Серафим и его братва

Павлов Максим

Сомнений в причастности Эммануэль к ряду заказных преступлений не оставалось. На нее сразу повесили тысячи нераскрытых убийств и приговорили к ликвидации (разумеется, если она еще рискнет появиться в Отвязном). Правоохранительные органы вплотную занялись расконсервацией, а Лысый и Большой Патрон вернулись за стол переговоров. Ведь шел третий час ночи, а проблема — кто кого круче — до сих пор висела в воздухе.

Окончательное условие выяснения отношений поставил генерал Мамедов: немедленно прекратить полномасштабную резню и с помощью очного поединка между Большим Патроном и Лысым выяснить, чья партия на сегодняшний день более состоятельна. Первое условие оба олигарха приняли безоговорочно: всенародное стебалово будет завтра же прекращено, а на предмет второго возникли прения. Ни Большой Патрон, ни Лысый не горели желанием решать проблемы посредством дуэли. Тогда Лысый предложил альтернативу: выдвинуть от каждой стороны по бандиту и выпустить их завтра на Главной

городской арене — кто кого одолеет, тот все и получает: рычаги власти, средства массовой информации и так далее. То есть в крае вводится монополия крутого господина X (Лысого или Большого Патрона), вследствие чего господин Y, чей боец окажется убитым в схватке с бойцом господина X, исчезает с политической и экономической арены: его товары не рекламируют, положительные моральные качества — подавно, его образ до неузнаваемости преображается новыми произведениями публицистики, которые, разумеется, будут глубоко проникнуты духом и буквой идеологии господина X.

Предложение Лысого Мамедову понравилось. Большой Патрон, как сказали бы американцы, на несколько минут оказался по уши в дерьме: ни в милиции, ни в контролируемых им преступных группировках не было бандита, способного на равных конкурировать с героем времени Иваном Обушинским. Как вдруг…

Из производственных цехов появился Вячеслав Законный, вплотную занимавшийся расконсервацией преступников. Едва ему доложили, что Патрон в запоре, он тут же оставил консервные банки и поспешил в Банкетный зал. У генерала возникла гениальная идея. Подойдя к столу, он что-то тихо шепнул на ухо Большому Патрону, и у того на лице тотчас же появилась улыбка:

— Завтра Серафим прилетает с Сейшельских островов? — переспросил Патрон.

— Сегодня, — уточнил Законный. — И у меня кое-что на него есть.

— Мы сможем подписать Серафима на стебалово?

— Полагаю, проблем не возникнет.

Воспрянувший Патрон обратился к Лысому:

— Ну-с, Василий Исидорович, когда начнем?

— Сегодня, — ответил Лысый и посмотрел на Мамедова.

— Сегодня, — разрешил Мамедов.

— И кто же выйдет против Ивана Обушинского? — Лысый снисходительно усмехнулся.

— Серафим, — торжественно объявил Большой Патрон.

Надо было видеть физиономию Бляхи: ни в сказке сказать, ни пером описать…

* * *

В десять часов утра в аэропорту приземлился лайнер Сейшельские острова — Отвязный. Не успел популярный убийца Серафим сойти с трапа на землю, как угодил прямо в руки правоохранительных органов. Киллера и его любовницу встречали: начальник ГУВД Законный с супругой, председатель Законодательного собрания Иннокентий Халява с мамой, вор в законе Подсудный с заточкой, бизнесмен Ядреный с деньгами и другие официальные и неофициальные лица.

Поймав Серафима за руку, генерал Законный пристегнул его наручниками к своему запястью, обрадованно хмыкнул и напомнил убийце о его долге перед законом. Серафим действительно был кое-что должен закону, поэтому особо не сопротивлялся. В качестве отступного его попросили убить Ивана Обушинского. Спокойно выслушав предложение, киллер потребовал пятьдесят тысяч баксов сверху. Ядреный открыл «дипломат»:

— Здесь вы найдете ровно пятьдесят кусков. Пересчитайте.

— Я вам доверяю. — Серафим захлопнул крышку «дипломата» и забрал деньги: — Я согласен.

Если б он знал, с кем предстоит рубиться, то наверняка запросил бы три миллиона. Но он трое суток провалялся на Сейшельских островах в объятиях Маши Типовашеевой и ничего не слышал о восхождении звезды Ивана Обушинского.

СТЕБАЛОВО

ВЕДУЩИЙ: Внимание! Внимание! Говорит и показывает Отвязный! Говорит и показывает Отвязный! Мы начинаем прямое включение с Главной городской арены. С вами я, Александр Стукач, «В мире криминала». Устраивайтесь поудобнее у экранов телевизоров, дорогие друзья. Нас ожидает феерическое зрелище: на арену выйдут два уголовника, имена которых любого заставят трястись от благородного страха и по праву являются национальной гордостью. По сути, они — последнее, чем нам осталось гордиться на исходе трех суток изнурительного и, по моим сведениям, совершенно бесполезного беспредела. Итак, кого нам предстоит увидеть? Это, во-первых, восходящая звезда дубосаровской мафии Иван Обушинский и модный в прошлом киллер Серафим. Заставит ли Серафим вновь говорить о себе? В какой он форме? Будем ли мы его так же бояться, как раньше? Или это право перейдет к Обушинскому? Лично я весь дрожу, уважаемые телезрители, от нетерпения стать свидетелем схватки двух гигантов, людей без страха и упрека. Впрочем, какие же они люди? Что общего у нас с Серафимом и Иваном Обушинским? Что общего у человека с упырем? У ягненка — с волком? У русского — с новым русским? Ничего, дорогие друзья. Давайте просто наслаждаться суперстебом тяжеловесов, на все вопросы даст ответы их финальная драка. Пока участники турнира разминаются, кратко объясню подтекст поединка. Думаю, вы и без меня знаете: нас ожидает не только схватка двух отвязных быков,

от результата этой встречи зависит исход повсеместной мазни между группировками авторитетов Лысого и Большого Патрона. Победитель получает все. Проигравшего съедают заживо и уже на следующий день спускают в лоно канализации. Выигрывает Обушинский — выигрывает Лысый. Берет верх Серафим — побеждает Большой Патрон. Таковы жесткие условия турнира, поставленные генералом Мамедовым на вчерашней сходке авторитетов в ресторане «Каннибал». Общенародное стебалово закончилось, дорогие телезрители, можете смело ставить оружие на предохранитель и ждать исхода встречи Обушинский—Серафим, только от нее теперь зависит, чья партия воцарится в Отвязном крае, а чья загремит в канализацию. Кстати, о канализации: в ней сейчас отдыхают до ста пятидесяти фанатов Ивана Обушинского. Пока мы ждем оттуда прямого репортажа нашего собственного корреспондента Геннадия Громова, я расскажу, как это вообще могло произойти, каким образом полторы сотни человек сумели поместиться в одном-единственном канализационном отверстии. Ну вы же видите: на стотысячной арене яблоку негде упасть, трибуны забиты до отказа, рев стоит, как при конце света. На подступах к Главной городской арене, по-моему, вообще беспредел кромешный. Сто тысяч счастливых обладателей входного билета — лишь капля в море оставшихся за бортом мероприятия неудачников. В данный момент они, то есть безбилетники, окружили арену со всех сторон и ведут достойную схватку с войсками генерала Мамедова за право ворваться на трибуны. По моим сведениям, армии пока удается справиться с бушующей толпой. Да, тяжкий крест взял на себя генерал Мамедов: обеспечить хотя бы иллюзию порядка на Главной городской арене и прилегающих улицах, его солдатам не позавидуешь. Но служба есть служба. Невольным свидетелем одного из эпизодов борьбы федеральных войск с фанатами стал наш корреспондент Геннадий Громов. Даю ему слово… Геннадий, вы действительно провалились в люк или это утка?

КОРРЕСПОНДЕНТ: Здравствуйте, Александр. Для начала я хотел бы поздравить всех телезрителей с большим криминальным праздником, финальным стебаловом Серафима с Иваном Обу-шинским, и выразить надежду, что после этой встречи наконец произойдет стабилизация в криминальном мире.

ВЕДУЩИЙ: Геннадий, я вижу, на вас опять противогаз. Вы предчувствовали, что сегодня попадете в канализационный люк?

КОРРЕСПОНДЕНТ: Напротив, Александр, никаких предчувствий не было. Как обычно, я проснулся в семь утра, почистил зубы, чтобы вы снова не вспомнили про противогаз, выпил кофе и поехал на работу без противогаза.

ВЕДУЩИЙ: Простите, Геннадий, ради бога, простите.

КОРРЕСПОНДЕНТ: Проехали, Александр. Тем более, условия, в которых мне приходится работать, заставляют добрым словом вспомнить мой пресловутый противогаз. Мне действительно не довелось добраться до Главной городской арены, я действительно застрял в люке, примерно в трехстах метрах от восточных ворот арены, прямо напротив книжной лавочки ГУВД.

ВЕДУЩИЙ: Уму непостижимо…

КОРРЕСПОНДЕНТ: Напротив, Александр, все очень объяснимо: толпа, в которой я долгое время находился, вынесла меня сюда с проспекта Снайпера Питихина как раз в тот момент, когда Первый мотопехотный полк начал теснить народные массы от восточных ворот арены в сторону сточного канала, в результате образовалось несколько воронок, затягивающих массы людей во всевозможные отверстия, в том числе в канализационные люки. В одну из таких воронок я, видимо, и попал. Нас внезапно закрутило вокруг собственной оси и стало увлекать вниз. Причем плотность голов на душу населения оказалась столь высока, что в канализационную воронку, из которой я веду репортаж, по моим подсчетам, увлекло от ста до ста пятидесяти человек, в то время как в обычных условиях здесь с трудом уместились бы десять-пятнадцать.

ВЕДУЩИЙ: Геннадий, у нас нет связи с Загибоном Охлакомовым. Я так подозреваю, что Загибон, если не успел угодить в воронку, наверняка влип в самую гущу клубнички. Судя по вашим словам, плотность тел на душу населения благоприятствует развратным действиям внутри толпы.

КОРРЕСПОНДЕНТ: Да, Александр, аморальные настроения в людях существенно превалируют. У Загибона практически нет шансов избежать сетей уличных женщин, их здесь скопилось порядка четырехсот тысяч, причем в этой среде замешаны как глубокоуважаемые замужние матроны, так и девочки легкого поведения, которых тут называют биксами; кто есть кто, покажет время. А пока тут и там стихийно образовываются своеобразные «бутерброды», так называемые секс-групповички, внутри которых можно встретить людей совершенно различных мировоззрений, социального и семейного положений.

ВЕДУЩИЙ: Что такое бутерброд, Геннадий?

КОРРЕСПОНДЕНТ: Это стихийно образовавшаяся группа незнакомых людей, занимающаяся полным растлением всех участников группового секса. В бутерброде можно совместить, казалось бы, абсолютно несовместимые вещи: оральный и анальный контакты, петинг, садизм и мазохизм.

ВЕДУЩИЙ: А какова плотность тел на трезвую душу населения?

КОРРЕСПОНДЕНТ: Приблизительно сто к одному. Для аморальных настроений созданы превосходные предпосылки, Александр.