Серафима прекрасная
Шрифт:
Сима развернулась и по лестнице к себе, наверх. Никто не посмел ее остановить.
– Извините. Вот! Это за дом, что я привез. – Короленко протянул пачки денег. – Как я и обещал. Короленко от своих слов никогда не отказывается. – И тоже поспешил к выходу.
– Постойте! Да она ведь одумается! – двинулась за ним Мария Ивановна. – Погодите, Андрей Николаевич!
– Нет! Не любит она меня, – горько улыбнулся Короленко. – Я это понял сегодня окончательно! Вот и вся история… Любила бы – не прогнала. Прощайте!
Бездыханным
– Что ты наделала? Ты хоть понимаешь, что ты наделала?
Сима не двигалась. И не отвечала.
– Ты же его обидела! Хорошего человека!
Тихо на железнодорожной станции. Только старик стрелочник брел вдоль маленького здания местного вокзала. Горело одно окошко в станционном буфетике. И в этом маленьком привокзальном буфете пили самогонку Андрей Николаевич и местный выпивоха дядя Митя, который еще Вите собутыльником был!
– Ты не брезгуй, москвич! Самогонка отменная – эликсир жизни. Ее Нинка легендарная гонит, – нахваливал продукт дядя Митя. – С той же деревни, что и мы с Симкой! Вот уже двадцать первый год гонит, еще с перестройки! Никто не траванулся. Ни разу! Пей, не брезгуй.
– Я не брезгую! – Короленко попытался выпить стакан залпом. Не пошло.
– Ну, давай! Давай потихонечку, – учил его дядя Митя, – по глоточку, за здоровьице… ну!
Сам он опрокинул граненый стакан, зажевал огурчиком соленым. Вспомнил вдруг:
– Симка-то Нину колошматила за то, что Витя покойный к ней хаживал. А Нинка все одно гонит себе и гонит самогон! Во как! Вечная женщина!
– А Виктора она любила? – спросил Короленко.
– Кто? Нинка-то? Да не… Так, по пьяни, ну, может, было раза два или четыре… Не, несерьезно…
– Да я про Симу спрашиваю: Сима мужа любила? – допытывался Андрей.
– О, это да! Прощала ему все. Любила, ох любила!
– А меня вот не любит! – тихо сказал он.
– А чего ты на нее залип? У нас баб одиноких – рубль ведро. Хочешь простую, деревенскую, чтоб без претензий, – да я тебе наберу таких лучше всякой свахи! – предложил дядя Митя.
– Никого! Никого, кроме Симы! – отмахнулся Андрей.
– Рука у ней тяжелая, характер крутой, нрав суровый да и мощами во как крупна, – не утихал любитель выпивки. – За что ж такую любить?
– Это мое дело! И нравится она мне такая, какая есть! – крикнул Короленко.
Дядя Митя стукнул его по плечу:
– Тоже понимаю! Только подходить к ней страшно. Ты, москвич, пей, не сачкуй, все легче станет. А то поезд твой еще только утром! Тут ведь какое дело: и выпить стало не с кем! Мужики моего возраста или поуезжали, или поумирали! одиноко мне!
– И мне… Одиноко! – признался Андрей.
– А раз одиноко – один выход: выпить!
Они
Иван стоял у игорного стола в казино. Никогда не играл до этого, а тут ноги сами привели его сюда.
– Ставлю на семнадцать, красное, – объявил он крупье.
Крупье крутанул колесо фортуны. Ваня напряженно смотрел на шарик, бегающий по колесу. Руки вцепились в бортик стола. Шарик остановился.
– Семнадцать, красное. Вы выиграли! – бесстрастно произнес крупье.
– Я выиграл? – Ошеломленный Ваня не мог поверить в это!
– Будем играть дальше?
– Да, – закричал Ваня, – да, да, конечно!
Он первый раз в жизни играл в рулетку…
А Короленко в маленьком буфете на вокзале обнимал дядю Митю. И рассказывал:
– Вот ведь, мечтал писать сказки. И писал. Хорошие сказки писал для детей. Потом… потом бизнесом занялся. И тоже вроде бы вышло. А сказки ушли… Ушли, пока Симу не встретил. Она появилась – и у меня как молодость вторая! Снова засел за стол письменный – и как полилось… Вот и понял – без любви нет вдохновения! Я… я в молодости был не очень. За мной девушки не бегали.
Дядя Митя с улыбкой посмотрел на Андрея:
– Ну это понятно!
– Да… А сейчас думаю: такая женщина и вдруг будет рядом со мной. Всегда! Дмитрий Палыч, я понял, она на маму мою чем-то похожа, да…
– Это тоже понятно! – кивнул Митя.
– И так захотелось быть счастливым, – с горечью произнес Короленко. – И казалось… вот оно, рядом, долгожданное счастье, а оно…
– Ты наливай сам, не стесняйся! – прервал его тираду дядя Митя. – Поезд-то твой не скоро! Приезжай еще, москвич. Хороший ты мужик, зря тебя Серафима бортанула, дура она!
– Нет! Не говорите о ней так. А приезжать сюда я больше не буду. Никогда! Никогда, слышите?
– Да слышу я, слышу. Эх, Андрей Николаевич, дорогой ты мой. Ты не зарекался бы, а… Жизнь она ведь это, как рулетка в казино. Я ее сам живьем-то не видел, но по телевизору-то все время показывают… Там то красное выпадает, а то черное, то красное, а то черное…
Крупье у стола объявил:
– Двадцать семь. Черное…
Ваня трясущимися руками загреб фишки.
– Поздравляю! Будем дальше играть?
– Нет! Сегодня нет!
– Тогда до завтра!
У Вани тряслись руки, фишки валились на пол. Кто-то из игроков помог ему их собрать.
– Спасибо! Большое спасибо! Спасибо! – Он помчался менять фишки на вожделенные купюры.
А потом бежал из казино, словно боялся, что кто-то посмеет отобрать у него выигранные деньги. Первый раз пришел сюда, и сразу выигрыш! Ваня даже радости не чувствовал. Только думал: хватит ли расплатиться с долгами? Дома вывалил груду денег на стол.
Лариса просияла: