Серафим и его братва

Павлов Максим

ПАТРОН: Ерунда. Я вас, журналистов, понимаю: везде норовите шнобель просунуть. (Добродушно смеется.)

ВЕДУЩИЙ: Единственное, что я хотел бы знать, хватит ли денег генералу Мамедову? Поверьте, я не имел в виду…

ПАТРОН (перебивает): Сомневаюсь, что Мамедов из тех, кому хватает. В связи с этим позвольте мне, пользуясь прямым эфиром, напрямую обратиться к международным валютным фондам, инвесторам и всем, кому небезразлична судьба Отвязного края. Уважаемые спонсоры, дайте денег! Вкладывайте капитал в развитие Отвязного края! Не заставляйте нас краснеть перед генералом Мамедовым. Не прислушивайтесь к тому, что про нас говорят, ничего не бойтесь

и верьте голосу разума, он подскажет: переведите на счет 1000006783936486439876023465734620983 валютные средства, и мы гарантируем успокоить генерала Мамедова. Я Большой Патрон, я за базар отвечаю. Вы сами видите: деньги понадобились нам не от хорошей жизни. Всего в нескольких километрах от меня развернут штаб вооруженной армии генерала Мамедова, Если он не получит того, за чем явился, лично я снимаю с себя ответственность за его распоряжения. Я, Большой Патрон, уверен в неизбежности кровопролития. Добропочтенные инвесторы, вы надеетесь, что кровь не выльется за пределы Отвязного края? Как бы не так! Вы еще не сталкивались с этим человеком, на полпути его не остановишь. Сегодня он пригнал войска в Отвязный, и если не получит денег, то завтра погонит их к вам, уважаемые иностранные инвесторы, международные валютные организации, мировые финансовые круги. Если его вовремя не накормить, он превращается в голодного, ненасытного медведя. Я знаю, о чем говорю. Неделя-другая, и от благоустроенного, сытого Запада он не оставит камня на камне. Полюбуйтесь, во что за три дня превратился наш край! Вы желаете повторения этой истории в Гамбурге, Марселе, Нью-Йорке? Хорошо, я вам это обещаю. Но не забудьте: в первый раз история становится трагедией, во второй раз она оборачивается фарсом. Не обманывайтесь: вам не позволят мирно посапывать на валютных сбережениях. Ради всего святого, господа, дайте денег! Больше от вас ничего не требуется.

(Пламенное обращение олигарха к мировым финансовым кругам обрывает телефонный звонок в студию.)

ВЕДУЩИЙ: Алло?

ГОЛОС ЛЫСОГО: Стукач, дай мне Большого, и поживей.

ВЕДУЩИЙ: Минутку. (Патрону.) Это вас.

ПАТРОН: Чё те надо, Лысый?

ЛЫСЫЙ: А чё ты бздищь, педераст?

ПАТРОН: Вонючий пердун!

ВЕДУЩИЙ (берет на себя роль миротворца): Господа-господа! Так мы никогда не договоримся.

ЛЫСЫЙ (Патрону): Немедленно выгребай из моей студии, засранец!

ПАТРОН (хихикая): И не подумаю. Мне здесь славно.

ЛЫСЫЙ: Иди побирайся на говённом «Фартовом городе», который никто не смотрит. Капусту на «В мире криминала» стригу я, и больше никто! Ты меня просек, драный веник!

ПАТРОН: От такого же слышу.

ЛЫСЫЙ: Нет, если ты сейчас же не захлопнешь хлебальник, я тебе переведу валютное средство на счет 1000007765…: я к ядреной фене разнесу телевышку ядерной боеголовкой! Палец уже на кнопке. Я предупредил.

ПАТРОН (уступая): Хорошо-хорошо, не нервничай.

ЛЫСЫЙ: И упаси тебя сатана еще раз побираться из моей студии!

Патрон послушно молчит.

ВЕДУЩИЙ: Добрый вечер, Василий Исидорович!

ЛЫСЫЙ: Какой, на хер, добрый?

ВЕДУЩИЙ: Что, денег не хватило?

ЛЫСЫЙ: Не то слово!

ВЕДУЩИЙ: Много хочет генерал Мамедов?

ЛЫСЫЙ: Да, блин, Мамедова не надинамишь. Даже не знаю, чё делать.

ВЕДУЩИЙ: Стрелка с генералом закончилась?

ЛЫСЫЙ: Полный отсос, Стукач, полнейший.

ВЕДУЩИЙ: Как это понимать? На чьей стороне выступят федеральные силы?

(Радуясь неудаче противника, Большой Патрон выражает восторг искренним хохотом десятилетнего ребенка.)

(Ведущий удивленно

смотрит на ликующего олигарха, пожимает плечами. Большой Патрон принимается ржать ещё громче, хлопает ладонями по коленям.)

ПАТРОН: Ой, я не могу! Го-го-го-го-го! Прости, Лысый, я не могу… Го-го-го-го-го-го-го-го!

ЛЫСЫЙ: Я не собираюсь говорить, пока этот дебил не завянет.

ВЕДУЩИЙ (Патрону): Прошу вас, возьмите себя в руки.

ПАТРОН: Ха-ха-ха-ха! Можно, ха-ха-ха? Можно, да?! Га-га-га!

(Пропихнув руку в брючный карман, Большой Патрон грубо, по-мужски овладевает собой на глазах миллионов телезрителей и успокаивается. Ведущий, закрыв, лицо руками, ошарашенно качает головой.)

ЛЫСЫЙ: Ну? Он угомонился?

ВЕДУЩИЙ: А вы не видели?

ЛЫСЫЙ: Я говорю из тачки, тут нет телека.

ВЕДУЩИЙ: Ваше счастье, Василий Исидорович, ваше счастье.

ЛЫСЫЙ: А чё?

ВЕДУЩИЙ: Да так… (Отодвигается подальше от Большого Патрона, на лице которого написано неземное удовлетворение.) В общем… о чем мы, господин Бляха, или Лысый — как вас теперь называть?

ЛЫСЫЙ: Называйте как хотите. Вы спросили, на чьей стороне выступит Мамедов? Короче, запор полный: Мамедов, дрянь такая. «Всех, — брешет, — всех, на хер, перестреляю, в асфальт заровняю, коль в течение сорока восьми часов мне реально не проставятся…»

ВЕДУЩИЙ: Ого, это проблема.

ЛЫСЫЙ: Полнейший отсос.

ВЕДУЩИЙ:. А вы не пробовали действовать по сценарию Большого Патрона: скинуть бабки в один общак и…

ЛЫСЫЙ (перебивает): Да мы все перепробовали, мать его, и один общак, и двадцать два… Солдафон требует полмиллиарда баксов.

ВЕДУЩИЙ: Ого, это проблема!

На безмятежном лице Большого Патрона появляются первые признаки ужаса. Он мгновенно отдергивает пятерню от кармана, становится максимально сосредоточенным и прислушивается к базару противника.

ЛЫСЫЙ: Где найдешь такие бабки? От города ни хера не осталось. Он чё, слепой? Я приволок ему последние сто лимонов, так он, падла, засмеялся и тут же раздал их солдатам. Спасибо, хоть на костре не испек!

ВЕДУЩИЙ: Действительно. А были прецеденты?

ЛЫСЫЙ: Целых два.

Большой Патрон явно в панике.

ВЕДУЩИЙ: Господи, кто?!

ЛЫСЫЙ: А вон, кенты того веника, который только что изливал бодрость.

ВЕДУЩИЙ: Законный и Ядреный?

ЛЫСЫЙ: Ну а кто ещё? (Смеется.) Патрон, ты сечешь?

ПАТРОН: Да, да, я слушаю.

ЛЫСЫЙ: А не хер слушать, раньше надо было балду напрягать. Ты чё жидишься?

ПАТРОН: В каком смысле?

ЛЫСЫЙ: Сколько ты сунул в сумку Ядреного?

ПАТРОН: Двадцать один миллион. Разве недостаточно?

ЛЫСЫЙ: Ну ты кретин, Патрон: спалил Законного с Ядреным.

ПАТРОН: Кажется, ты меня паришь, Лысый. Где Законный?

ЛЫСЫЙ: Говорю, спекся твой Законный!

ПАТРОН: А Ядрёный?

ЛЫСЫЙ: Там же.

ПАТРОН: Где?

ЛЫСЫЙ: На костре, блин, где спекаются? Когда-нибудь слышал о фирменном блюде генерала Мамедова: пробитые дунделя, запеченные в полевых условиях?

ПАТРОН: Нет…

ЛЫСЫЙ: Короче, репы твоих корешей завернули в гипсовые слепки и бросили в костер, пока не приготовятся. Зря ты пожадничал, Большой. Знаешь, чё Мамедов мне сказал? Если б я приволок ему сраные двадцать лимонов, я бы тоже спекся, стал бы третьим. А стошка — вроде ничего, ему покатило… За стольник пока отпускают. Но, говорит падла, в следующий раз и этого будет мало, хочет заработать на нашем горе полмиллиарда — прикидываешь? Короче, в следующий раз не жмись, пидор, спечешься — не успеешь ахнуть.