Серая Дружина-1: Сердце Крона
Шрифт:
– Если… бы… меня… увидел Це-пе-ок! Эй, крылатый! Я по твоей манере… мамочки, щекотно! Я так понял, что ты меня по-до-зреваешь… в каких-то…намерениях? Не было их у меня! Я вообще тут случайно! Ну и что, что ты крылатый, ты мне совсем не… не… нет, ты… гоп-гоп… симпатичный, но… я ушел в небо, буду нескоро!
Последние слова он произнес, когда Нефосу все же удалось его подбросить. Спирит и не подумал падать: раскрыл крылья и взмыл вверх, торжествующе помахивая изрядным пучком волос, выдранным из хвоста пегаса. Тот посмотрел вслед и мстительно
Попутно я заметила, что Нефос стоит в шаге от обрывистого берега, а у этого берега бурлит моя стихия.
Коня Громовержца окатило в тот самый момент, когда в его пасти начала формироваться очередная молния. Я использовала «Фонтан», заклинание второго курса обучения, только сил вложила много, так что волна получилась изрядная. Нефос вымок в секунду, и его мощно закоротило от своего же заряда. Потом, как я и рассчитывала, пегас плавно соскользнул в реку. Вынырнул тут же, отфыркиваясь, и погреб от нас подальше. На плаву он оглядывался, как будто остерегался погони.
Йехар торжественно пожал мне руку и погрозил кулаком Эдмусу. Шут как ни в чем не бывало спустился и пошел подбирать сандалии, которые потерял при посадке на лошадиный круп. Бо побрела к берегу и в лучших традициях мультика «Ёжик в тумане» начала взывать: «Лоша-а-адка-а-а!».
Клиника, в общем.
Веслав уже давно решил, что мы все равно неизлечимы, и поил каким-то снадобьем бедную гречанку. Та сидела на траве, тяжело отдувалась, глотала эликсир и пыталась говорить:
– Да я… просто… иду себе… а он тут… и как кинулся… буль… спасибо, лучше уже… и бегать… и я тоже бегать тогда… - тут она отдышалась чуточку больше и прибавила: - Вот не думала, что на меня конь Громовержца покусится! Злой почему-то, может, от одиночества? Одиночество – оно… кого захочешь свирепым сделает!
Тут она лучезарно улыбнулась Веславу и похлопала его по руке. Четыре ее подбородка кокетливо заволновались. Мне в который раз пришлось подавлять приступ смеха.
Толстая тетенька еще немного построила глазки Веславу и прибавила, пробуя подняться на ноги:
– Спасибо, дружинники!
Смеяться расхотелось тут же. Веслав, который уже вытянул из кармана яд и хотел предложить его новой знакомой, отдернул руку подальше:
– И ты тоже …?! – ох, что-то нам в последнее время начало попадаться безграничное число осведомленных о нашей миссии…
– Так я оракул, - пояснила осведомлённая и опять плюхнулась на землю. Такой крупной персоне было трудновато встать без опоры, а опоры не было, даже Йехар ей не подал руку, все смотрели настороженно.
– Какого бога?
Наш рыцарь пребывал в ощутимом напряжении. Внутренним зрением я видела, как из ножен медленно выползает клинок…
– Никакого, - оракул никакого бога сделала еще одну попытку встать. – Я – оракул судеб… Мойр, - пояснила она тут же, - оракул великих мойр. Один на всю страну.
Эдмус незаметно подобрался поближе, толкнул меня локтем и зашептал:
–
Я привычно взглядом попросила спирита помолчать, но моему воображению приказать это было куда труднее. Оно тут же развернуло перед мысленным взором соответствующую картину: оракул мойр вместо Эдмуса взлетает в небеса чудовищным воздушным шаром. Чего доброго, грохнется сверху на какого-нибудь Нефоса – бедняга по уши в землю вдавится.
На грешную землю я явилась уже с невменяемой улыбкой на лице и как раз к вопросу Йехара:
– А вещие мойры ничего не знают о Сердце Крона?
– Вещие мойры знают все, - ответствовала оракул. – Только не все открывают.
Она все же нашла способ подняться: извлекла из-под своего седалища толстую узловатую палку, оперлась на нее и рывком встала на ноги. Потом ткнула своим посохом в сторону Йехара.
– Ты, Поводырь Дружины… что ты знаешь про Ату?
– Богиню обмана? – переспросил Йехар, что-то припоминая. – Немногое. Что за свои козни она была низвержена с Олимы и с тех пор ходит между людьми.
– И что боги ее совсем-совсем не любили, - вдруг присоединился мелодичный голосок Бо. – Они же целую деревню наказали за то, что ее чего-то там… в гости, что ли, пустили. Ой, вам надо немножко сесть на диету. На годиков пятнадцать, а можно к Веславу, у него всякое такое есть…
Толстая оракул обиделась и засопела. Покосилась на Бо с уничижением, но к нам все же снизошла:
– Лишь Ата была рядом с Кроном в его последний час. Лишь она слышала клятву Крона, когда он исторг сердце из груди. И утверждали даже, что Атея, дочь ее, – последняя дочь Крона…
– Разве этого мойры не знают точно? – не удержалась я.
– Они знают, - согласилась оракул, - но я говорю не только от них.
Понятно. Значит, нам еще придется информацию членить классически: на объективную и субъективную.
– Богиня обмана принесла много горестей в мир, - продолжила толстуха, опираясь на свой посох. – Много нитей из-за нее перерезали вещие мойры. Великую армию призвала она десятилетия назад: тех, кто был против богов, и обманутых ей, и очарованных – но войска ее были разбиты и уничтожены Громовержцем. Долго скиталась она, но в конце и нить Аты была перерезана…
– То есть, она умерла?
– Она умерла. Обман не умер.
Мы еще не успели обдумать это заявление, а Эдмус вдруг поинтересовался:
– А эти ваши мойры случайно не знают, помрем мы тут все в ближайшее время или нет? Может, и стараться-то не стоит, потому что уже почти… чик! – и он изобразил, как ножницы перерезают нитку.
Оракул мойр посмотрела на нас взглядом человека, которому обрыдло отвечать на такого рода вопросы.
– А что вы тревожитесь? – спросила она. – Беспокойтесь о той, чью нить только что перерезали.