от столицы, а ликующий народ уже выстраивался в две шеренги вдоль главной улицы, чтобы лицезреть своих героев и приветствовать их восторженными воплями.
Я тоже замешался в эту толпу, но, как вы наверняка догадываетесь, нимало не разделял общего ликования. Просто ждал прибытия отряда вместе
Не увидав в первых рядах торжествующих воинов-победителей своего врага Булата Морнингстара, я понадеялся было, что с ним покончено. Вы себе представить не можете, какой прилив счастья я ощутил, вообразив, что череп белокурого красавца с квадратной челюстью уже, поди, украсил собой один из парадных залов в крепости диктатора Шенка. Но нет, этим сладостным надеждам не суждено было осуществиться. Через какой-нибудь миг я увидел красавчика Булата. Он находился, где ему и надлежало – подле отвратительно живого и здорового сэра Кореолиса.
А в добавление к этому по крепости вскоре после возвращения армии пошли разговоры о необыкновенной отваге славного Морнингстара – он, дескать, обнажил меч ради спасения своего патрона, выбитого из седла, и уничтожил чуть не половину неприятельского отряда. Поздней мне удалось выяснить, что в действительности отважный Булат уничтожил всего троих воинов Шенка, двое из которых были мертвецки пьяны и не способны к сопротивлению. Но тем не менее слухи о невиданной храбрости Морнингстара, не иначе как инспирированные им же самим, продолжали циркулировать среди придворных. Поговаривали также и о том, что смельчак Булат наверняка будет произведён в рыцарское достоинство значительно раньше других оруженосцев. Поверьте, никакой зависти к нему в связи с этим я не испытывал. Во-первых, потому как сам нисколько не стремился стать рыцарем, а во-вторых, рассчитывал ко времени его посвящения быть на весьма значительном расстоянии от крепости и её обитателей.
И снова дни потянулись за днями привычной унылой чередой. А я без всякого толку ломал голову, как бы посчитаться со своими обидчиками. Надо было что-то придумать, изобрести какой-то способ, но даже проблеск мало-мальски сносной идеи не посетил меня ни разу со времени окончания войны с Шенком. И вот, представьте себе, как это часто бывает в жизни, случай осуществить мой план вдруг взял да и выпал сам собой, когда я этого совершенно не ждал.
Вот как это вышло. Однажды вечером я, по своему обыкновению, брёл к замковой стене. Настроение у меня было неплохое: я только что как следует вычистил Титана и насыпал ему полную кормушку овса. Уход за этим великолепным животным был, пожалуй, единственной обязанностью, которую я выполнял с удовольствием. Путь мой лежал к заветному потайному ходу, к королевским запасам спиртного. В последнее время я к нему здорово пристрастился, и душа у меня, можно сказать, ликовала в предвкушении выпивки. Но стоило мне поднять руку, чтобы потянуть на себя выступавший из стены камень, как откуда-то сзади раздался противный баритон Булата Морнингстара. Он меня окликнул. Я застыл на месте как вкопанный. Ведь ещё секунда, и этот бахвал застал бы меня у открывшегося лаза в погреб. При мысли о том, что могло за этим последовать, у меня аж мурашки по коже пробежали.
Морнингстар был не один, его сопровождала целая стая приятелей. Я подметил, что в его отсутствие все они до единого передвигались по земле нормально, как обычные люди, но стоило Булату затесаться в их компанию, и каждый начинал подражать его небрежной походке вразвалочку. Не исключаю, что делали они это неосознанно. Мне же при виде этой ватаги во главе с Булатом всегда казалось, что почва начинает ритмично подрагивать в такт их шагам, меня даже слегка подташнивать начинало.
– От тебя разит конским навозом, любезный оруженосец, – сладким голосом пропел Морнингстар, остановившись в нескольких шагах от меня. – Что это ты прислонился к замковой стене? Решил её подпереть, чтобы на нас не свалилась?